Онлайн книга «Безумная кепка Мономаха»
|
Из-за стеллажей вынырнула похожая на акулу тетка и недовольно пробасила: — Чего развопился? Ни на минуту оставить нельзя! Хуже ребенка! — Зин, — жалобно простонал Леня и ткнул в мою сторону грязным пальцем. — Она ко мне пристает! Баба тяжелым взглядом окинула мою фигуру. — Ты че? — угрожающе спросила она. — Этот мужик уже при жене. — Совершенно не собираюсь покушаться на вашего мужа, — постаралась я успокоить наливавшуюся злобой тетку. — Че? Че ты с ним кушать решила? — не поняла Зинаида. — С какой радости мой законный муж с тобой жрать пойдет? Да и денег у него нет, кошелек у меня. Зина пухлой рукой похлопала по объемистой торбе, висящей на длинном ремне у нее на плече. Леня закивал и спрятался за спину супруги. Понимая, что столь необходимый сырок сейчас ускользнет из рук, я решила изъясняться на понятном Зинаиде языке: — Мне твой мужик без надобности, экая радость с ним возиться. — А че тогда лезешь? — Сырок прошу. Зина побагровела. — Какой такой сырок? Тут из толпы выскочила вертлявая девочка лет пяти, подскочила к толстухе и принялась дергать ее за вытянутую кофту. — Бабушка! Купи Катю, вон ту, в розовом платье. — Отстань, — рявкнула на нее Зинаида и вновь попыталась разобраться в ситуации: — Сырок? Ты че несешь? — Ваш Леня схватил с витрины последнее глазированное изделие — вон оно, у него в корзинке, — а я прошу уступить его мне. Хотите, дам за него тройную цену? Зинаида превратилась в гигантскую свеклу. — О пустяке ведь речь идет! — бубнила я. — Мне спешно надо, вопрос жизни и смерти, Миша ждет! — Резиновое изделие? — гаркнула тетка. — Ленька, кобель, ты че тут тайком покупаешь, а? Ну, морда тамбовская, признавайся! — Зинушка, — загородился корзинкой муж, — она психическая, из дурки сбегла. Ну глянь, разве ж нормальные бабы такими бывают! — Сам идиот! — возмутилась я. — А у вас, Зина, с ушами беда, я сказала не «резиновое» изделие, а «глазированное»! — Это че? — Ну, в шоколаде… — Кто в шоколаде? — Сырок. — Чей? — Творожный, — завопила я, раздосадованная непонятливостью тетки. — Баба, купи Катю-ю… — завопила девчушка. — Зинуля, она психованная! — завопил Леня. — Замолчите все! — взвизгнула вконец замороченная Зина. — Ленька, шагом марш к кассе! Танька, заткнись со своей куклой! А ты, убогая, вали отсюда, пока по башке тушенкой не получила! Сарделеобразные пальцы Зинаиды ухватили с полки довольно увесистую консервную банку, я попятилась к холодильникам, и тут Таня радостно заорала: — Бабушка! Bay! Гляди, какой мишка! Одетый в костюм Винни-Пуха человек мирно шел мимо витрин с кефиром, а на груди у него висела табличка: «Пейте йогурт!» Не успела я подивиться редкостной по идиотству рекламной акции, как Зинаида отпустила внучке затрещину и гавкнула: — Чтоб я больше слова «вау» никогда не слышала! Разговаривай прилично! А ну, как следует сказать? На лице Танечки отразилось мучение. Тоненькие бровки сдвинулись вместе, на мордочке ребенка застыло выражение глубокого раздумья. — Таньк, — ожил дед, — надо во всем с бабушки брать пример. Разве она когда-нибудь «вау» орет? Давай-ка, говори, как она. Ну, че бы бабуся сказала, увидав медведя? Танюша засияла улыбкой. — Ой, бл.., мишка! — счастливо заявила она. — Ведь так, дедушка? Я хорошая девочка, больше не стану плохое слово «вау» произносить, буду говорить, как бабушка. Меня начал раздирать смех. Да уж, иногда не следует просить ребенка брать пример с близких родственников. Восклицание «вау», пришедшее к нам вместе с голливудскими фильмами, вытеснило исконно русские варианты вроде «ай» или «ой», и мне характерный для американцев возглас тоже не слишком-то по душе, но уж лучше «вау», чем то, что сейчас ничтоже сумняшеся произнесла Таня, копируя свою бабулю. — Ленька, урод! — бросилась на мужа Зинаида. — Хрена полез ребенка воспитывать, лучше б деньги зарабатывал, дубина! Вон, у Надьки мужик че только в дом не прет, а ты… Семейный скандал начал стремительно набирать обороты. Тогда я, потихоньку осмотревшись, запустила руку в корзину несчастного, распекаемого на все лады Лени, вытащила сырок и со скоростью адмиральского крейсера рванула к кассам. Стоит ли говорить, что у аппаратов змеились километровые очереди и у всех покупателей имелись горы покупок? Найдя хвост поменьше, я, бесконечно повторяя: — Простите, впереди стоит моя сестра, — подобралась почти к кассирше и уперлась в широкую мужскую спину. Шкафоподобный дядька выкладывал на резиновую ленту банки, пакеты, кульки, свертки… — Простите, — ласково попросила я, — можно я только сырок пробью? — Если вам доставит удовольствие, — хмыкнул покупатель, — то, без всякого сомнения, набейте морду этому сырку. Я сделала вид, что восхищена его шуткой: — Ха-ха-ха, какой вы остроумный… Разрешите оплачу покупку перед вами? — Нет. — У меня всего маленький крохотный сырочек, а у вас гора покупок. — Нет. — Очень прошу, я тороплюсь. — Нет. — Но это займет одну минуту! — Маша, — заорал покупатель, — иди скорей, ко мне пристают! — Сейчас, зайчик, — незамедлительно раздался в ответ суровый бас, и сквозь толпу стала продираться страшно похожая на Зину тетка. К необъятной груди она прижимала пакеты с томатным соком. Оценив ситуацию, я быстро шарахнулась в сторону. Однако… Современные мужчины — настоящие рыцари, при малейших признаках опасности зовут на помощь жен и прячутся за их объемистые спины. И что мне теперь делать? Стоять в очереди час? |