Онлайн книга «Теория катастрофы»
|
Профессор обвёл аудиторию взглядом, который был чуть добрее пулемётной очереди — и заметно проницательнее её. Многие инстинктивно пригнулись к столам, стараясь уменьшить зону поражения. — Уровень интеллекта важнее телесного здоровья, и тем поразительнее факт, что физической культуре — культуре тела — в обществе уделяется огромное внимание. А интеллектуальная культура или культура ума никого не волнует! Голос профессора эмоционально зазвенел и разнёсся по залу: — Горы литературы по накачиванию мускулов тела — и ничего для развития мозга! — Штабеля пособий по диетам желудка, и ни одной — про питание ума! — Море инструкций по уходу за кожей — и отсутствие заботы о мозговых извилинах! Профессор возмущённо воздел руки: — Целые индустрии вращаются вокруг тела. Индустрия моды и спорта, одежды и косметики. Вся медицина! А что сделано для ума? Многочисленные фильмы о спортивной доблести снимаются на фоне прогрессирующей интеллектуальной слабости. Аудитория несогласно зашумела, что порадовало профессора-спорщика. — Мозг и его деятельность — вещь незаметная, а внешность человека сразу бросается в глаза! — возразила Элен-Сова. — Индустрии делаются вокруг видимых всем вещей… — Невидимая начинка компьютеров является предметом информационной индустрии, — парировал профессор. — Но о загрузке процессоров мы заботимся заметно больше, чем о развитии мозга. — Интеллектуалы составляют меньшинство, поэтому они не попадают в центр общественного внимания! — крикнул Плюгра-Дракон. — Верно, но неправильно! — сказал профессор. — Ведь это меньшинство служит катализатором прогресса нашей цивилизации. Увы — человечество всегда на косметику тратит больше денег, чем на космос, а на рекламу — больше, чем на науку. — Но учебники и научные книги — это же всё для УМА! — ещё кто-то возразил профессору. Эксмин отрицательно покачал головой: — Не путайте книги, как продукт ума — таких довольно много — и книги об уме, как объекте интереса — таких почти нет. Да, когда вы читаете умную книгу, то попутно развиваете и свой интеллект. Грамматику можно усвоить неявно, но осознанное обучение эффективнее. До сих пор нет школьного предмета об алгоритмах умственного развития, учитывающих наследственность, темперамент и существующие условия воспитания индивидуума. Вслушайтесь: Индивиду-Ума! Профессор прошёлся по аудитории и воскликнул: — Конечно, простые способы развития ума известны. Например, эффективен метод увлечённого чтения с четырёх или пяти лет. Литература сама воспитывает своего творческого партнёра — читателя. Кино требует лишь пассивного потребителя, а компьютерные игры часто рассматривают игрока как лабораторную крысу с рефлексами. — У-у… — несогласно загудел зал. Лектор по-злодейски ухмыльнулся: — Одна из острых проблем современного общества — необходимость сокращения виртуальной жизни подростка. Медики установили, что от компьютерной псевдожизни начинают разжижаться и деградировать важные сегменты интеллекта. Многие в аудитории скептически скривились, а некоторые задумчиво потянулись к затылкам — почесать жидковатые сегменты. На одной из лекций Эксмина в аудиторию залетела киберворона. Она затормозила перед профессором и, неспешно махая крыльями, каркнула: — Эксмин — дурак! Профессора — болваны! Всех на свалку! Аудитория засмеялась, пряча лица за книжки и лаптопы. Что предпримет профессор? Было очевидно, что робот запрограммирован не выдавать хозяина. Профессор это понимал. Он быстро вытянул руку и схватил ворону за лапы. Ворона-камикадзе не сопротивлялась и лишь довольно гаркнула: — Эксмин — дурак! Неужели лектор свернёт голову бедной птице? Профессор неожиданно наклонился и снял ботинок. Прихлопнет как муху? Но нет — Эксмин лишь нацепил башмак на воронью лапу и отпустил ругающуюся птицу. — Караул! — заорала она, часто махая крыльями и жужжа перегруженными моторами. — Перегруз! В электронной голове включилась стандартная аварийная программа обращения к человеку за помощью. И ворона, отчаянно хлопая крыльями, потянула прямой наводкой к… хозяину — толстенькому Дракону, сидящему на последней парте. Тот в ужасе махал руками на ворону: — Кыш! Кыш! — Хозяин, карр, помоги! — голосила птица. Смеялся Эксмин, хохотал зал, а ворона не унималась: — Перегруз! Сейчас упаду! Эксмин — дурак! В коликах и судорогах студенты сползли под столы. — Верните мне обувь! — велел профессор, и толстенький Дракон, красный как мак, снял башмак с вороньего когтя и отнёс его Эксмину. — Ставлю вам «неудовлетворительно»! — объявил хозяину вороны довольный профессор, надевая ботинок. — За плоский юмор и непредусмотрительность при программировании летающего кибера. Блестящий оратор и полемист, Эксмин быстро завоевал массу поклонников, даже среди юношей. Невзирая на свой сарказм, он умел и любил нравиться. Профессор говорил: — Литература для взрослых нужна, но бесполезна, ибо опоздала. Дети и подростки — единственная аудитория, чьё интеллектуальное развитие ещё не безнадёжно. У пятнадцатилетних людей мозги острее бритвы. Они ещё не умеют их применять и мало знают о мире, но дайте им достойную, твёрдую пищу для ума, не заставляйте их жевать манную кашу! Если детей не принимать всерьёз, они не вырастают до самой старости. Какой-то Дракон вызывающе крикнул: — Зачем учиться среднему человеку, которому на уровне генетики уготована участь рабочего или официанта? Сегодня закон о генной свободе поступил в ООН на рассмотрение, и скоро биотехнологи создадут сверхлюдей-суперумников! Аудитория загудела. Профессор вздохнул: — Я не согласен с вашим выкриком о сверхлюдях. Генетически управлять интеллектом очень сложно, это вам не раковая опухоль… Нынешние системы воспитания и обучения не могут активировать даже малую часть интеллектуальных возможностей, данных нам природой, а мы уже тянем жадные руки — дай ещё… Профессор прошёлся по аудитории: — Генетика важна, но не отменяет воспитания. Для статуи важны и мрамор, и скульптор. Врождённая компонента интеллекта систематически переоценивается в ущерб воспитательной — для списывания на биологию педагогических ошибок. Возьмём типичный средневековый город — поголовная неграмотность, дремучее невежество и хроническая глупость. Цивилизация пьяных развлечений, поножовщины и ковыряния в носу. Поместим младенцев средневековья в современные условия хорошего воспитания — и мы получим массу талантов: программистов, биологов, писателей. — Масса — это сколько? — спросила Дзинтара. |