
Онлайн книга «Поцелуй теней»
![]() – Если бы ты назвал имя предателя, это помогло бы нам обеспечить безопасность принцессы при Дворе. Шолто в ответ на эти слова рассмеялся – теми резкими звуками, которые у него сходили за обычный смех. – Я не назову, кто послал меня сюда, но могу предположить, кто хотел, чтобы сообщение было передано. И ты тоже можешь. Мередит сбежала от Двора, поскольку сторонники принца Кела постоянно вызывали ее на дуэли. Если бы за покушениями на Мередит стоял кто-то другой, королева бы вмешалась и прекратила это. Такого оскорбления королевской крови она бы не допустила, пусть даже оно направлено на лишенную магии смертную полукровку. Но за всем этим стоял ее ненаглядный малыш, и мы все это знали. Поэтому Мередит сбежала и спряталась – она не могла надеяться, что королева поможет ей выжить, когда Кел хочет ее смерти. Дойл встретил обвиняющий взгляд бесстрастным лицом. – Я думаю, ты увидишь, что наша королева уже не относится так терпимо к... выходкам принца. Шолто снова засмеялся – болезненный звук. – Когда всего несколько дней назад я покидал Двор, я бы сказал, что она по-прежнему весьма терпима к... выходкам принца. Лицо Дойла осталось безмятежным, будто никакие слова Шолто не могли нарушить его душевный мир. Я думаю, это доставало Шолто хуже любой другой реакции. И Дойл, я думаю, это знал. – Решаем проблемы по очереди, Шолто. Сейчас у меня есть обещание королевы и ее магия, гарантирующие, что принцессе не будет причинен вред при Дворе. – Твоя воля верить в это, Дойл. Но сейчас я прошу тебя помочь мне даровать смерть той, которую я ценил. Дойл легко встал, будто не его придушили до полусмерти несколько минут назад. Я даже не знала, смогу ли я стоять. Не только бессмертия мне недостает из-за моей человеческой крови. Они оба протянули мне руки одновременно, и я приняла их. Они почти вздернули меня на ноги. – Легче, мальчики. Мне нужна помощь, чтобы встать, а не лететь. Дойл посмотрел на меня. – Ты бледна. Насколько ты серьезно ранена? Я покачала головой и освободила обе руки. – Не настолько. В основном это шок, и... это было больно, когда я... то, что я сделала с Нерис. – А что ты сделала? – спросил он. – Пойди и увидишь, – сказал Шолто. – Это стоит взгляда или даже двух. – Он посмотрел на меня. – Вести о том, что ты сделала, полетят ко Двору впереди тебя, Мередит. Мередит, Принцесса Плоти, уже более не просто дочь Эссуса. – Очень редко дитя наследует те же дары, что были у родителя, – сказал Дойл. Шолто направился к двери, завязывая по дороге пояс пальто. Кровь пропитала ткань напротив отрубленного щупальца. – Пойди, Дойл, Носитель Пламени Боли, Барон Сладкий Язык, пойди и посмотри, а потом скажи, что ты думаешь о дарованиях Мередит. Первый титул был мне знаком, но не второй. – Барон Сладкий Язык? – спросила я. – Никогда не слышала, чтобы тебя так называли. – Старая кличка, – ответил он. – Брось, Дойл, не скромничай. Так его когда-то звала королева. Они переглянулись, и снова в этом взгляде была тяжесть старой вражды. – Это имя не за то, что ты думаешь, Шолто, – сказал Дойл. – Я ничего не думаю, но мне кажется, что прозвище говорит само за себя. А тебе, Мередит? – Барон Сладкий Язык – в этом прозвище есть определенное настроение, – ответила я. – Это не то, что вы думаете, – повторил Дойл. – Ну, – бросил Шолто, – во всяком случае, не за твою медоточивую речь. Вот это была правда. Дойл не произносит длинных речей, и умелым льстецом его тоже никто не назовет. – Если ты хочешь сказать, что секс здесь ни при чем, я тебе верю, – сказала я. Дойл слегка мне поклонился: – Спасибо. – Королева дает своим любимчикам прозвища только за секс, – сказал Шолто. – Не только, – возразил Дойл. – Когда и за что? – Когда, считает, что кличка будет в тягость тому, кто ее носит, и потому что любит бесить других. – Ну, последнее верно, – согласился Шолто. Он уже держался за ручку двери. – Странно, что еще никто сюда не ломится с руганью, – заметила я. – Я наложил на дверь заклятие отвращения. Ни один смертный не захочет сквозь него проходить, и мало кто из фейри. Он начал открывать дверь. – А ты не хочешь забрать свое... свою конечность? Ее можно приставить. – Отрастет, – отмахнулся он. Наверное, недоверие, которое я испытывала, отразилось у меня на лице, поэтому он улыбнулся – наполовину снисходительно, наполовину смущенно. – Есть хорошие стороны в том, чтобы быть наполовину ночным летуном. Немного, но есть. Любая часть тела у меня регенерирует. – Он помолчал, будто задумался на секунду, и добавил: – Пока что. Я не знала, что можно на это сказать, потому промолчала. – Я думаю, принцессе надо немного отдохнуть, поэтому если сейчас мы могли бы пойти посмотреть твою раненую... – Дойл не закончил фразу. – Да, конечно. Шолто придержал перед нами дверь. – А как же вот этот беспорядок? – спросила я. – Оставим валяться на полу куски щупальца и кровь повсюду? – Беспорядок устроил барон, пусть он и убирает, – предложил Шолто. – Ни кровь, ни части тел не принадлежат мне, – сказал Дойл. – Если хочешь убрать этот беспорядок, то предлагаю тебе сделать это самому. Кто знает, какой вред может нанести умелая колдунья с помощью куска твоего тела? Шолто попытался возражать, но в конце концов сунул отрезанное щупальце в карман своего пальто. А щупальце размером с тело осталось лежать где было. Я бы на месте Шолто определенно дала бы уборщицам щедрые чаевые – как возмещение тем, кому выпадет прибирать туалет. Мы поднялись на лифте, и Дойл опустился на колени перед тем, что осталось от Нерис Серой. Это был кусок живой плоти размером примерно с большую корзину. Нервы, сухожилия, мышцы, внутренние органы влажно поблескивали внутри. Этот кусок мяса даже поднимался и опадал с дыханием. Хуже всего был звук: высокий тонкий крик, приглушенный, потому что рот находился теперь внутри тела, и все же она кричала. Она визжала. Дрожь, которая уже пошла на убыль, заколотила снова. Вдруг мне стало холодно в штанах и в лифчике. Я подобрала с пола блузку и надела, хотя знала, что этот холод одеждой не унять. Скорее душа тряслась, чем тело. Тут можно было зарыться в груду одеял, и это не помогло бы. |