Онлайн книга «Хеппи-энд для Дездемоны»
|
– Дорогая Виола, - расплылась в улыбке Ирина Сергеевна, - надеюсь, вы комфортно ощущаете себя в нашем сплоченном коллективе? – Скажите, - решительно приступила я к дознанию, - это вы опознавали тело Ники Терешкиной? Завуч вздрогнула. – Ужас! Я чуть не умерла! Завели меня в морг - какой-то подвал, под потолком трубы, темно, - выдвинули каталку, подняли простыню… Я едва разума не лишилась! Не дай бог еще раз подобное увидеть! Знаете, я сразу зажмурилась. – И опознавали личность с закрытыми глазами? – Нет, конечно, - прижала руки к груди Ирина Сергеевна. - А почему вы интересуетесь? – Да Верочка, дочь Ники, сейчас очень переживает, что не пошла в морг, - соврала я. - Странно, однако, милиция обратилась почему-то к вам, а не к ближайшей родственнице. Ермакова склонила голову набок. – Ужасное происшествие, пятно на коллективе! Виола, могу я вас попросить об одолжении? – Да, конечно. – Вы попали к нам случайно и понимаете… Ох, неудобно говорить! И люди сюда прийти могут. – Сейчас урок начнется, - напомнила я. – Давайте переместимся в мой кабинет? - предложила Ирина Сергеевна. – С удовольствием, - ответила я. Закрыв дверь изнутри на ключ, завуч вздохнула: – Теперь можно беседовать спокойно. А то есть у нас в коллективе личности, которые, кхм… обожают подслушивать, собирают сплетни, разносят их. Не понимают пагубности своего поведения. Конкуренция на ниве образования огромна, и гимназия, чтобы выжить, должна иметь безупречную репутацию. А у нас в последнее время беда за бедой. Мне постоянно приходится… как бы это сказать… затаптывать костры. Сплошной стресс! Сначала географичка указкой ученика стукнула, пришлось ее увольнять, потом кто-то стал шарить в гардеробной по карманам. Ловим, ловим, но обнаружить вора не получается. А «на закуску» смерть Ники. Очень вас прошу! Понимаете, наши не знают правды. – Вы не сообщили коллективу о смерти Терешкиной? - поразилась я. – О ее смерти всем известно, - потупилась завуч, - но без подробностей про гостиницу и мужа. И очень, очень прошу вас сохранить тайну! – Почему? Рано или поздно весть доберется до гимназии. – Нет, нет! - замотала головой Ермакова. - Вероника здесь ни с кем, кроме меня, не поддерживала отношений. Мы были очень близки, я скорблю изо всех сил… поверьте, плачу каждый день… но… у меня муж, сын, репутация… замечательный оклад… меня уволят… я должна сохранять лицо коллектива… В голосе завуча послышались истеричные нотки. – Я знаю, кто вы, - прошептала она едва слышно. - Вы писательница Арина Виолова. Надели парик, он, конечно, изменяет внешность… я думала… Ника пообещала мне… деньги… Лёня… он не способен… Терешкина… О господи! Я больше не могу! Силы иссякли! Из глаз завуча полились слезы, Ирина Сергеевна схватила пачку бумажных платков и стала вытирать нос. – Если моя тайна раскрыта, лучше поговорим откровенно, - предложила я. - Похоже, вы попали в тяжелое положение. Ермакова скомкала бумажку. – Тяжелое? Да просто ужасное! Хоть в петлю лезь! – Из любой ситуации есть выход, - бойко заявила я. – Оптимизм - замечательная вещь, - горько отозвалась Ирина Сергеевна, - но в моем случае он неуместен. – Давайте вместе попытаемся исправить положение, - предложила я. Завуч стиснула кулаки. – Вы можете поделиться неприятностью с мужем? - спросила я. – Нет! - вскрикнула завуч. - Это исключено! – А с сыном? – Вы с ума сошли?! – Одной тяжело нести беду, ее нужно разделить с кем-то. Есть ли у вас верные подруги? – Нет, - прошептала Ермакова, - никого. – Значит, помочь вам некому, - констатировала я. Ермакова схватилась за виски руками и начала раскачиваться из стороны в сторону. – На вашем месте, наверное, стоит рискнуть, - сказала я. - Лучше опереться даже на незнакомого человека. – Если вы кому-нибудь расскажете, мне не жить, - прошептала Ирина Сергеевна. - Хотя… Все равно, лучше умереть! Господи! Ника… Лёня… деньги… благотворительность… я хотела помочь бедным детям… поверьте… они счастливы теперь… – Давайте-ка по порядку, - предложила я. Ирина Сергеевна неожиданно успокоилась. – Хорошо, я попытаюсь, но предупреждаю сразу… дело невероятное… поразительное. – Меня трудно удивить! Завуч внезапно улыбнулась. – Меня тоже, но Нике это удалось. …Терешкина попала в гимназию по рекомендации одного из родителей, богатого и чиновного Федора Глызина. – Замечательная женщина, - охарактеризовал он Нику. - Возьмите ее к себе, не пожалеете. Ирина Сергеевна пригласила Нику на собеседование и осталась довольна как внешним видом, так и внутренним содержанием претендентки. К сожалению, в учебном заведении большая текучка кадров. Педагоги охотно идут на работу в частную структуру, но не всякий способен в ней удержаться. Основная масса преподавателей привыкла к покорным родителям и детям, на которых без всякой опаски можно повышать голос. В муниципальных школах учитель сродни богу, он вершитель судеб детей, способен капитально испортить жизнь не только ребенку, но и всей его семье. «Школьные годы чудесные», - поется в известной песне, но для многих они становятся мучительными. В частной гимназии дела обстоят с точностью до наоборот. Отцы и матери, отдавшие немалые деньги за учебу, требуют хороших отметок. Если деточка получает двойку, то разъяренные родичи не наказывают недорослей, нет! Они кидаются к директору и произносят изумительную фразу: – Ваши педагоги не способны вложить в голову малыша знания! И тот принимает необходимые меры. Думаете, директор велит учителю дополнительно заниматься с «митрофаном»? Приказывает оставить двоечника после уроков для вдалбливания в его голову основ науки? Вовсе нет, педагогу устраивают показательную головомойку и строго-настрого предупреждают: – Еще раз влепишь такому-то плохую отметку, прощайся с местом работы и жирной зарплатой. И, о чудо, не проходит и недели, как в дневнике недоросля расцветают пятерки, остолоп превращается в Эйнштейна… |