Онлайн книга «Ведьма»
|
– Уходите! – воскликнул Славосвет, закрывая жену. – Молчи! – вдруг проговорил один из монахов. И Славосвет вдруг потерял дар речи и оцепенел. Он, словно рыба, раскрывал рот, но не мог ни пошевелиться, ни говорить. А потом просто упал на пол. От криков роженицы у меня помутилось в голове. – Вам и правда придется уйти, потому что я здесь нахожусь для защиты, – дрогнувшим голосом проговорила я, обратив тем самым внимание на себя, – вы не получите этого младенца. – Ведьма?! – удивился монах. – Да еще и начинающая! – Неважно, начинающая или нет! – разозлилась я, чувствуя поддержку амулета, греющего грудь. – Лучше уходите сразу! Бабка Клавдия суетилась около роженицы, подбадривала ее, хотя я чувствовала, что она очень напугана. – Славосвет… – стонала роженица. – Все хорошо, – произнесла я в их сторону, – ничего не бойтесь! И откуда во мне вдруг появилась такая отвага, ведь я совсем не знала, что надо делать! – Подумай, что ты делаешь, ведьма, – как-то брезгливо сказал монах, – этот ребенок не должен родиться, такова судьба. Помешать этому невозможно. – Судьба? – воскликнула я. – Вы считаете себя вершителями судеб? С какой стати? – С той стати, что так предопределено свыше. – Неправда! Каждое живое существо имеет право на жизнь, а у еще неродившегося никто не имеет права отобрать этот шанс! – Ты не знаешь, что говоришь. – Монах шагнул в мою сторону, и я напряглась. – Ты не видишь дальше обычного человеческого видения, меришь все обычными человеческими мерками. Знаешь ли ты, что будет, если этот ребенок родится и вырастет? – Может, я и не так дальновидна, как вы, но я не привыкла загадывать так далеко. – Ты идешь против Бога уже самой своей сутью, сутью ведьмы, ты – сатанинское отродье! – зло произнес монах, потрясая четками. Лица его я по-прежнему не видела. – А вы кто? – спорила я, думая о том, чтоб женщина поскорее родила, тогда ребенок уже будет в большей безопасности. – Хотите убедить меня, что вы – служители Бога, но разве Бог может приказать убить жизнь в самом ее начале? – Он еще не рожден и не должен родиться, он должен умереть в утробе. – Голос монаха приобретал все более зловещие нотки. – Если он вырастет, он погубит множество людей, он будет злодеем, какого не видел мир. И Бог направил нас помешать этому. Лучше не дать ему родиться, чем допустить множество смертей невинных жертв. Мы видим это, мы призваны выступить против этого, а ты препятствуешь тому, что не способна охватить своим жалким умишком… Женщина стонала с надрывом, ребенок больше не продвигался, а повитуха старалась как могла. Я вдруг ощутила растерянность: а если все, что он говорит, правда? А вдруг так оно и есть? Не стою ли я на пути у добра, проводя по нему зло? Монах заметил мое колебание и уже мягче проговорил: – Одумайся, дитя мое, вернись к Богу, дай свершиться судьбе… Я совсем растерялась: кто прав? – Не по-божески это! – вдруг проворчала старуха. – Бог дает жизнь для того, чтоб потом ее отобрать сразу же? – Замолчи, старуха! – вдруг рявкнул монах, и я вздрогнула: мне стало гадостно и неприятно от этой интонации. – Значит, все только так возможно? – вкрадчиво поинтересовалась я. – Только один путь по жизни для этого малыша? И никаких других вариантов того, что он не станет тем чудовищем, которое вы тут мне нарисовали? Скажите-ка мне, нет ни одного шанса, что все будет иначе? Совсем ни одного? Монахи замялись. Всего на секунду, но эта секунда решила исход моей внутренней борьбы. – Я не отдам его вам! – твердо и яростно возразила я. – Тогда мы уничтожим и тебя, – усмехнулся один из пришедших. – Ну уж за себя-то я постою, я не собираюсь так рано умирать, – жестко сказала я. Они меня раздражали. Служители Бога? Черта с два, если это так, то я китайский император! – Покайся, обратись к Богу – и ты будешь спасена, если нет, мы отправим тебя в ад, к твоему господину, ведьма! – Скорее, это ваш господин! – хмыкнула я. Монах раздраженно дернулся и сделал знак рукой. Остальная троица двинулась прямо на меня. Я не знала, что надо делать, но моя рука поднялась сама собой – и я предоставила ей свободу действий. Камень в кольце вспыхнул и запылал ярким заревом. Когда рука выпрямилась в сторону нападавших, из него хлынул сноп лучей и ударил первого подошедшего в грудь. Он взревел и упал, остальные отпрянули. – Я же сказала! – крикнула я. – Вам тут больше нечего делать! – Ты пожалеешь, – прошипел монах. Он приподнялся и метнул что-то в мою сторону. Я едва успела отвернуться, как мимо пронесся сияющий острый луч света, напомнивший мне стрелу. – Сила божьей молитвы? – усмехнулась я, теперь уже смело и вполне осознанно протягивая руку в его сторону. Я так разозлилась, что целый вихрь вырвался из моего кольца и остальных монахов просто раскидало по стенам. – Ого! – зловеще воскликнул главный. – Ты не так проста для начинающей ведьмы! – Убирайтесь вон! – особо и не надеясь на то, что они послушают меня, крикнула я, пытаясь еще и посмотреть, что там творится с роженицей. – Ну еще маленько, миленькая, – тихо говорила повитуха, – еще чуть-чуть, тужься. – Хорошо, мы уйдем, – вдруг сказал монах, – оставайся при своем, ведьма. Я, не веря своим глазам, проследила, как они идут к двери. – О-ох, – очнулся Славосвет. Я повернулась к нему и… Вдруг резкий удар в затылок свалил меня на пол. Холодом пронзило все тело, закружило, понесло куда-то вверх. Злобный смех монахов взорвался в голове. Резкая боль пронзила тело, я поняла, что это мой амулет старается изо всех сил. Я напряглась, попыталась ухватиться за него мыслью, принять его силу… Монах подошел ко мне и, сорвав амулет, отшвырнул его в сторону. У меня сразу потемнело в глазах, и я стала куда-то проваливаться. Кольцо запульсировало на пальце, медленно затухая… – Не-э-эт!! – услышала я отчаянный крик роженицы, но не могла пошевелиться. Туман вдруг пронзила яркая вспышка, словно молния сверкнула у меня в груди, я почувствовала поток новых сил. Но откуда? Я села почти без труда. В дверях, позади монахов, стоял мужчина. Я сразу поняла, что он не был одним из них. – Выполни свое задание, ведьма! – сказал он твердо. Монахи вдруг съежились, а самый главный метнул в меня полный злобы взгляд. Я немедленно стегнула его лучом ожившего кольца. Потом снова и снова, не давая подойти к бедной, измученной женщине. И наконец… – О небеса! – воскликнула бабка Клавдия, а в следующий миг раздался пронзительный детский плач, который полился бальзамом на мои усталые нервы. – Мальчик! Какой красивый, господи, чистый ангел! |