Онлайн книга «Дочки-матери»
|
Кто знает, может, вообще все взрослые живут только своей жизнью, и им нет дела до детей. Очень скоро Сашка поняла, что в один прекрасный момент просто-напросто сдохнет от голода в этих хоромах. Подумав, она решила, что самый простой выход из положения – сходить в магазин самой. Пока дождешься очередного ресторанного курьера! А объяснять что-то «великому художнику» бесполезно. Сашка оделась, взяла из затейливой ключницы в прихожей запасной комплект ключей от квартиры и вышла, захлопнув за собой дверь. Сначала нужно было отыскать банкомат, чтобы снять деньги. Потом – какой-нибудь магазин продуктов. До ближайшего банка пришлось топать пятнадцать минут, потом столько же – до магазина. Увидев местные цены, Сашка только ахнула от удивления. Это сколько же надо зарабатывать, чтобы жить в центре Москвы? Испугавшись, что ей не хватит наличных, она брала только самое нужное, стараясь выбирать недорогие продукты. Долго стояла перед деревянной полкой с ароматными булочками и пирогами по драконовским ценам, но так и не рискнула ничего взять. Вдруг денег не хватит? Конечно, в кассе этого пафосного магазина принимали и банковские карты, но Саша решила не искать приключений на свою голову – могут потребовать паспорт. Когда, уставшая и измученная, она притащила домой две полные сумки продуктов – и яйца, и масло, и молоко, и сосиски, и макароны – и начала раскладывать все по местам, то заметила, что в кухне нет ни кастрюльки, ни даже сковороды. Ругаясь на чем свет стоит и едва не плача от голода, Сашка снова вышла из дома. Предстоял прежний маршрут: сначала в банк, потом в супермаркет – на этот раз за посудой. Самый насущный вопрос кое-как, но был решен. Мамины книги прочитаны, и Саша затосковала. Так хотелось хоть с кем-нибудь поговорить! Не в силах дождаться, когда Игорь выйдет из мастерской, она постучала в его дверь. – Что ты ломишься? – недовольно проворчал он, высунувшись в щель и закрывая спиной мольберт. – Выйди отсюда! Я сейчас. Она послушно отошла от двери и села на диван в гостиной. И как только мама могла полюбить этого хама?! С ребенком обращается хуже, чем с бродячей собакой. – Чего тебе надо? – поинтересовался он, плотно прикрыв за собой дверь и вытирая руки масляной тряпкой. – Новости про маму есть? – как робот спросила Саша. – Нет. Были бы, я б сказал. – Мы собирались заявление в полицию подать, – проворчала она, – ты забыл? – Подавай! – отмахнулся от нее Игорь. – У меня не примут, я ребенок. – Тоже мне «ребенок»! – Почему ты такой злой? – накинулась на него Саша. – Что я тебе сделала?! – Болтаешься под ногами. – Он отвернулся. – Что?! Я сижу в своей комнате, и все! – Как же, в своей, – недовольно пробурчал Игорь. – А куда мне деться? – Саша чуть не плакала. – Я маму жду! – В твоем возрасте, – Варшавский окинул девочку суровым взглядом, – я уже никого не доставал. Жил сам по себе. – Тебя что, – спросила Саша осторожно, – тоже родители бросили? – Нет. – Вот видишь! – Мне самому пришлось уйти, – он плюхнулся рядом с Сашей на диван, с наслаждением вытянув ноги, – я в семье никому не был нужен. – Совсем? – Саша боялась дышать, чтобы не спугнуть его воспоминания: может, хоть что-то удастся узнать об этом человеке. – Совсем, – Варшавский горько усмехнулся, – родного отца я не помню: он ушел, как только мне исполнилось два года. А мать потом опять вышла замуж. – Тебе сколько было тогда? – заинтересовалась Саша. – Десять. – А тебя она спрашивала, хочешь ты нового папу? – Избаловала тебя Инна! – бросил он, нахмурившись. – Это еще почему?! – Много себе позволяешь! Моей матери даже в голову не приходило разбираться в том, чего я хочу. – А у нас что, крепостное право? – Сашу задели его слова. – Детское рабство? – Не знаю, – он отмахнулся, – мама просто вышла замуж и родила одного за другим двоих детей от нового мужа. Меня выперли жить в кухню. – Ужас какой! – Это еще не страшно, – Игорь хмыкнул, – но там я тоже всему семейству мешал. Отчим, пока мать не видела, только и делал, что отвешивал подзатыльники. Сам удивляюсь, как он мне мозги не выбил. – А ты? – Перед глазами Саши появился забитый мальчишка с несчастными глазами. – Сначала терпел, потом пропадал целыми днями в художественной школе и спортивных секциях, чтобы не сидеть дома. – А когда вырос, – у Саши невольно сжались кулаки, – накостылял отчиму как следует! Да? – Нет, – Игорь отрицательно мотнул головой, – мать не хотел огорчать. Она его сильно любила. – А тебя? – Меня нет. – Так не бывает! – горячо возразила Мака. – Я тоже думала, мама меня не любит. А сейчас… – Сравнила! – усмехнулся Игорь. – Меня в итоге отправили жить в подвал. Ты хоть была там когда-нибудь? Громадные трубы, обмотанные изолятором, земляной пол, крысы. И вспомнили о «сыночке», только когда он выбился в люди. – Как же ты выжил?! – Как все, – Игорь смотрел на Сашу пустыми глазами, – учился, работал. Потом в художественное училище поступил. – А мама? – Мама младшими детьми занималась, ей не до меня было. Зато теперь, – он поморщился, – не представляешь, всем и сразу стал нужен. Куча родственников объявилась: всем помоги. – А ты? – Я даже слышать о них не хочу, – он поднялся с дивана, – хотя деньги матери отправляю каждый месяц. Они же там нищие, в своем Саратове. Варшавский подошел к двери мастерской и взялся за ручку. – Игорь, не уходи! – заныла Саша. – Поговори со мной еще, пожалуйста. – О чем? – он обернулся. – Ты думаешь, несчастное детство делает людей гениями? – Не обязательно. – А ты бы что выбрал: счастливое детство или славу? – Картины. – А вот я не хочу быть гением, – Саша вздохнула, – я бы выбрала счастливое детство. С мамой и папой. – Проблема в том, – Варшавский впервые за все время подошел к Саше и осторожно погладил ее по голове, – что судьбу не интересует мнение ее подопечных. – Жалко, – девочка, как котенок, потянулась макушкой к его руке, – а ты моей маме о своем детстве рассказывал? – Нет, – он убрал руку, – я же не нытик. – При чем тут это?! – При том! – Игорь вернулся к двери в мастерскую. – Я и тебе рассказал только для того, чтобы ты перестала стонать. В твоем возрасте пора стать самостоятельной. Ясно? А у твоей мамы вполне может быть своя жизнь! |