Онлайн книга «Роза Дюруа»
|
Пьянящий аромат, источаемый цветами и плодами, кружил голову. - У меня такое ощущение, - сказала Роза, закрыв глаза и вдыхая дурманный воздух, - будто я пью коктейль из нектара... Родственник дона Анхеля кивнул головой. - В первое время у меня бывали к вечеру обмороки. - А я бы выпил сейчас что-нибудь покрепче! - сказал Рикардо. Они сидели на открытой веранде дорогого ресторана и любовались на вечерние огни города. - Мне так хорошо с тобой, Рикардо, - сказала Роза, - что я даже не помню, какое сегодня время года. - То время, когда ты сидишь и смотришь на меня своими глупыми, но довольно прекрасными глазами. - А скажи, Рикардо, - спросила Роза, возвращаясь мыслями к Ботаническому саду, - растения понимают, о чем говорят люди? - Некоторые ученые считают, что растения - живые мыслящие существа, которые реагируют на приближение человека и угадывают его мысли. - Вот чудо! - А индейцы, так те в этом совершенно убеждены. - Рикардо, не могла бы я что-нибудь выпить? - Конечно! - Ты уверен? - А что тут такого... - Я ведь не одна... - Не понял. - Ну ты что, забыл? Во мне же он! - Она укоризненно посмотрела на мужа. - Представляешь, лежат там, бедненькие, и должны довольствоваться той едой и тем питьем, которые матери выбирают, не посоветовавшись с ними... Рикардо внимательно посмотрел на нее - шутит она или говорит всерьез? - Я закажу шампанского. - Думаешь, мне можно? - Думаю, ему понравится... Вечером Роза и Эрлинда сидели в саду у бассейна. Эрлинда рассказала ей о том, как они провели время в Америке, куда они поехали сразу же после слезоточивого открытия "Дикой Розы". Эрлинда была как никогда хороша в своем зеленом с глубоким вырезом платье, так гармонировавшем с ее большими зелеными глазами. Она была счастлива, рассказывая о нежном отношении к ней Рохелио. Они вспомнили о том времени, когда Эрлинда была вынуждена работать в таверне у Сорайды, куда устроила и Розу. Бедная Сорайда ждет не дождется мерзавца Куколку, который годится ей в сыновья... Роза рассказала ей о размолвке с Рикардо, после которой она угодила в больницу. - Подумать только, какие она разные - Рикардо и Рохелио, - задумчиво сказала Эрлинда. - Рикардо то и дело спорит с тобой, а Рохелио хоть бы раз повысил на меня голос. - Просто ты золотая, а я медная! - рассмеялась Роза. - За что на тебя повышать голос? Ты ведь не "Дикарка". За их беседой следила из-за шторы Дульсина, стоя у окна своей комнаты в правом крыле дома. Был бы у нее пулемет, она без всякого зазрения совести расстреляла бы этих двух золушек, прокравшихся в ее дворец, чтобы похитить двух принцев, а с ними и их часть наследства Линаресов! Хоть бы хрустальные туфельки оборонили! Где там! Явились в старых туфлях на стоптанных каблуках. И ведь как хитроумно проникают они в дома благородных людей! Одна свалилась с ограды, а другая под видом медсестры проникла к юноше-инвалиду, чтобы бесчестно отдаться калеке! Да, они красивы, эти дикие розы. И богатые отпрыски, которым наскучили домашние цветники, устремляются на их терпкий аромат... Но разве некрасивой была несчастная Леонела, погибшая в своем автомобиле на железнодорожном переезде? На нее заглядывались все мужчины. У нее было высшее образование и большие средства. И она нравилась Рикардо, и сама была от него без ума. И ее кузина Ванесса составила бы блистательную партию Рохелио, который если и почувствовал снова вкус к жизни после долгих лет, проведенных в инвалидной коляске, то лишь потому, что в сердце его появилась Ванесса... Если есть Бог на небе, как же он допускает такую страшную несправедливость! Роза снова беременна. Она родит и окончательно утвердится в этом доме. Нет, надо что-то предпринять! Надо выкорчевать с корнем эти дикие цветы!.. Сидя у бассейна, Эрлинда и Роза продолжали доверительно беседовать. Эрлинда с грустью слушала интимные откровения Розы по поводу того, как она себя чувствует, о том, как замечает каждый день в себе какую-нибудь перемену. - Он созревает во мне и уже дает о себе знать, - сказала она с невыразимой нежностью. - Хочешь послушать? Эрлинда, опустившись на колени, осторожно припала к ее округлившемуся плотному животу и прислушалась. - Не слышу ничего, - сказала она. - Он почувствовал, что ты приближаешься, и затих. Как зайчик на грядке. Эрлинда улыбнулась. - Как я завидую тебе, Розита! - Почему, глупенькая? - Потому что до сих пор не могу...забеременеть. Роза, мне кажется, что я никогда не стану матерью! - Как ты можешь знать это? - Однажды так случилось... Это было в таверне у Сорайды, еще до того, как ты пришла туда работать... Один плюгавый клиент захотел, чтобы я непременно подсела к нему, заказал бутылку французского коньяка... Ну, ты знаешь, что это приносит выгоду питейному заведению. - Сорайда, помнится, не понуждала нас делать это... - Да. Но у нее тогда плохо шли дела, и я хотела ей помочь, хотя, ты знаешь, не люблю крепкую выпивку... Но я отказалась сидеть с ним. - Почему? - Потому что у него на лице было написано, что он воспринимает меня не как человека, а как заводную игрушку, которой можно пользоваться по своему усмотрению. - Что же было дальше? - испуганно спросила Роза, чувствуя, что дело добром не кончилось. - А дальше...он встал и пнул меня ногой вот сюда. - Эрлинда показала на наз живота. - Я думала, умру от боли... - Ты показывалась врачам? - Тогда нет... Я боялась, что начнут допытываться, откуда я, и сообщат бабушке, которая меня вырастила. А она ведь не знала, что я работаю в таверне официанткой... - Эта травма была серьезной? - Две недели не сходил огромный синяк, и у меня были сильные кровотечения... Я так боюсь, что у меня никогда не будет детей. - Надо немедленно показаться врачам, - решительно сказала Роза. - И ради Бога, не волнуйся. У меня ведь тоже были проблемы. Потеряла младенца... - Ты ведь попала в аварию. - Но и потом я долго не беременела... Роза улыбнулась. - Знаешь, мне кажется, что где-то есть нерожденные дети. - Не понимаю. |