Книга Сны инкуба, страница 172 – Лорел Гамильтон

Ричарда чуть отпустило, острота наслаждения спала. Голова его лежала на бедре Жан-Клода, руки свободно лежали в его руках. Либо он был слишком увлечён сексом, чтобы об этом думать, либо ему было все равно. Он оборотень, и против обыкновенного физического контакта с кем-нибудь ничего против не имеет. Оборотни, черт бы их побрал, даже спят голые в куче, как щенята, но Ричард всегда проводил очень резкую черту между оборотнями и вампирами. Вампирам такой тесный и личный контакт не полагается. Точка.

Сейчас он повернул голову поудобнее, используя бедро Жан-Клода как подушку, чтобы смотреть на меня, не выворачивая шею. При этом он отнял руки у вампира, но голову не убрал, и они потрясающе смотрелись вдвоём на фоне тёмной стены и алых простыней, оба голые, оба чертовски правильные. Как будто я всю жизнь ждала, чтобы вот так их увидеть. Если бы мы все не держали щиты плотно, я бы задумалась, моя эта мысль или чья-то чужая.

— Дай мне несколько минут, иначе следующее, что мы сделаем, будет последним, и долго не продлится. Бог мой, ты и раньше здорово умела, но совсем не так. — Он повернул голову, чтобы глянуть в лицо Жан-Клода. — Это ты её научил?

— Отчего это все мужчины думают, будто только мужчина может научить женщину хорошему сексу? — спросила я.

Ричард повернулся опять ко мне и улыбнулся — такой спокойной улыбки я у него уже сто лет не видела.

— Ты хочешь сказать, что тебя этому научила другая женщина?

Он поддразнивал меня и не скрывал этого.

Игривая интонация вызвала у меня улыбку:

— Нет, я своим умом дошла. Я же тебе говорила, я тренировалась.

Он повернулся опять к Жан-Клоду, который любезно ответил на его взгляд.

— На тебе?

Жан-Клод улыбнулся:

— Non, mon ami, я хорошо оснащён, но не настолько, чтобы помочь ma petite освоить эту технику.

Ричард снова посмотрел на меня, и выражение его лица было тем, что я последнее время часто видела — не слишком довольное.

— А на ком?

— Давай договоримся, Ричард: ты не будешь спрашивать о моих любовниках, а я — о твоих любовницах.

— В смысле?

— В том смысле, что не будь ты ликантропом, я бы никогда с тобой так не стала делать, пока ты не доказал бы, что у тебя нет болезней. Даже от орального секса можно подцепить СПИД, гонорею, гепатит и много ещё чего. Но ты, к твоему счастью, ничего подцепить не можешь. Ликантропия уничтожает все болезни, кроме себя самой, так что ты здоров. Ты хотя бы знаешь, со сколькими бабами спал из своей стаи и стаи Верна?

— Да, — ответил он, все ещё злясь.

— А я узнаю эту цифру?

— Нет.

— Все равно могу спорить, что она и близко не подходит к количеству любовников в моей постели.

— Кажется, ты говорила, что не следишь за моими действиями.

— Кое-что слышала. Достаточно, чтобы знать, что это число уже трехзначное или близко к тому. Так что давай не будем строить из себя ни собственников, ни праведников. Строительный материал в обоих случаях неподходящий.

Он закрыл лицо руками и издал звук — почти рычание.

Жан-Клод посмотрел на меня, стараясь придать лицу нейтральное выражение, но не до конца в этом преуспев. Мы близко как никогда подошли к созданию истинного триумвирата, и вот, мы с Ричардом готовы все испортить.

— Ладно, ты права, права. Если у нас все получится, то ты права, — сказал Ричард.

Только я увидела выражение облегчения и удивления на лице Жан-Клода. Когда Ричард опустил руки и сел, лицо вампира было вновь благожелательно и непроницаемо.

Но выражения удивления на моем лице хватило нам обоим.

Ричард улыбнулся мне, хотя глаза его все ещё были недовольными.

— Я хотел, чтобы ты пришла в эту постель, и не стану все ломать своим глупым поведением. — Улыбка его стала светлее, дошла наконец до глаз. — Ладно, я постараюсь не быть дураком, хотя последнее время это у меня не слишком получалось…

— Аналогично, — ответила я.

Улыбка его стала теплее.

— Меняемся местами.

— Что? — нахмурилась я.

— Меняемся местами. — Он отодвинулся от Жан-Клода и похлопал по кровати рядом с ним. — Давай сюда.

Я все ещё хмурилась, но не сердито. Скорее озадаченно.

— Зачем?

— Услуга за услугу.

— Чего?

— Ложись, — велел он и снова похлопал по кровати. — Пусть Жан-Клод держит тебя за руки.

Я не смогла удержаться, чтобы сильнее не наморщить лоб.

— Я за спинку руками не хватаюсь. Мне руки держать не надо.

— Я ощутил, насколько он силён. Он сможет тебя удержать, чтобы ты не вырвалась.

Я посмотрела ему в лицо.

— Я буду вместо верёвок, — пояснил Жан-Клод.

Ричард кивнул, не сводя глаз с меня.

— А что ты будешь делать, пока Жан-Клод будет меня держать?

— Что захочу.

Я ещё сильнее нахмурилась.

— Хм, мне бы хотелось чуть подробнее.

— Ты мне не веришь?

Глядя на выражение его лица, я чувствовала желание сказать, что не верю. Будь мы вдвоём, я бы вряд ли позволила ему связать меня, не представив подробного списка последующих действий. Но Жан-Клоду в качестве судьи я доверяла. А этому новому, более соблазнительному и более разумному Ричарду — не знаю пока.

— Всякий, кто спрашивает «ты мне веришь?» или «ты мне не веришь?», доверия не заслуживает.

— Так что ты мне не веришь, — заключил он, и улыбка его слегка увяла.

— Я этого не говорила.

— А что же ты сказала, ma petite? — спросил Жан-Клод.

— Я сказала «да».

Ричард нахмурился озадаченно. У Жан-Клода на лбу залегла морщинка — то есть учитывая его непроницаемость, он мрачно нахмурился.

— Да, — сказала я.

Жан-Клод улыбнулся. Ричард не сразу сообразил.

— Да, — повторил он. Я кивнула.

— Да, — сказал он ещё раз. Я снова кивнула.

Он улыбнулся, и улыбка была чудесной. Та улыбка, от которой он кажется моложе, свободнее, больше… больше похожим на себя самого.

Я сама почувствовала, как расплываюсь в улыбке, не в силах остановиться и не желая останавливаться.

— Да, — сказал он, улыбаясь.

— Да, — повторила я.

— Наконец-то, — сказал Жан-Клод, и он тоже улыбался.