Онлайн книга «Камасутра для Микки Мауса»
|
– Зачем? – удивилась я. – Лампудель, – взвыл он, – каждый год ты с тупым упорством задаешь один и тот же вопрос. Пора запомнить! Сумки, те, которые на крыше, привязывают! А теперь живо неси бечевки. Естественно, ничего даже отдаленно похожего на шпагат у нас не нашлось, и пришлось бежать в магазин. – Ты двигаешься со скоростью беременной черепахи, – разозлился Сережка, получив мотки, – уже половина десятого, а мы еще тут. – Извини, – отдуваясь, оправдывалась я, – пришлось идти на проспект, потому что… – Она же шелковая! – перебил меня Сережка. – Лампудель! Ты купила скользкие веревки! – И что? – Их невозможно хорошо завязать! – Ладно, побегу искать другие, – покорно согласилась я. – Нет уж, – категорично заявила Юлечка, – так мы до ужина не уедем, крепи этими. – Развяжутся! – сопротивлялся Сережка. – Нет! – Да!! – Нет!!! – Да!!!! Понимая, что сейчас супруги начнут открытые военные действия, я хотела было сказать: «Мухой слетаю за веревками», но тут вдруг Сережка вполне мирно заявил: – Ладно, будь по-твоему, но, если сумки слетят… – Не слетят, – топнула ногой Юлечка, – прекрасно доедут. Багажник на крыше только у Вовкиной машины, за рулем будет Лампа, она ездит тихо. После привязывания баулов наступил следующий этап. Из дома вывели собак. Животные понимали, что происходит нечто неординарное, и нервно поскуливали. Юля открыла дверцу: – Эй, сюда! Рейчел спокойно вспрыгнула на заднее сиденье, коротколапые Муля и Ада бестолково суетились, пытаясь оттолкнуть друг друга, Рамик перепрыгнул через них и сел впереди. – Интересное дело, – возмутилась я, – они что, все со мной? – У нас сиденья забиты, – хором ответили супруги, – дети тоже с тобой! – Потом Мулю всегда тошнит, – заявил Сережка, – терпеть не могу ее возить! Ага, а я обожаю катать собачку, которая обладает синдромом обратной перистальтики. Кстати, Ада во время дороги воет, Рейчел начинает громко икать, а Рамик трясется, словно сидит под током. Почему мне всегда достается самая неприятная задача? Хорошо хоть кошка Пингва путешествует в перевозке. Не успела я возмутиться, как из подъезда появилась Магдалена с небольшой кадкой, из которой торчал длинный ствол, украшенный шапочкой листьев. Пальма! Несколько лет назад одна из подружек подарила Лизавете на день рождения это жуткое растение. Сначала в небольшом горшочке жил крохотный росточек, но уже к зиме он вымахал, и его пришлось пересаживать. Пальма становилась все выше, горшки все объемнее. Теперь у нас кадка, а само растение, примерно метрового роста, выглядит отвратительно. Довольно тонкая, неправдоподобно длинная нога, венчающаяся тремя листочками. Толку от пальмы никакого. Она не пахнет, не цветет и не дает съедобных плодов. Над ней летают мошки, а еще Лиза поливает ее какой-то вонючей жидкостью. Вот уже несколько лет я надеюсь, что она засохнет. Однажды, когда Лизавета уехала на зимние каникулы, я не поливала пальму и, потирая руки, поджидала ее смерти. Но отчего-то дитя африканского континента даже не сбросило ни одного листочка. Похоже, пальма переживет меня. – Магдалена, – скомандовала Юля, – садись на переднее сиденье, кадку ставь на пол и держи ее ногами, поняла? – Ага, – пискнула девочка и полезла в «Жигули». Рамик покорно перебрался на заднее сиденье. Следом из подъезда вырулил Кирюшка с аквариумом, в котором мирно спала жаба. – Ты к собакам, – велел Сережка. – Меня укачивает, – заныл мальчик, – пусть Магдалена сидит сзади. Девочка безропотно повиновалась, Кирюшка устроился на ее месте. Через секунду Магдалена пробормотала: – Пальма не лезет. – Не может быть, – обозлился Сережка, – только что же входила! – А теперь нет. Мы заглянули внутрь и констатировали странное обстоятельство. Мерзкое растение на самом деле было согнуто и грозило сломаться. Отчего это произошло, я не понимаю до сих пор! Машина-то одинаковая по высоте что спереди, что сзади. – Пусть так едет! – обрадованно воскликнула я, тайно надеясь, что сейчас-то уж точно лишусь пальмы навсегда. – Ага! – фыркнула Юля. – А потом Лизка нас убьет. Ну-ка, меняйтесь местами! Магдалена беззвучно выполнила приказ. – Меня тошнит сзади, – уперся Кирюша. – Тогда отдай аквариум и бери пальму, – не растерялась Юля. – Ни за что! – взвыл мальчик. – Не поеду с идиотским горшком! Вообще тут останусь! Не нужна мне ваша дача на фиг! Магдалена тихо стояла у машины, сжимая кадку. Я вздохнула. Может, правы те, кто утверждает, что детей надо бить? Клава небось все детство лупила дочку, и вот она теперь само послушание. – Немедленно полезай назад, – приказал Сережка. – Меня стошнит, – зудел Кирюшка, – плохо станет. – Давайте привяжем кадку наверху, – предложила я. Секунду Сережка стоял с раскрытым ртом, потом, слегка покраснев, заорал во всю мощь легких: – Молчать!!! Кирюшка мигом переместился назад, Магдалена юркнула вперед, я села за руль, включила зажигание и медленно тронулась с места. На крыше загрохотали кастрюли, Ада завыла, Муля закашляла, Рейчел стала издавать квакающие звуки, Пингва зашипела, Рамик заворчал, по салону поплыл отвратительный запах удобрений… Мы выехали на проспект, и тут Магдалена тихо спросила: – Едем на дачу? За рулем все мое внимание отдано дороге, поэтому я ответила односложно: – Да. – Надолго? – На все лето. – Сюда не вернемся? – Только осенью. – А как же папа? Он в комнате спит, пьяный! От неожиданности я со всей силы нажала на тормоз. Собаки завизжали, Кирюшка завопил: – С ума сошла! Не картошку везешь! Детей! |