Онлайн книга «Кекс в большом городе»
Впрочем, и майка у него не лучше, а отсутствие бицепсов парень компенсирует прической, его треугольное личико прикрывают длинные клокастые пряди, коим мог бы позавидовать шнуровой пудель. – Это Сигизмунд, – воскликнул Голубев, – он снимал «Москва в крови», «Семеро с винтовкой», «Собака-убийца» и «Пикник с бензопилой». Все сериалы супер! Гизя мастер приковывать зрителя к экрану. Да, мой дорогой? Гизя издал нечленораздельный звук и топнул рваной, заляпанной грязью кроссовкой. – А это Виола, автор супербестселлеров, от которых тащится вся страна, – закатил глаза продюсер, – когда две звезды сталкиваются, то… – Давай по делу, – прохрипел Гизя, – значитца, по сценарию, серий до фига, материала мало, надо дописывать. – Хорошо, – быстро кивнула я. Режиссер с любопытством взглянул на меня. – Лады! Главного героя обеспечиваем бабой, а то эротики не будет! Касса не попрет. – Простите, – напомнила я, – в моей книге действует женщина Света. – Не канает. – Не поняла. – Мужик будет! Баба не хиляет, на нее не пойдут. Делаем из Светы Павла. Лады? – Ну… – Согласна? Хорошо, – кивнул Гизя, – тебе, главное дело, мне не мешать, иначе дерьмо выйдет. Значитца, Павел! Ему необходима любовница! Негритянка! Я заморгала. – Э… э… – Чернокожие пока у нас редкость, – принялся теребить сальные волосы Гизя, – подберем конфетку, пару сцен в постели, потом прирежем ее. Классная картинка получится: белая простыня, черная герла, красная кровь! Супер! Тарантино отдыхает! – Но… – попыталась возразить я. – У Павла будет брат, – стукнул кулаком по столу Гизя, – китаец! Сейчас мода на Восток. Воспользовавшись тем, что постановщик вцепился в бутылку с водой и стал жадно глотать, я влезла со своим замечанием. – Нелогично! – Че? – удивился Гизя. – Павел россиянин, а его брат из Поднебесной? – И чего? – Так не бывает! – Почему? Как следует отреагировать на идиотский вопрос? – Хочешь классный сериал с чумовым рейтингом и отпадной долей? – резко вскочил на ноги Гизя. – Да, – честно призналась я, не слишком поняв смысл последних слов Сигизмунда. Кто такая доля? Чья она? Моя или его? – Тады молчи! Брат китаец, и точка! Никто объяснений не потребует, хотя можно упомянуть, что мамаша Павла непутевая баба, спала со всеми. – Значит, Павел и китаец сводные братья? Во всяком случае, отцы у них должны быть разными, – вновь сказала я. – Ты мне надоела! Скачем вперед! Действие происходит в Калифорнии. – Где? – В США, куда Павел приехал, чтобы выручить брата, попавшего в тамошнюю тюрьмищу. – Где-то я уже видел подобное, – с сомнением вымолвил Анатолий. – Ништяк! Народ от америкосов прется! – не дрогнул Гизя. – Ну и там завертится! Украденная ядерная кнопка! Угроза мировой цивилизации. – Но в моей книге ничего такого нет! – Кино не литература, мы высокое, динамичное искусство, а не зудятина! Все пойдет супер, Павла сцапает динозавр! – Кто? – чуть не упала я в обморок. – Такие ам-ам, большие ящеры с зубами и хвостами, неужели никогда о них не слышала? – изумился Гизя. – Динозавры классная фишка, хотя, конечно, мы бедные, не можем, как Спилберг, миллионы на реквизит потратить. Но ничего, вывернемся. Ну, круто складывается. Победив чудовищ, Павел вытащит Ли из тюрьмы. – Ли – это кто? – окончательно потеряла я нить разговора. Сигизмунд заморгал, потом снова схватил бутылку с минералкой, опустошил ее и, бормотнув: «Сушняк замучил», повернулся к Голубеву. – Если она бухает, как Мотылин, я работать не стану, хватит, намаялся с алкоголиком. Ну почему писатели вечно под газом? Слышь, Толя, попроси еще водички принести. – Я вообще не употребляю спиртное, – опешила я, – не обладаю никакими дурными привычками. – Ой, беда, беда, – затряс грязной головой Гизя, – значит, у тебя болезнь этого, забыл, как его, Ольм… Альм… Гайм… Ну когда человек ничего не помнит. – Альцгеймера, – вырвалось у меня, – но с какой стати вы сейчас вспомнили об этом недуге? – Да только что объяснил, Ли китаец, брат Павла, – хватая принесенную секретаршей бутыль с водой, брякнул Гизя, – один из главных героев сериала, а ты глазами хлопаешь и вопросик суперский задаешь: «Это кто?» За фигом тогда я тут распинаюсь, фонтанирую идеями, концепцию выкладываю, коли автор в наркозе? Я растерянно посмотрела на Голубева, а тот быстро заулыбался. – Дети, дети, не ссорьтесь, папа всем даст конфетки. Гизя, огурчик наш, продолжай. Арина просто никогда не связывалась с кинопроизводством, не знает специфики. – Ладно, – кивнул Сигизмунд, – повезло вам, неконфликтный я. Ли выходит из тюрьмы. Ты помнишь, кто он такой? – Китаец, брат Павла, – машинально ответила я. – Сработаемся! – хлопнул в ладони Сигизмунд. – Просекла фишку! Молодца! Вижу сцены в деталях! На площади стадо перебитых динозавров, переступая через окровавленные трупы, идет Павел, за ним, пошатываясь от усталости, в разорванной одежде, с обнаженной грудью двигается Сьюзен. – А это кто? – подскочила я и тут же прикусила язык, но Гизя неожиданно мирно ответил: – Сью? Негритянка, любовница Павла! – Так ее же убили на белых простынях. – Это вначале, во второй серии, а я сейчас повествую уже десятую. – Но она умерла, – тупо повторяла я. – И что? Народ не любит, когда герои погибают, – пожал плечами Гизя. – Эка сложность! Сначала тапки отбросила, потом воскресла! Очень просто! Инопланетяне! – Простите? |