Онлайн книга «Волшебный напиток»
|
— Якоб, где ты? — жалобно пропищал Мяуро. — Сюда! — услышал он голос ворона где-то неподалеку. Занимаясь колдовством, важно не только знать волшебные заклинания и символы, иметь нужные приспособления и своевременно выполнять необходимые действия. Важно еще и самому быть в соответствующем настроении. Внутренний настрой должен отвечать задуманному делу. И это справедливо как для злого колдовства, так и для доброго (которое тоже, конечно, существует, хоть и встречается в наши дни, по-видимому, реже, чем злое). Чтобы наколдовать что-то хорошее, надо настроиться на добрый, радостный лад. Для злого колдовства необходимо злобное и мрачное настроение. И в обоих случаях требуется определенная психологическая подготовка. Именно психологической подготовкой и занялись колдун и ведьма. Ярким светом сияли в лаборатории бесчисленные электрические прожекторы, куда ни глянь — всюду вспыхивали, подмигивали, искрились огоньки и лампочки. В воздухе плавали клочья тумана — это густые клубы разноцветного дыма поднимались из множества курильниц, они плавали в воздухе, струились вдоль стен и при этом корчили всевозможные дикие рожи, на любой вкус. Рожи быстро расплывались, но в клубах дыма тут же появлялись новые. Бредовред сидел у органа (даже орган был в лаборатории!) и, высоко вскидывая руки, ударял по клавишам. Вместо труб в этом музыкальном инструменте были кости замученных животных: самые маленькие и тонкие трубы были из куриных косточек, средние — из костей собак, тюленей и обезьян, самые большие — из костей китов и слонов. Тетка Тирания стояла рядом и переворачивала нотные страницы. Звучала эта музыка довольно жутко — тетка и племянник на два голоса распевали хорал номер Це-ноль-два (С02) из Сатанинской псалтири: Лютой злобы пробил час, И, в свирепой злобе, разом Предаем проклятью вас, Мудрость, истина и разум! Ты в реторте прокипела, Кривда-ложь, — так действуй смело! Докажи, что правды нет И что все на свете — бред. Прочь, порядок, сгинь во мгле! Пусть царит свобода воли И в умах, и на земле, Суть свободы — в произволе. Наша власть преград не знает. Совесть, стыд, — у нас их нет, Нам ничто не помешает Натворить ужасных бед. Нас запреты не пугают. Тьфу на них! Пускай всегда Место правды занимают Глупость, вздор, белиберда! После каждого куплета шел рефрен: Дело черное твори — Сатанинский пунш вари! Вот такая была психологическая настройка. Не удивительно, что колдун и ведьма не хотели, чтобы кот и ворон стали ее свидетелями. Ну а в итоге Бредовред и Тирания пришли в то настроение, которое лучше всего соответствовало предстоящему делу. — Во-первых, надо изготовить емкость для пунша, — сказал Бредовред. Тирания удивилась: — Изготовить? В твоем холостяцком доме не найдется что ли порядочной кастрюли? — Дорогая тетя, — снисходительно усмехнулся Бредовред, — ты, похоже, и впрямь ничего не смыслишь в алкогольных напитках. Ни одна кастрюля на свете, даже если она сделана из цельного алмаза, не выдержит процедур, которые необходимы для приготовления пунша. Любая посудина треснет, расколется или расплавится, а может, вообще распылится, рассыпавшись на молекулы и атомы. — Как же быть? Колдун надменно улыбнулся. — Ты когда-нибудь слыхала о Холодном пламени? Тирания отрицательно покачала головой. — Тогда смотри. Сейчас я кое-чему тебя научу, тетя Тираша. Колдун подошел к одному из стеллажей и достал что-то вроде аэрозольного баллончика гигантских размеров. Бредовред подошел с ним к камину — зеленое пламя вдруг высоко взметнулось. Он брызнул в огонь каким-то бесцветным веществом из баллона и прочел заклинание: Пламень ярый, пламень жгучий, Ты горишь всего мгновенье, Быстрой пляски жар летучий — Лишь обманное виденье. Антивремя сладит с жаром, Вихрь погасит огневой. Пламень жгучий, пламень ярый, Стань сосулькой ледяной! Огонь перестал плясать и замер, словно обратился в лед. Казалось, в камине растет невиданное растение со жгуче-зелеными зубчатыми листьями. Бредовред голыми руками принялся отрывать один лист за другим и скоро нарвал целую охапку. Едва был оборван последний лист, пламя снова заплясало и запрыгало в камине, как ни в чем не бывало. Колдун разложил на столе зеленые, прозрачные как стекло листья и начал составлять из них какую-то фигуру, вроде того, как складывают головоломки. Он соединял один лист с другим, и они мгновенно сплавлялись. (В любом огне языки пламени самой диковинной формы составляют единое целое. Но формы постоянно изменяются и притом очень быстро, так что невооруженным глазом различить их не удается — вот мы ничего и не замечаем). Таким образом, вскоре под ловкими руками колдуна появилось плоское блюдо, затем Бредовред прилепил к нему стенки, и наконец получился большой круглый сосуд наподобие аквариума. Высотой он был около метра и имел такой же диаметр. Сосуд переливался призрачным зеленым светом. — Вот и готово, — Бредовред вытер руки полой балахона. — Порядок! Хорош, а? Как ты находишь, тетя? — А ты уверен, что он не лопнет? Дашь стопроцентную гарантию? — Хе-хе! Не сомневайся. — Вельзевульчик! Как же ты это сделал? — с завистью и почтительно спросила ведьма. — Сложные научные операции вряд ли доступны твоему пониманию, милая тетя, — ответил Бредовред. — Видишь ли, теплота и движение существуют во времени, которое течет в положительном направлении. Если брызнуть на предмет отрицательными моментами, иначе говоря, пустить в ход частицы так называемого антивремени, то положительные и отрицательные моменты взаимно уничтожатся. Огонь станет холодным и неподвижным — что нам и требовалось. — А потрогать можно? — Ну конечно. Ведьма с опаской прикоснулась к поверхности зеленой чаши, затем спросила: — Ты не мог бы научить меня этой премудрости, маленький мой? Колдун отрицательно покачал головой: — Секрет фирмы, тетя! Мертвый парк, окружавший со всех сторон виллу «Ночной кошмар», был не слишком большим. Находился он в центре города. Однако едва ли кто-то из жителей близлежащих улиц когда-либо его видел — прежде всего потому, что парк был обнесен трехметровой каменной стеной. Однако волшебники умеют создавать еще и невидимые преграды — например, преграду забвения, или преграду печали, или преграду заблуждений. Вот и Бредовред возвел вокруг своих владений, с внешней стороны каменной стены, незримый барьер из страха и ужаса. Всякий любопытный, наткнувшись на эту преграду, немедленно бросился бы наутек, а уж о том, чтобы заглянуть поверх стены, и речи быть не могло. |