Онлайн книга «Я русский»
|
Ну, и Прага теперь, разумеется. А Париж… Слишком многого я, видимо, ожидал от первой с ним встречи. Все детство и юность об этом городе книжки читал: от Дюма до Эренбурга с Хемингуэем. Хотелось праздника, который всегда с тобой. Ехал туда впервые – аж трясся. Думал, сейчас найду места, где де Бюсси дрался с фаворитами Генриха Четвертого, зайду на местный рынок поесть знаменитого лукового супа, а потом обязательно посижу в кафе «Ротонда», где Пикассо пьянствовал с Аполлинером, а молодой красавец Модильяни соблазнял дикую восточную барышню Анечку Горенко с чудовищным для европейского уха татарским псевдонимом Ахматова. Ага. Как это называется-то? Кажется, завышенные ожидания? Попал в результате в грязную арабскую деревню. С мусорным ветром, грязной рекой, дерьмовым кофе и совершенно тошнотворными обитателями… …Ничто так не убивает, как обосранные надежды. Но ради Златы я еще и не такую шнягу готов перетерпеть. Не то что несчастную сраную столицу когда-то великой Французской Республики. Очень уж увидеть хотелось – не Париж, разумеется, – Злату. И – не только увидеть. Короче, встретились. Обнялись. И – будто не расставались. – Знаешь, – говорит, изящно помешивая маленькой ложечкой черный кофе в симпатичном заведении неподалеку от Сорбонны, – а я, кажется, придумала, чем мне хочется в Москве заниматься. Так, хмыкаю про себя. Уже хорошо. По крайней мере, вопрос, где мы с ней будем жить – в Праге или в Москве, – даже не обсуждается. Заметано. – И чем же? – интересуюсь. – Ну-у-у, – тянет, неодобрительно посматривая на мою дымящуюся сигарету, – сначала я хотела устроиться просто переводчиком. У меня, кроме русского и чешского, еще хороший немецкий, из-за мамы. И английский неплохой. – Ого! – удивляюсь. – Я и не знал об этих твоих талантах. Кроме, разве что, знания английского. Слышал, как ты на Самуи с местными общалась. Она кивает. – Да, – говорит. – Мне языки хорошо даются. Вот про итальянский еще думаю. Но устроиться переводчицей сейчас будет трудно… – Это еще почему? – поднимаю левую бровь домиком. Она тихо смеется. – Скажи, – улыбается лукаво, гладя себя по пока еще плоскому, подтянутому животику, – если б ты был бизнесменом, ты бы принял на работу беременную сотрудницу? Хлопаю себя по лбу. Вот идиот! Ну конечно же… – И что ты решила? – спрашиваю. – У меня хороший слог, и мне нравятся русские книги. Хочу почитать, подумать. Вдруг получится что-нибудь перевести? – Хочешь попробовать сблизить наши народы? – смеюсь. Смотрит неожиданно серьезно. Даже кофе помешивать перестала. – Ты напрасно смеешься, – говорит очень тихо. – Если б я не читала русские книги и не учила русский язык в университете, вряд ли я смогла бы с тобой жить. Мой народ не очень хорошо относится к русским, ты же понимаешь… Я молчу. Потом – прикуриваю следующую сигарету. – Наверное, ты права. Нас вообще многие не любят. И большей частью потому, что не понимают. Не хотят понимать. В шестьдесят восьмом к вам приезжали на танках не русские, Злат. А коммунисты. Которые насиловали и мой народ. Причем значительно дольше, чем твой. – Я знаю, – накрывает мою руку узкой прохладной ладошкой. – Я знаю, Дан. Но другие-то не знают… Я кривлюсь. – Что ж тут, – поднимаю на нее глаза, – непонятного? Особенно для тех, кто считает себя лидерами и интеллектуалами. Для них «не знать» – это не добросовестно заблуждаться, моя девочка. Для них «не знать» – это просто тупо врать другим, которые и вправду могут не понимать, что происходит и происходило на самом деле. Она гладит меня легкими пальцами по тыльной стороне ладони. – Давай не будем об этом, – просит, – хорошо? Я понимаю, тебе больно. Но ты сильный, ты справишься. – Я справлюсь, – киваю. – Мы уже привыкли к этому, понимаешь? Потому и справляемся. Как умеем. – Да, – качает головой. – Наверное… – А, кстати, – улыбаюсь, чтобы переменить неприятную для нас обоих тему, – как тебе пришла в голову идея изучать именно русский язык? Такая вроде симпатичная, европейски образованная девушка… Она смеется. – …И вдруг язык диких восточных варваров? – хохочет. – Меня даже в университете отговаривали. Именно такими словами. Чуть не отговорили. Отец настоял. Он очень любит Запад, но совершенно в него не верит. Говорит, что тут все мертвое. А вас он не любит. Но почему-то считает, что будущее именно за вами. И еще считает, что мне с тобой повезло. Смеемся уже вместе. Дальновидный ты дядя, папаша Мартин, думаю. И – расчетливый. Ладно, мне не с тобой жить. А с твоей дочерью. Спасибо за то, что воспитал. Что настоял, чтобы она изучала русскую филологию. И – до свидания… …Париж ей, как и мне, тоже не понравился, но обязательную программу мы все равно выполнили. Как там: увидеть Париж и умереть, говорите? Ну, лучше тогда – сразу вешайтесь. Поэтому дню, когда вся эта шняга закончилась и мы, наконец встретившись с прилетевшей из Москвы «группой поддержки» во главе с Али и Никитосом, уселись в скоростную «собаку» до Марселя, я искренне обрадовался. А из Марселя тем временем непрерывно шли звонки и эсэмэски о поджидающих нас толпах местных арабов, о ножах, цепях и прочей арматуре. И я, врать не буду, даже немного – самую чуточку – забеспокоился. Не за себя, разумеется. За Злату. Такие адреналиновые приключения не для беременной. В сад, что называется. Может, думаю, съюлить? А как? Все знают, что еду уже, и не один. Да и Злате хрен объяснишь… …Забегая вперед, скажу, что арабов мы в этом славном портовом городишке все-таки встретили. Их там вообще, по-моему, большинство. Подавляющее. Будто и не в Европе находишься. Вокруг – или тупо черные, или тупо носатые. Беда, короче. А белая часть населения – только полицейские и пенсионеры. |