Онлайн книга «Поцелуй теней»
– Исцелить одного ободранного шелки – ерунда. Я видел, как сидхе поднимают горы с морского дна, затопляют целые города, когда приходят в силу. Тебе еще повезло. Мне вдруг стало страшно. – Ты хочешь сказать, что мой приход в силу мог вызвать серьезное стихийное бедствие? – Да. – Вообще-то меня кто-нибудь должен был предупредить, – сказала я. – Никто из нас не знал, что ты нас покидаешь, и потому не дал тебе прощального совета. И никто не знал, что у тебя есть вторичные силы, Мередит. Королева была уверена, что раз семь лет с Гриффином и годы дуэлей не пробудили твоих сил, то там и будить нечего. – А почему сейчас? – спросила я. – После всех этих лет? – Не знаю. Знаю только, что ты – Принцесса Плоти, и у тебя есть еще одна рука силы, которая пока не проявилась. – Для сидхе редкость – иметь более одной руки силы. Откуда же у меня две? – Твои руки проплавили два металлических прута на кровати. Два прута, по одному на каждую руку. Я встала и шагнула от него подальше: – Откуда ты знаешь? – Я видел с балкона, как ты спишь. Видел спинку кровати. – А почему ты не дал мне о себе знать? – В тот момент твое состояние можно было бы назвать наркотическим сном. Вряд ли я мог бы тебя разбудить. – А в ту ночь, когда ты послал пауков? У Алистера Нортона? – Ты говоришь о человеке, который приносил жертвы сидхе? Это меня поразило, и я уставилась на Дойла: – О чем ты, Дойл? Когда Нортон приносил жертвы сидхе? – Когда крал силу у женщин с помощью Слез Бранвэйн. – Да нет, я там была, чуть сама не стала его жертвой. Не было церемонии вызова сидхе. – В первом классе любой школы этой страны учат, что сидхе запретили только одну вещь, когда нас сюда пускали. – Нам запретили выдавать себя за богов. Нам нельзя быть объектом культа. Мне это объяснил дома отец, потом в школе по истории, потом по государству и праву. – Ты единственная среди нас, кто учился с обыкновенными людьми. Это я иногда забываю. Королева была вне себя, когда узнала, что принц Эссус записал тебя в общественную школу. – Она меня пыталась утопить, когда мне было шесть, Дойл. Утопить, как топят чистопородного щенка с неправильным окрасом. Не думаю, что ей было хоть сколько-нибудь интересно, в какую школу меня отдали. – А я вряд ли видел королеву настолько удивленной, как в тот раз, когда принц Эссус забрал тебя и свою свиту и поселился среди людей. – Он улыбнулся – чуть сверкнуло белое в темном лице. – Как только она поняла, что принц не намерен терпеть недолжного обращения с тобой, она стала заманивать его обратно ко двору. Она многое ему предлагала, но он десять лет отказывался. Достаточно долго, чтобы ты выросла из ребенка в женщину среди людей. – Если она была так возмущена, почему она стольким представителям Неблагого Двора разрешала нас навещать? – Королева и принц оба боялись, что ты станешь слишком человеком, если не будешь видеть своих соплеменников. Хотя королева не одобряла выбор свиты, сделанный твоим отцом. – Ты о Кеелин, – уточнила я. Он кивнул. – Королева никогда не могла понять, зачем он взял тебе в компаньонки фею без капли сидхейской крови в жилах. – Кеелин – наполовину брауни, как и моя мать. – И наполовину гоблин, – напомнил Дойл, – а этой крови в тебе нет. – Гоблины – пехота армии Неблагого Двора. Объявляют войну сидхе, но начинают ее гоблины. – Это ты повторяешь своего отца. – Да. – Я вдруг снова устала. Эти краткие вспышки веселости, увлекательнейшие возможности новых сил, возвращение ко Двору – все это не сняло усталости, вымотавшей меня до костей. Но еще одно я должна была узнать. – Ты сказал, что Алистер Нортон поклонялся сидхе. Что ты имел в виду? – То, что он с помощью ритуала вызывал сидхе, когда сидел на кровати посреди круга силы. Я узнал эти символы. Ты ритуала не увидела, потому что даже самому необразованному человеку известно: вызывать силу сидхе ради магии запрещено. – Он выполнял ритуал до того, как приходила женщина! – догадалась я. – Именно так. – Я видела в зеркале какого-то сидхе, но не видела лица. Ты не почуял, кто это? – Нет, но кто-то достаточно мощный, чтобы я не мог пробиться. Я мог только послать тебе мое животное и мой голос. А меня не пустить очень непросто. Для этого многое нужно. – Так один из сидхе себе позволил... – Или позволила, – уточнил Дойл. Я кивнула: – ...или позволила себе стать объектом поклонения, и они дали Слезы Бранвэйн смертному, чтобы тот использовал их против фей. – Вообще-то людей с фейрийскими предками не принято считать феями, но в данном случае – да. – За допущение поклонения – смертный приговор, – сказала я. – Допустить использование Слез против фейри – это значит быть осужденным на пытку на неопределенный срок. Некоторые предпочли бы смерть. – Ты сказал королеве? Дойл оттолкнулся от пола и встал. – Я сообщил ей о сидхе, который или которая разрешили себе поклоняться, и о Слезах. Теперь я должен сказать ей, что у тебя есть рука плоти и что ты получила крещение кровью. Еще она должна знать, что предатель – не Шолто, но тот, кто говорил с ним от имени королевы. Я вытаращила глаза при этих словах: – То есть она послала только тебя, одного, против Шолто и всех слуа, когда решила, что он сорвался с цепи? Дойл ничего не сказал. – Не хочу тебя обидеть, но тебе нужна была поддержка. – Нет, она меня послала доставить тебя домой до того, как Шолто уехал из Сент-Луиса. Я приехал в тот вечер, когда послал пауков тебе на помощь. А Шолто двинулся в путь только на следующий день. – Значит, кто-то узнал, что королева хочет меня вернуть, и меньше чем за сутки разработал план, как меня убить. – Очень на то похоже, – согласился Дойл. – Ты был рядом с королевой, кроме тех случаев, когда она посылала тебя убивать, – сколько? Шестьсот, восемьсот лет? – Тысячу двадцать три года, если быть точным. – Тогда, если она не посылала тебя меня убить, зачем было посылать тебя? Есть другие из ее Воронов, которым я доверяю больше. – Больше доверяешь или больше симпатизируешь? – спросил Дойл. |