Онлайн книга «Ведьма»
|
– Дёма, перестань, давай послушаем, зачем люди к нам пришли! – прервала я его, потому что он уже начал распаляться. Домовик хотел что-то сказать, но осекся и замолчал. Надулся, отвернулся. – Спасибо, госпожа! – поблагодарил мужик, вытирая пот со лба. – А пришли мы вот по какому делу… Наша деревенька тут неподалеку, У опушки леса… Издавна тут живем, зла никому не делаем. Домовик хмыкнул. – Женимся да детишек рожаем. Вот и моя жена на сносях… – Рада за вас, – вежливо ответила я, не понимая, к чему он клонит. – Да только повадилось горе черное в нашу деревушку наведываться, – удрученно промолвил мужик, кивнув в знак благодарности, – появляются ниоткуда люди лихие, будто монахи одетые, и губят неродившихся младенцев. – Что, всех?! – ахнула я. – Не всех, тока наших… – мужик совсем потупился, – уже двоих забрали… А вот сегодня с утра у жены схватки начались, говорит: рожу скоро. Владька же, Боромиров, – указал он на мужика, стоящего с краю, – сказал, что можно здесь помощи попросить. – Ага! – закивал мужик. – Когда пять лет назад мои дети вдруг стали умирать один за другим, появилась в наших краях ведьма, тут вот, в этом домике поселилась, так она немочь – то эту победила и сказала, чтоб в случае чего сюда шли, если не она, то другая тут непременно будет! – А что ж сразу не пришли?! – воскликнула я. – Когда первый младенец умер, а второй? – Приходили… – с отчаянием сказал первый,-да никого здесь не было! А второй раз вообще заплутал – по ночи-то дело пришлось. А к утру уже поздно было. И ведь никто ничего сделать не может!!! И попа приглашали, и мужики с вилами стояли у двери – все одно: те придут, рукой взмахнут – все так и валятся в разные стороны… Я задумалась. – Помогите, госпожа, единственная надежа вы наша! – взмолились мужики. – Но как? – растерялась я. – Вы же ведьма, – резонно заметил один, глядя невинными, как у ребенка, глазами, – нам-то откуда знать? – Только прошу вас, давайте поспешим! – поторопил будущий отец. – Как бы они нас не опередили. – Да, конечно! – Я заозиралась, ища глазами Дёму и смутно представляя, что должна делать. – Я сейчас, подождите за дверью, пожалуйста. Мужики, пятясь, выбрались на улицу, беспрестанно кланяясь и благодаря. – Дёмушка, миленький, что мне делать? – взмолилась я. – Неужто это и есть то задание, ради которого я здесь? Домовик сник и грустно пробормотал: – Сдается мне, что оно и есть… Была здесь до тебя ведьмочка одна, Виктория, так ей то же самое пришлось делать. Видать, надо спасти именно этого младенца, коли так вышло. – Но я не знаю как! Что мне нужно делать??? – Полагаю, не подпускать лихо к новорожденному, пока не родится, – пожал плечами домовик, старательно пряча глаза. – Как?! – Не знаю. Откуда мне знать? – Дёма?… Посмотри на меня. Ты плачешь? Глаза домовика и впрямь блестели от стоявших в них слез. Он не выдержал и бросился ко мне: – Ты уйдешь сейчас и больше не вернешься! Если у тебя получится выполнить, сразу вернешься домой, а мы больше не увидимся… Я не хочу, чтоб все так быстро… – всхлипывал он, уткнувшись мне в живот, а я растерянно поглаживала его по голове. – Госпожа ведьма, – виновато проговорил заглянувший в избу мужик, – прошу вас, поспешим. – Да-да, иду! – Я смахнула набежавшие слезы и мягко отстранила домовичка. – Дёмушка, пожалуйста, не плачь, не грусти… Я не могу ничего сделать, но, может, мы еще когда-нибудь увидимся… Он всхлипнул, не поднимая глаз, а я быстро поцеловала его в щеку и опрометью бросилась на улицу. На улице я еще раз обернулась и взглянула на дом – сердце защемило. А потом я сказала: – Идем! – и быстро зашагала вслед за обрадованными мужиками. Мы минут десять шли, почти бежали, по лесу, пока впереди не замаячила опушка. Когда наконец покинули пределы леса, в глаза бросилась россыпь домов – деревенька, стоящая немного ниже уровня леса, в низине. Солнце стояло в зените и нещадно пекло. Мы еще прибавили шаг. И всю дорогу я молчала (ничего нового мужики мне наверняка не могли рассказать, иначе сразу сказали бы), думала о том, что там будет и что делать мне. Жаль, мне не удалось дочитать Алисины записи до конца. Значит, придется все познавать самой, самой всему учиться. Мы шли по пыльной деревенской улице, навстречу нам бежали ребятишки, с любопытством меня разглядывая и гомоня на все лады. Старухи крестились и что-то шептали. – Вот моя хата! – указал взволнованно мужик на один из домишек, над которым курился дымок. – Надеюсь, мы вовремя… – пробормотала я. – Только предупрежу сразу – я роды принимать не умею. – А и не надо! Бабка Клавдия с утра уже у нас, вам ничего не придется делать, госпожа ведьма! – Так уж и ничего, – угрюмо хмыкнула я, ощущая дрожь волнения во всем теле. – Спасибо, братья! – зычно поблагодарил мужик своих друзей и, когда они с поклонами разошлись, буквально втолкнул меня внутрь. В полутемной избе горел огонь в печи, в ней булькал чугунок с водой, а на лавке, застеленной одеялами, громко стонала женщина по виду – ненамного меня старше. Вокруг нее суетилась старушка, то подносила ей какой-то отвар, то прикладывала ко лбу смоченную тряпку. Когда мы вошли, она кинулась к нам и опередила вопрос: – Мучается еще бедняжка, Славосвет. Никто не приходил… «А может, и не придет?» – с надеждой подумала я. Взглянув на меня, бабка с шумом выдохнула и тихонько перекрестилась. – Проходите, госпожа ведьма, Господи, прости… – Она сделала приглашающий жест руками и снова кинулась к роженице, потому что та закричала особенно громко. Потом еще и еще… – Боженьки мои, начинается, идет ребятеночек-то, – ощупывая женщину, провозгласила бабка Клавдия. Ноги у меня подкосились, и я присела на услужливо пододвинутый хозяином дома табурет. На улице раздались истошные визги, и резкий удар в дверь чуть не снес ее с петель. Я подскочила, а Славосвет метнулся к жене, закрыл ее собой. От следующего удара дверь просто слетела с петель. – Ужас Господень!!! – заверещала бабка, а роженица издала отчаянный вопль. На улице потемнело, словно сумерки уже начали сгущаться. На пороге стояли четыре фигуры в монашеских одеяниях, с четками в руках, их лица были скрыты под низко надвинутыми капюшонами балахонов. Они решительно шагнули внутрь, впустив вместе с собой порыв ветра. Я задрожала, но тут вдруг завибрировал мой амулет – кедровая плашка на груди. И это придало мне сил и решительности. |