Онлайн книга «Карты судьбы»
– Я наблюдал за тобой. Сразу видно, что ты не привык к такой жизни, но ты не жалуешься и не перекладываешь свою ношу на других. Если, к тому же, ты немного владеешь магией… – Скорее она мной владеет. Я пока не знаю, Дан, что я умею, что – нет. – Все равно я рад, что ты с нами. Эрни без улыбки взглянул на него. – Я тоже, – сказал не сразу. И обернулся навстречу песне – мерной, печальной, тягучей песне гор. Закинув за голову руки, слушал ее командир Охотников. Притихшие крестьяне не сводили глаз с поющего Брона; молчали, опустив головы, горцы, и даже отрешенного лучника, кажется, тронула грусть незнакомой мелодии… Не разжимая век, командир горцев вдруг заговорил – негромко, задумчиво… Он говорил о древних замках, высеченных прямо в черных скалах, и таких же вечных и грозных. Он говорил о пылающем в небе огне – зимой, когда солнце по многу дней не встает из-за холодного горизонта. Говорил о буранах, о снеге – таком белом, ослепительном, какого не бывает на равнинах. Говорил о старинных изваяниях и святилищах, которые оставил после себя неведомый могущественный народ. О короткой весне и жарком буйном лете, когда пьянеешь от одного глотка южного ветра… Он говорил, и ему вторил ритмичный рефрен старой песни: – И тогда мы вернемся, вернемся, клянусь, мы наконец вернемся!.. Дан поднял ресницы, туманными, улыбающимися глазами взглянул в задумчивое лицо лучника. – Там так красиво? – тихо спросил тот. – Там моя родина. Песня закончилась. Брон перебирал струны. Женщина, подошедшая налить вина, заметила: – Какой грустный мальчик! Сразу видно, тоскует по своей подружке! Хочешь, раскину карты, расскажу, где она и как она? Эрни вскинул на нее глаза, и повеселевший командир увидел, что лицо его порозовело. Дан отказался за лучника: – Спасибо, добрая женщина! Мы и так все о себе знаем. Та подмигнула ему черным лукавым глазом: – Да ты и знать не знаешь, насколько я добрая! Засмеявшись, повернулась – зазвенели браслеты и амулеты, плеснули черные распущенные волосы, – и гадалка ушла искать счастья у других солдат. Лучник поднялся: – Я устал. Командир Дан извинит меня… – Командир сам с ног валится. Дан поспешно поднялся, освобождая проход, и усмехнулся, заметив озадаченный взгляд Брона. Скрестив ноги, Эрни-лучник перебирал свою сумку. Слабо шелестели сухие травы. Пахло летом. – Послушай-ка, – подал голос командир, молча наблюдавший за ним. – Я видел тебя сегодня в бою. Ты совсем не бережешься, словно ищешь смерти. – Смерть минет меня, – равнодушно отозвался Эрни. – Так сказали боги. – Что ж… Может, они сильнее моих. Но вряд ли боги будут защищать тебя от случайных царапин. У тебя даже браслета лучника нет. Дан сел на постели, расстегнул свой браслет – массивный, широкий, покрытый паутиной древних рун. – Возьми. – Но командир! Это не браслет лучника. Я не могу… – Можешь! Это не военная добыча. Это единственное, что осталось от моих сокровищ. Встретив взгляд лучника, усмехнулся криво: – Не думаешь же ты, что они щадили наши замки? У них было немало времени, прежде чем Владетели вспомнили о своем долге. Мне остались только сгоревшие стены… И еще вот это… Он бережно развернул мягкую шкуру голубого зверька. У Эрни дрогнуло лицо: – Боги, какая красота! Ожерелье сверкало на широких ладонях – светлое серебро, синие сапфиры и горный хрусталь, соединенные сложным узором. – Тебе нравится? – как-то застенчиво спросил Дан. – Это свадебный подарок. Подумать только, уже десять лет я должен быть мужем и отцом… – Война поломала многие свадьбы, – задумчиво сказал Эрни. – Свадьбы и судьбы. В тот год я и мои ровесники должны были взять в жены девушек с равнин… – Ты так и не встретился с ней? – Нет. И ничего не знаю о ее судьбе. А когда найду, смогу подарить нареченной в день свадьбы только это ожерелье, себя и свое имя. – От многих не осталось и имен. Я думаю, твоя невеста сумеет оценить тебя и твой подарок. – А ты? Дай руку! – Не слушая больше протестов, Дан надел Эрни браслет. – Говорят, боги, как люди, в родстве друг с другом. Быть может, и мои будут добры к тебе. Я проснулась от удушья: ворот рубахи, куртки, одеяло – все душило меня. В забытьи или кошмаре стала срывать с себя одежду… – Подъем! Я села, отводя с лица влажные волосы. Уставилась на руки, не веря своим глазам, – на ладонях быстро таял снег. Во дворе возбужденно гомонили люди. Поднявшись, озадаченно оглядела разорванный ворот рубашки, накинув плащ, вышла за порог. – Пантера!.. – кричал кто-то, задыхаясь от страха и восторга. – Лошади взбесились, я вышел поглядеть, а она тут… Охотники, склонившиеся над снегом, выпрямились, и я увидела крупные круглые следы. Они вились вокруг дома, конюшни… – Голубая пантера, – тихо сказала женщина. – Опять она появилась! К худу или к добру? – Голубая? – Да-да, голубая! – ответили сразу несколько голосов. – Голубая с серебряной полосой на спине! Синие глаза! – Вот это зверь! – воскликнул кто-то из охотников. – Добыть бы такую шкуру! – Упаси вас боги, горцы! – испугалась крестьянка. – Говорят, это не простая пантера, а оборотень! – Взглянуть бы хоть раз, – задумчиво сказал Дан. – Синие глаза… Я смотрела на него. Горцы не промахиваются. И может, это было бы лучшим выходом… – Если увидишь, – сказала я тихо. – Убей сразу. Не смотри ей в глаза. Ни в коем случае не смотри пантере в глаза. Ты запомнил, Дан? Дан обернулся: – Почему? Почему ты говоришь мне это? – Просто совет одного охотника другому. – Странное дело, Дан! – негромко сказал ехавший сбоку Саймон. – Я прошел немного по следу этой пантеры. Он идет к дому и от дома. – Что же тут странного? Она пришла и ушла. – Сначала ушла. Следы, ведущие обратно, более свежие. Дан помолчал. Эрни-лучник, ехавший рядом, повернул бледное серьезное лицо. – Но тогда… Откуда же она взялась и куда делась? – спросил Дан. – Не знаю, Дан… Но… Их разговор прервал крик впереди. Дан, нахмурившись, пустил вперед коня: горцы избегали лишнего шума, когда шли по следу. – …Там! – кричал Брон. – Там такое!.. Дан, а затем и Саймон с Эрни, врезались в группу молчащих горцев. |