Книга Аромат теней, страница 57 – Вики Петтерсон

Я не могла поверить в услышанное.

— Бедного? Невинного? Шер закатила глаза.

— Ладно, об этом парне сообщили, что он мошенничает в карты. Нет, я уверена, что Бена Трейна уволен из полиции.

— Но он сказал…

— Он солгал. Такое бывает с душевно нестабильными людьми.

«Но он вовсе не нестабильный. Наоборот, он как раз прав. И я не собираюсь от него отказываться. Я его знаю. Мальчишка, который все видит в черном и белом, правильном и неправильном, по-прежнему жив в нем. К тому же я частично виновата в этой… трансформации. В обеих трансформациях, — решила я. — В обоих случаях».

— Бен другой, — заявила я. — Он многое пережил и никогда не переставал любить Джоанну.

— Ну, может, именно поэтому он и тронулся?

Я хотела так встряхнуть Шер, чтобы у нее зубы застучали. Должно быть, отчасти мои мысли отразились у меня на лице, потому что лицо Шер смягчилось.

— О, не обращай внимания, милая. Мне всегда так не везет с парнями… что я могу знать? Я всегда ищу то, что заставляет их бежать, а потом делаю все, чтобы они покинули меня. — И она так вздохнула, что ее уязвимость поразила меня.

Я решила отложить тему Бена, чтобы вернуться к ней позже. Когда запах жевательной резинки и ацетона не будет окрашивать мои мысли.

— Может, это потому, что ты не позволяешь им увидеть себя настоящую.

— Дорогая, во мне все настоящее, — ответила она высокомерным тоном, который я всегда так ненавидела.

На этот раз я только фыркнула и снова положила голову на изголовье.

— Тогда, вероятно, проблема в том, что они видят только груди, ногти, волосы… да, и очень хороший загар.

— Спасибо. Я подумаю. Я улыбнулась ей.

— Я просто хочу сказать, что в тебе есть много такого, что не увидишь глазом. — Я с удивлением поняла, что говорю это серьезно. — Тебе нужно найти того, кто не смотрит прежде всего на внешность.

— Правда? — негромко спросила она.

— Конечно.

Она задрала подбородок.

— Это будет мой тип героя… помнишь, ты раньше спрашивала? Я размышляла об этом и пришла к выводу, что мне не нужен кто-нибудь со страниц комиксов. Ему не придется ради меня перепрыгивать через здания или даже удивлять меня последними новинками моды. Для этого у меня они, личные продавцы. Но просто кто-нибудь, кто… всегда будет рядом.

— Да это не герой, — произнесла одна из работниц, — это принц.

Шер наклонила голову и ненадолго задумалась.

— Думаете, Уилл и Гарри [45] заинтересуются опытной женщиной с юга?

Мы все рассмеялись, но в глубине души я вздохнула. Быть всегда рядом? Бен был бы таким.

Позже, когда мы одевались, окруженные приятной тишиной, Шер сказала:

— Спасибо, что пошла сегодня со мной, Ливви-девочка. Я действительно скучала по тебе.

— Я тоже скучала. Это… самое нормальное, что я сделала за очень долгое время. — Я провела рукой по глазам в ужасе от того, что едва не расплакалась. Вся эта девичья ерунда начинает на меня действовать. Мне, наверно, просто нужно кого-нибудь ударить.

— Прости, что спорила с тобой.

— Это моя вина. — Я покачала головой. — Ты была права. Я слишком замкнулась. Спасибо, что оказалась хорошей подругой и сказала мне об этом.

Всхлипнув, Шер раскрыла свои объятия. В возбуждении — неопровержимый знак, что я выдержала проверку, — я тоже развела руки. Я сделала не больше двух шагов к ней, когда она ахнула так громко, что я развернулась, готовая защищаться от… от чего угодно.

— Что? — спросила я и увидела, что она показывает на мою грудь. — Что?

— Ты полосатая! Эта сука тебя изуродовала!

Я повернулась к высокому, в рост человека, зеркалу и взглянула на себя. Действительно, прямо посреди груди красовалось белое пятно среднего размера.

— Черт возьми!

А если бы это случилось с Оливией?

— Теперь у тебя нет ровного загара по всему телу! — Явно более расстроенная, чем я, Шер плакала; слезы катились по ее лицу. — Обнаженной ты не будешь выглядеть красивой! Как мне жаль!

— Все в порядке, — с сомнением в голосе произнесла я. Я в любом случае не собиралась никому показываться обнаженной. — Сколько, ты говорить, это продержится?

Шер не слушала меня. Она стонала и бранилась — в рамках приличий, разумеется, — и дергала себя за волосы.

— Я хотела, чтобы все было безупречно.

— Так и было, — заверила я ее. — На самом деле. Не помню, когда мне было так хорошо.

— Правда?

Она всхлипнула и подняла на меня полные слез глаза. Я кивнула.

— Никогда в жизни так не забавлялась с голыми женщинами.

— Кроме того случая в Козумеле. [46]

Я решила, что разгадаю этот ребус позже.

— Но теперь тебе придется две недели носить свитер с хомутом.

Посмотрев в зеркало, я вздохнула. Придется.

— Это неправильно. — На ее глазах снова выступили слезы. — Сначала ты портишь свои Лауботены, а теперь помечена на всю жизнь.

— Это не на… — Я замолчала. Помечена.

— Кажется, мне плохо, — сказала за моей спиной Шер. — Нужно выпить что-нибудь покрепче огурца.

— Похоже на… — Я поняла, что не могу закончить. Откашлялась и попробовала снова. — Это… Шер за мной ахнула.

— Вижу! — Ее изумление, мой ужас и символ на моей груди — все это ясно отразилось в зеркале. Шер первой обрела дар речи, и голос ее звучал почтительно. — По форме как стилет.

Черт. Она права.

Нечеткий, расплывающийся по краям, не окончательно нарисованный… — словно незаконченная татуировка, — … но, черт побери, Шер права! Если я вот так наклонюсь и прищурюсь…

«Дьявольщина. Мой глиф», — подумала я, поворачиваясь, чтобы видеть этот проклятый стилет под другим углом. Ну, на этот раз мне не приходится думать, как отреагировала бы Оливия.

— Ну, — хмыкнула я, — по крайней мере он красивый.

Когда-то я представляла себя чужаком во тьме, но сейчас, когда ехала назад, в квартиру Оливии, я вспоминала свою встречу со строительным рабочим — я проклинала себя за то, что помню его имя, Марк, — вспоминала, какая боль отразилась на его лице, когда он понял, о чем я говорю. Вспоминала свои слова. Слова, которые никогда бы не произнесла Оливия. Я ерзала на сиденье, чувствуя себя неловко. Как я узнала, тьма приходит во многих формах.