Онлайн книга «Золушка в шоколаде»
|
– Ее убили, я следующий! Кое-кто не хочет, чтобы наружу выплыли все дела, которые провернула Жанна! – А ты в курсе? – поинтересовался следователь. – Нет, я маленький! – забился в истерике Митя. – Могу рассказать лишь про Бахтина и Зойку! Сколько всего было зомби, не знаю! Васька в курсе был, но мне не говорил! – Все равно ты не детский срок получишь, – не выдержал следователь. – Ну и сволочь же ты! Митя не растерялся и накатал на него жалобу. В общем, приговора пока нет. Но меня, если честно, не очень волнует, сколько лет получат участники кошмара, важно, что они под замком. Главным врачом в клинике сделали Егора, и он сразу поменял, на всякий случай, весь медперсонал. Уже не в первый раз научный центр подвергается тотальной чистке, но надеюсь, больше ничего ужасного там не произойдет и «жуть» перестанет быть жутью. Костик живет в «Счастливом детстве», он не страдает от отсутствия мамы – Алла не баловала больного мальчика своими визитами, и тот давно забыл ее. Зоя находится под пристальным вниманием Егора, он очень надеется, что к девушке когда-нибудь вернется память. Сегодня мне позвонила Лида и радостно закричала: – Лампа! Она меня узнала, сказала: «Здравствуй, мы где-то виделись»! Сама завела разговор, это прогресс! Поговорив с лучшей подругой Зои, я повесила трубку и подошла к окну. Сколько времени прошло, а я все никак не могу успокоиться: ну почему не догадалась, что Лапочка врунья? И книгу видела, и лак на ногтях… Было еще одно, о чем я вспомнила только сейчас. Когда я пришла к Лапочке и та начала плакать, мне захотелось утешить несчастного ребенка, я обняла ее, прижала к себе и ощутила, как мерно и спокойно стучит сердце девочки. Разве у рыдающего человека оно так бьется? Лапочка просто изображала скорбь, а я… – Хи-хи-хи, – донеслось через приоткрытую форточку. Тут уже мое сердце бешено заколотилось о ребра. – Хи-хи-хи, – вновь пролетело по комнате. Я ринулась к шкафу, вытащила бейсбольную биту… – Хи-хи-хи, – прозвучало еще четче, потом в форточке показалась рука. Жуткая, без кисти. Она начала вытягиваться, удлиняться… С диким воплем я швырнула в нечисть биту, раздался оглушительный звон, в спальню ворвался холодный ветер, и снова… появилась рука. – Мама! – завопила я, кидаясь в кухню, где пили чай домашние. – Скорей, уходим! Бежим! Забираем собак! – Она сошла с ума? – попятилась Юля. – Эй, Лампудель, глотни валокордину, – вскочил с табуретки Серега. Я ринулась к мопсам. – Муля, Феня, Ада, Капа… где ваши попоны?.. Ноги подломились, я шлепнулась прямо на стаю счастливо повизгивающих псов. – Что случилось? – осведомился Костин. – Там… окно… рука… всадники… – попыталась я объяснить ситуацию. – Кирюша, глянь, – велел Сережка. – Только не посылайте ребенка! – взмолилась я. – Они его унесут. Кирик округлил глаза и исчез, следом из кухни вылетела Лизавета с воплем: – Лампуша, щас принесу тебе классную губную помаду. – Уж лучше успокаивающий укол, – пробурчала Юлечка, – косметика не поможет, слишком запущенный случай. – Стекло разбито, – заорал из коридора Кирюшка. – Битой, она на балконе лежит. А на веревке там свитер висел… Я затаилась, обнимая за шею Мулю. Кирик внесся на кухню, размахивая вешалкой со свитером. – Ветер сильный поднялся, рукава через форточку в комнату задувал! А ты испугалась… – Откуда взялся пуловер? – пролепетала я. – Я повесила после стирки, – пояснила Юля. – А что, нельзя? – Они хихикают! – простонала я. – Уже давно! – Кто хихикает? Свитер? – нахмурился Серега. – Ща выкинем негодяя! Хочешь, ножницами порежем мерзавца? Из моих глаз хлынули слезы. – Это всадники смерти. Не хотела вас пугать, думала, сама справлюсь, но они не уходят. Костин погладил меня по голове. – Рассказывай спокойно! Через полчаса все домашние притаились в моей спальне и замерли в молчании. Минуты казались часами. Больше всего я боялась, что всадники ускакали прочь, поняли, что нас много, и решили не открывать рта до лучших времен. Если противное хихиканье не прозвучит, меня сочтут сумасшедшей и начнут усиленно лечить. – Хи-хи-хи, – тихо, но отчетливо прошелестело в спальне. – Ой, ой, ой, – затряслась Юлечка, – Лампа-то не со съехавшей крышей. – Хи-хи-хи! – А ну тихо, – прошипел Вовка, – всем молчать. – Хи-хи-хи!!! Мы замерли, а Костин начал медленно оглядывать спальню. – Хи-хи-хи. – Господи! – зашептала Лиза. – Ой, как страшно! Юлечка взвизгнула и убежала в коридор. – Хи-хи-хи! – Не верю я в полтергейст, – гаркнул Вовка и вышел на балкон. – Стой! – заорала я, но майор уже вернулся в спальню. В руке он нес нечто серо-белое, кудлатое, похожее то ли на щенка, то ли на котенка. – Это что? – грозно спросил Костин и тряхнул уродца. – Хи-хи-хи, – немедленно отозвался тот. – Лолита! – завизжала Лиза. – Моя овечка-сплюшка! Я ее замочила, игрушка онемела, а Лампа обещала исправить. Ну, ведь так, а? Девочка выхватила овцу у Вовки и стала вертеть ею перед моим носом. – Хи-хи-хи, – безостановочно издавала Лолита. Я попыталась сосредоточиться. Действительно, было такое. Я взяла мокрую овцу и положила игрушку на балконе на столик, прямо у окна. А потом забыла. Значит, уродка высохла и начала временами издавать странные звуки, похожие на смех. До банной процедуры Лолита весьма громко хохотала, но после купания в тазу потеряла эту способность. – Это не всадники смерти! – запрыгала Лизавета. |