Онлайн книга «Яблоко Монте-Кристо»
|
– Ваня, – покачала головой хозяйка, – что у тебя с памятью? Зинаида, завуч школы, мать той самой Ларисы, которая не в добрый час рассказала Вере сюжет кинофильма. Я кивнул: – Хорошо. Но мы не знаем ее адрес. Нора вздохнула: – С тобой порой бывает очень тяжело. Я уже все выяснила. Зинаида прописана в соседнем с Зоей доме. – Она жива? – Почему нет? В год, когда Вера покончила с собой, Зине едва исполнилось сорок. Давай, Ваня, шевелись. Представься секретарем общества «Милосердие», покажи удостоверение, скажи, что мы сейчас собираемся создавать программу помощи учителям-ветеранам. В общем, не мне тебя учить. Разговори тетку, основная цель беседы – узнать: зла ли она до сих пор на Зою? Чем закончилась для дочери завуча та давняя история? Понятно? – Вполне, – кивнул я, – значит, Андрея вы отметаете? Но бывший муж Зои, наверное, был очень зол на нее… – Я никого не отбрасываю, – довольно сердито перебила меня Нора, – просто следует проверить все версии. Нельзя слепо идти только в одну сторону. Ступай, Иван Павлович! Не бухти, мне требуется спокойно поразмышлять.
Дом, в котором обитала Зинаида, я обнаружил легко, он стоял почти вплотную к зданию, где жила Зоя. Я оглядел косяк и без особых колебаний ткнул пальцем в звонок, дверь распахнулась моментально, словно хозяева ждали гостей. – Здравствуйте, – вежливо сказала пожилая дама, одетая в темное платье, – вы к кому? – Зинаида… э… простите, отчество забыл. – Вам Зинаиду Ефимовну? – Завуча, – обрадовался я. На лице пожилой дамы тоже отразилась радость. – А вы откуда? – воскликнула она. – Разрешите представиться: Иван Павлович Подушкин, ответственный секретарь общества «Милосердие». – Слава богу, – перекрестилась хозяйка, – услышал господь мои мольбы! Сколько я ботинок истоптала, пока по инстанциям бегала! Не счесть. И ведь никто, никто помочь не хотел, отговорками отделывались. Пришлось богатым людям в ноги кланяться. Какое счастье, что вы сами приехали. Это я вам писала! Серафима Сергеевна Бунич. Зиночка совсем слабая, а у меня тоже больше сил нет, идите сюда, идите… Плохо понимая, что происходит, я двинулся за Серафимой Сергеевной, а та почти вприпрыжку бежала по длинному коридору, ловко лавируя между расставленными в нем комодиками и этажерками. – Вот, – возвестила дама, толкая дверь, – Зинуля, это Иван Павлович, он нам поможет. Его общество замечательно называется – «Милосердие». Я вошел в помещение и огляделся. Большая комната освещалась тусклой лампой под бежевым абажуром и выглядела очень уютно. Внезапно мой нос ощутил крайне неприятный запах. – Зиночка, – почти криком изъяснялась Серафима Сергеевна, – ты как? Спишь? – М-м-м, – донеслось из угла. – Уже проснулась? – М-м-м. – Слышала про гостя? – А-а-а. – Молодец! Хочешь попить? – О-о-о. – Не надо, не нервничай, – засуетилась пожилая дама. Потом она указала мне рукой на стул и вежливо предложила: – Присаживайтесь, Иван Павлович. Думаю, вы хотите поговорить с Зиночкой. Я, пока вы беседуете, документы принесу! Не ожидая ничего плохого, я, машинально сказав: «Да, да, конечно», сел на жесткое, обитое потертым бархатом сиденье, глянул перед собой и вздрогнул. Стул, заботливо предложенный гостю хозяйкой, стоял впритык к кровати, на которой комом топорщилось смятое одеяло. Сначала мне показалось, что койка пуста, но потом я различил на подушке маленькую голову и сказал: – Здравствуйте. Ответа не последовало. – Разрешите представиться: Иван Павлович Подушкин. Вновь тишина. – Ответственный секретарь общества «Милосердие». – Ф-ф-ф, – донеслось с кровати. – Вы Зинаида Ефимовна? – Ф-ф-ф, – снова вздохнула женщина. – Работаете в школе завучем? – М-м-м. – Вы заболели. – Ф-ф-ф. – Лучше я приду через пару дней, когда вы начнете поправляться, – растерянно продолжил я, испытывая настоящий ужас. – О-о-о. – Всего вам доброго и здоровья. – Ф-ф-ф. Я беспомощно оглянулся. Просто так встать и уйти показалось мне крайне неприличным, но и находиться около женщины, которая не способна выдавить из себя ни одного членораздельного звука, совершенно зряшное занятие. – Ну как, поболтали? – весело воскликнула Серафима, вбегая назад. – Нет, – излишне резко ответил я, – Зинаида Ефимовна не может поддерживать диалог. – Что вы, я великолепно ее понимаю! – А-а-а… – Вот, она хочет воды! – М-м-м! – Впрочем, нет! Тебя посадить? – О-о-о. – Не сердись, Зинулечка! Лежи, лежи, – зачастила Серафима Сергеевна. – Что случилось с вашей родственницей? – спросил я. – Мы с Зиночкой двоюродные сестры, – уточнила невесть зачем Серафима, – ее инсульт расшиб. Совсем неудивительно, все из-за этой мерзавки! Вот, смотрите, здесь история болезни, назначения. Поймите меня правильно, я вовсе не хочу избавиться от Зиночки, просто очень устала, да и с деньгами плохо. Я все подробно изложила в своем прошении: нам нужны памперсы, лекарства и сиделка! Всего на пару часов в неделю, тогда я смогу немного подработать. Мне придется самой бегать по ученикам, Зину раздражает звук рояля. Серафима Сергеевна говорила быстро, и уже через пару минут я очень хорошо разобрался в ситуации. Серафима всю жизнь провела в одной квартире с двоюродной сестрой. Женщин связывала крепкая дружба, поэтому, когда с Зиной случился удар, Серафима сама взялась ухаживать за родственницей. Вначале все было ничего, Зинаида могла сидеть в кресле, а Сима спокойно уходила по делам. Особых материальных затруднений не было. Зина сама пользовалась туалетом, а Серафима, преподаватель музыки, взяла побольше частных учеников. Но потом у Зины случился второй удар, через несколько лет – третий, и она потеряла способность разговаривать и двигаться. |