Онлайн книга «Покер с акулой»
– Но ты же только что произнесла, будто Петровым двадцать пять дадут Поповы? – изумилась я. – Нет, – завопила Катя, – все, отстаньте, этими проблемами, кто, кому и сколько дает, занимается агентство! Наша задача стоять завтра в девять утра в офисе с паспортами. – Ура! – завопил Кирюшка. – На тренировку не пойду. – Ты нам совершенно не нужен, – сообщила Катя. – Это ущемление прав ребенка, – заныл мальчик. – Завянь, – велел старший брат. – Во что вещи паковать станем? – В коробки, – сказала Юля. – Кошмар, – вздохнула Катя. – Ну это ты сама придумала, – парировал Сережка. – Хочешь жить на дороге? – рассердилась Катя. Слушая, как они ругаются, я пошла к себе и принялась звонить по телефону. Сначала соединилась с Писемским и узнала, что никаких известий о Ксюше нет. На мой вопрос, играла ли супруга на пианино, Олег растерянно ответил: – Не знаю, никогда не слышал, у нас нет фортепьяно. – Ладно, – вздохнула я, – дайте другую фотографию жены, на той, что у меня, ее лица практически не различить. – У меня их нет, – пробормотал Писемский. – Как так? – искренне удивилась я. – А свадебные? – Там незадача вышла, – пояснил бензиновый король, – мы наняли фотографа, и он исправно отщелкал кадры. А потом вернул деньги и очень извинялся. Пленка отчего-то оказалась засвеченной. – Но отдыхать же вы ездили? – Да, только один раз Ксюша забыла пленки в гостинице, а другой – случайно обронила альбомчик в ванну… – А негативы? – Пропали куда-то, она очень переживала. Я швырнула трубку на диван и вытащила сигареты. Вообще курить я начала недавно и делаю это не слишком правильно. Курильщики вдыхают дым, а я его глотаю. Все попытки научиться дымить по науке закончились крахом. Но вид тающей сигареты приводит меня в отличное расположение духа, а горячий дым в желудке приятно согревает и расслабляет. Поэтому я плюнула на все каноны и расправляюсь с сигаретами по-своему. Ох, неспроста молодая жена Писемского уничтожила снимки. Интересно, чего она боялась? Следующий мой звонок адресовался Бурлевскому. Федор молча выслушал меня и велел: – Великолепно, теперь осталось только найти того, кто убил Веру, и дело сделано. Легко сказать, да трудно сделать. – Может, все-таки лучше поставить в известность милицию? – осторожно предложила я. – Никогда, – с жаром сказал Федор, – правоохранительные органы уже решили, что Антон виновен, и не захотят менять своего мнения. Им все ясно. – Боюсь, не справлюсь, – заныла я. – У вас великолепно получается, – парировал Бурлевский, – дерзайте! На следующее утро мы гурьбой вошли в офис конторы «Конако». Нас встретил суетливый мужчина в плохо поглаженных брюках. – Очень, очень рад, – суетился он, подпрыгивая на месте, – будем знакомы, Зиновий Павлович, садитесь на диванчик, надо обождать. – Долго? – спросил Сережка. – Вот только Поповы подъедут, – потирал руки суетливый мужичонка, – остальные тут. Мы расположились на мягком диване и уставились на громадный аквариум, где плавали неправдоподобно огромные рыбы. – Они живые? – спросила Юля. – Нет, заводные, – пояснил Сережка. Юлечка постучала пальцем по стеклу, и рыбины моментально повернули морды на звук. – Что ты врешь, – возмутилась Юля. – А ты что глупости спрашиваешь? – спросил Сережка. Атмосфера явно накалялась, и, хотя все тихо сидели на диванах и креслах, в воздухе запахло грозой. Прошел час, потом другой. – Ну где они! – возмутилась Катя. – Все в порядке, – успокоил Зиновий Павлович, – из области едут, может, с электричкой чего. Вот журнальчики поглядите. Сережка со вздохом встал. – Пить хочется. – А вот у нас аппаратик, «Чистая вода» называется, – пояснил Зиновий Павлович, – тут и стаканчики, и пакетики с чаем. Красный краник – кипяток, а синий… – Понял, – прервал его Сережка, взял пластиковую емкость, сунул туда «Липтон» и нажал на рычажок. Вода полилась в стаканчик. Сережка наполнил его доверху и громко рыгнул. – Сережа! – укоризненно сказала Юля. – Что такое? – повернулся муж. – Веди себя прилично! – Ты что, с ума сошла? Что я такое сделал? – Сам знаешь, – надулась жена, – подобное поведение отвратительно. – У тебя поехала крыша, – вздохнул муженек и принялся преспокойно пить чай. – Мог бы и мне налить, – окончательно обозлилась Юлечка и, резко встав, ухватила стаканчик. Вода вновь побежала веселой струйкой, и опять раздался отвратительный звук. – Юлька, ты пукнула, – захихикал Сережка. – Я? – возмутилась девушка. – Я? – Нет, я, – продолжал веселиться муженек, – фу, как неприлично прилюдно портить воздух. – Дурак, – выпалила Юля. В этот момент к огромному нагревателю подошел Зиновий Павлович и подставил чашку. Послышалось жуткое рыканье. Я посмотрела на аппарат. Сверху на нем горлышком вниз помещалась большая, двадцатиметровая пластиковая бутыль, из нее жидкость попадала в титан. Каждый раз, когда кто-нибудь открывал кран, в бутылке возникал здоровенный пузырь, а следом доносилось омерзительное бульканье, словно кого-то тошнит. – Не надо пускать при всех, – продолжал веселиться Сережка. – Урод, – прошипела Юля и пнула муженька ногой. Но того было не остановить. – Приличная с виду девушка, а так плохо воспитана! – Кретин, – свистела сквозь зубы жена. Понимая, что супруги сейчас подерутся, я сердито велела: |