Онлайн книга «Орхидея в мотоциклетном шлеме»
|
Это Паша, говорю себе. Этого кретина бить нельзя. Он хороший. А то, что странный, — так кто из нас без странностей-то?! Аккуратно отхлебываю пиво, глажу жену под столом по ладони. Она ее чуть сжимает. Чтобы, похоже, не расплакаться. Паша тем временем внимательно изучает положенное Машкой на стол и немедленно приватизированное этим жизнерадостным придурком меню, подзывает официантку, делает заказ. — И побыстрее! — командует, — А то жрать хочется, просто сил никаких нет! Лучше — бегом, а то я тут вам такое устрою… Официантка убегает, мы с женой смотрим на него в непритворном изумлении. — Паш, — говорю, — а тебе, чисто так, случайно, не приходило в голову, что ты не один за столом сидишь?! И остальные еще тоже не ужинали?! — А вы что, — изумляется, — еще не заказывали, что ли? Смеется, поправляет ладонью пышную гриву роскошных темно-пепельных волос: — А я тут, — улыбается, — машинку новую купил. Сейчас перекусим, покажу. «Порш Кайен», совершенно обалденная тачка… — И не «Порш», и не джип, — ворчу я. — Ни Богу свечка, ни черту кочерга. Ты его с какой целью приобретал, прости? Чтобы все видели, насколько ты крут стал в последнее время?! И успеваю перехватить пробегающую мимо официантку. — Девушка, — прошу, — позовите, пожалуйста, свою коллегу, которая наш столик обслуживает. Мы, в принципе, уже готовы заказ сделать… Он обижается. — Ну вот, — говорит, — вам не угодишь. Уже и «Кайен» в говно записали… — Почему, — усмехаюсь, прикуривая сигарету, — в говно?! Нормальная машина. Просто непонятна цель покупки. Городская машина у тебя уже есть, и отличная. Девочки у клубов визжат, насколько я понимаю. А если тебе джип нужен, чтобы по буеракам или грязи за городом лазить, так и брал бы что-нибудь более подходящее. Тот же «Крузер», к примеру. Или, если он для тебя недостаточно пафосен, — то «Рейнджровер». А это чудо только для того и предназначено, чтобы все знали, что ты можешь его себе позволить. И не более того, ты уж меня извини, приятель… Он еще больше обижается. — Опять, — говорит, — ты меня моими деньгами укоряешь. Я их, между прочим, честно заработал. — Угу, — хмыкаю, — конечно, честно. Кто б спорил. Откуда у честного чиновника нечестные деньги? Сколько раз, интересно, я тебе еще говорить должен, что мне все твои «баблосы» и «лавандосы», а также способы их добычи и растрачивания абсолютно параллельны и фиолетовы?! Взрослый уже мальчик, вроде, а таких элементарных вещей понять не можешь… Он уже — откровенно багровеет. Положение спасает только вовремя появившаяся официантка. Мы с Машкой диктуем ей заказ, я прошу повторить кружку светлого пива, она кивает и уходит. А он за это время немного подуспокаивается. — Ну, — спрашивает, — и какие дальнейшие планы на сегодняшний вечер, господа присяжные заседатели?! — У меня дела, — быстро говорит Машка, я даже рта не успеваю раскрыть. — Съемки, сам понимаешь. Сейчас быстренько перекушу и вас оставлю. Димка в курсе… Мне остается только головой покивать, увы. Предательница… — А у тебя как?! — с надеждой смотрит Паша в мою сторону. Угу. Разбежался. — У меня тоже встреча, — вздыхаю почти натурально. — Только немного попозже. Так что успеем с тобой поболтать маленько… Он расстраивается. — Ну вот, — говорит, — так давно не виделись… И машет рукой с такой безнадежностью, что еще немного, и я почувствую себя по-настоящему виноватым. Надо держать себя в руках, думаю. Он же на это и рассчитывает… — Ну, извини, — развожу руками. — Ты так стремительно появился, что планы на вечер просто невозможно поменять было… — А, — смотрит вопросительно, — может, все-таки попробуете?! Ну, в смысле, дела все отменить к такой-то матери. Завалимся куда-нибудь в клубешник, потанцуем, потрындим, музычку послушаем?! Мы, не сговариваясь, отрицательно мотаем головами. — Извини, старичок. Никак не получается… А тут и официантка с ужином. И опять вовремя, думаю… Сосредотачиваемся на еде, увлеченно двигаем челюстями. Хоть пожрать нормально, если вечер все равно безнадежно испорчен. Потом Машка залпом проглатывает чашку зеленого чая и чмокает меня в щеку. — Ну, ладно, я побежала. Пока, мальчики… Я заказываю стакан белого сливового вина со льдом, зеленое мороженое, кофе и прошу принести счет. — Ну, ладно Машка, — опять вздыхает Паша. — У нее, наверняка, и вправду съемки хрен отменишь. Куча людей задействовано, то да се. Но ты-то куда рвешься?! От бизнеса ты вроде как отошел. Какие встречи могут быть поздним вечером в преддверии уикенда? Жму плечами, закуриваю. — Встречи, — вру и не краснею, — разные, Паш, бывают. Да и от бизнеса я, как ты понимаешь, пока что не совсем отошел. Хоть и рад бы. Но не получается. Он чешет переносицу, кривит полные, породистые губы, приглаживает ладонью непокорные волосы. — Я вообще тебя, — говорит задумчиво, — честно говоря, понять не могу в последнее время. Успешный бизнесмен, не последний на рынке человек. И на хрен тебе все это нужно?! — Ты, — спрашиваю осторожно, — что имеешь в виду-то, а, Паш? — Да ладно, — машет рукой. — Тоже мне, секрет Полишинеля. Все, кому надо, знают, что ты книжки писать пытаешься. Говорят, даже про фанатов что-то такое уже издал, муть какую-то. Решил вспомнить, что ли, что Литинститут заканчивал?! Так когда это было-то, а, старый? Миллион лет уже прошло. И не западло тебе, спрашивается, человеку «в уровень», как салаге сопливому по редакциям ошиваться? Или тебе лавры городского сумасшедшего покоя не дают? Типа, подайте копеечку юродивому, нельзя молиться за царя-ирода… Так, что ли?! Я зверею. Медленно, заставляя себя сосредоточиться на дымящемся кончике, тушу сигарету в пепельнице. Делаю вдох-выдох. Потом еще раз. И еще. Так. Руки вроде уже не трясутся. А если и трясутся, то не очень заметно… Достаю из пачки следующую сигарету, прикуриваю, разгоняя лезущий в глаза дым ладонью. — Я, — говорю, — Паш, человек достаточно трезвомыслящий. И не сильно самонадеянный. И, соответственно, вполне отдаю себе отчет в том, что когда я сдохну, все, что от меня останется, — это, в лучшем случае, пара томиков рассказов, пылящихся где-то в самом дальнем углу книжной полки провинциальной библиотеки. Согласен, это очень и очень мало. Вот только от тебя-то, мой дорогой друг, и этого не останется… |