Онлайн книга «Сокровище»
|
— Сколько людей наверху? — Только господин барон, госпожа баронесса, двое швейцаров и Эжени — горничная баронессы. — Хорошо! Бесшумно поднимаясь по лестнице, четверо вошли в вестибюль. В столовой свет не горел и только анфилада салонов была еще освещена. Жиль осторожно выглянул из-за угла и увидел Жюдит и мнимого барона де Керноа. Молодая женщина откинулась в кресле у камина и, казалось, дремала. Керноа у игорного стола подсчитывал выручку. Больше в бледно-зеленом зале никого не было. Минуту спустя Керноа отбросил перо и бумагу, потянулся и удовлетворенно зевнул. — Как жаль, моя дорогая, что вы так плохо чувствовали себя сегодня. Вечер прошел прекрасно! Мы заработали на триста луидоров больше, чем вчера. Что с вами случилось? Из глубины своего кресла, не открывая глаз, Жюдит пробормотала: — Все! С меня хватит! Я достаточно для вас потрудилась! Сколько бессонных ночей я провела, слушая дурацкие галантности этих идиотов! Я устала. Я больше не хочу так жить! — Правда? Ваш сундук уже переполнен золотом? А вы знаете, что скоро мы будем богаты, очень богаты?! Еще немного терпения. Должен вам напомнить, что наша основная цель еще не достигнута. Королева так и не пришла к нам… Внезапно Жюдит очнулась, открыла глаза и встала. Ее зеленое платье подчеркивало лихорадочный румянец, заливший лицо и грудь молодой женщины. — Я думаю, что она никогда не придет и мы только зря теряем время! Не отвечая, Керноа взял из шкатулки пачку денег и распушил ее, как веер. — А про это что вы скажете? Это тоже потерянное время? И, в конце концов, чего вы хотите? — Я вам уже сто раз говорила: я хочу уехать отсюда! Я ненавижу этот дом и людей, которые приходят к нам играть. Я хочу жить с вами в счастье и мире, достойно и спокойно, как и положено любящим супругам. Зачем нам столько денег? С тем, что у нас есть, мы уже и так можем жить роскошно. У нас будет замок, земли… Мужчина рассмеялся. — И это все?! Замок, полный сквозняков, земля, более или менее плодородная, и грязные, вечно недовольные крестьяне, вы этого хотите? Я так жить не хочу! А вы? Вы думаете, я буду долго любить женщину плохо одетую, неаккуратно причесанную, штопаюшую носки в перерыве между двумя беременностями? — У каждого свои мечты. Мои меня устраивают… Но вы, Джоб? Чего хотите вы? О чем мечтаете? Разве вы меня не любите? Он пожал плечами. — Люблю ли я вас? Конечно, люблю! Вы восхитительное создание, но ваша красота слишком ценная вещь, чтобы ее похоронить в глуши. Моя душа тонка, она не выносит обыденности. Для любви мне необходима определенная атмосфера и любить вас так, как я умею, как я однажды уже показал вам, я смогу только при одном условии, что ваша чудесная кожа будет всегда свежа и надушена. — Вы не говорили этого, когда женились на мне. Вы умоляли на коленях и мечтали о том мгновении, когда я стану вашей. Но вы заставили меня слишком долго ждать этого мгновения… — И теперь вы раскаиваетесь? — Нет. Наша первая ночь была божественной. Я только сожалею, что она больше не повторилась, и я вас вижу очень редко. Я знаю, надо щадить ваше здоровье, но когда мужчина любит женщину, свою жену… — Все дело в том, что вы ему не жена, он не доктор Керноа. Турнемин, с пистолетом в каждой руке, появился на пороге комнаты. Понго, Винклерид и Малавуан заняли позиции у разных дверей салона. Увидев Жиля, Жюдит вскрикнула и обвила руками шею своего мнимого мужа, лишив его, вовсе не желая этого, возможности сопротивляться. — Вот как? Кто вы такой, сударь?! — вскричал Керноа, делая безнадежные попытки освободиться от нежных цепей. — Вам незачем знать мое имя. Я муж этой женщины, единственно законный. — Это не правда! — застонала Жюдит. — Джоб мой муж. Я думала, что он мертв, когда соглашалась на брак с вами… — Кому вы рассказываете?! Может, вы безумны, но не настолько, чтобы спутать настоящего Керноа с этим типом. Ну же, мой мальчик, как ваше имя? Освободившись наконец от объятий Жюдит, мужчина поднялся с надменной улыбкой на губах. — Мое имя? Жена уже устала вам повторять: меня зовут Керноа. — Ложь! Говорите правду, не то я для начала всажу вам пулю в колено… — Что вы хотите от меня услышать? Я же вам говорю: меня зовут Керноа. — Хорошо, вы утверждаете, что вы доктор Керноа, а мне доподлинно известно, что он покоится на дне могилы в Ланво… По огню, блеснувшему в глазах мнимого доктора, Жиль догадался об опасности. Не опуская пистолета, он осторожно оглянулся. Из соседнего салона на цыпочках крались два гигантских швейцара, в руках у них были дубинки. Но войти в комнату им не удалось. Первый из них споткнулся о ногу Понго и растянулся во весь рост, второй, оглушенный кулаком Винклерида, составил ему компанию. Мгновенно индеец сел верхом на того швейцара, который только споткнулся, и, приподняв за волосы его голову, приставил к горлу кинжал. Керноа позеленел, хотел броситься на помощь молодому швейцару, но наткнулся на дуло пистолета Жиля. Турнемин понял, что жизнь его была особенно дорога хозяину игорного дома. — Не торопись, Понго, — небрежно сказал Жиль, — перерезать горло этому молодцу ты еще успеешь, если наш дорогой доктор не проявит понимания. — Нет, нет, прошу вас, — стонал Керноа, — не убивайте его. Я… я не переживу его смерти… — Я знаю и это, — гневно бросил ему Жиль. Затем, повернувшись к ничего не понимающей Жюдит, Турнемин безжалостно добавил: — Вот видите, дорогая, вы даже не знаете, что происходило в вашем доме. Например, как вам нравятся нежные чувства, которые питал ваш мнимый муж к этому молодому швейцару, чувства, значительно более нежные, чем к вам… Бледная как смерть, она подняла на Жиля невидящие глаза. — Нежные чувства? Я не понимаю… — Понять это трудно, особенно вам, мадемуазель де Сен-Мелэн, при всей вашей гордости и независимости. Но мои слова означают следующее: ночи, которые ваш мнимый муж отказывался проводить в вашей постели, он проводил в постели своего лакея, который был для него и любовником и любовницей. Но вам не надо волноваться, этот человек вам чужой, вы никогда не были с ним обвенчаны. Правду я говорю или нет? — добавил он, обращаясь к самозванцу. — Правду, — ответил тот, косясь на нож Понго. — Кто вы такой? — Секретарь графа де Модена. Секретарь и ученик. Меня зовут Карло Мариани… — Его ученик? Так это он научил тебя усыплять слишком нервных женщин? |