Онлайн книга «Жизнь удалась!»
Телефон зазвонил снова, и Оливия бросилась к письменному столу, чтобы схватить трубку. Неужели новости о Чезаре? Алекс, должно быть, едва успел сесть в машину. Но ее ожидания не оправдались. Это был какой-то репортер, и она сразу повесила трубку, не ответив на его вопрос «Как вы относитесь к своему бесплодию?». Она горько усмехнулась. Как, по его мнению, она могла относиться к нему? Была наверху блаженства! Бесконечно счастлива! Пребывала в экстазе! Телефон зазвонил снова. Оливия замерла. Это мог быть Алекс. Или Изабель. А может быть, Фелиция. Трясущейся рукой она сняла трубку и тут же положила ее обратно, услышав голос того же репортера. Оливия отключила телефон. Будь они прокляты. Хорошо, что у нее с собой мобильный. По крайней мере, Алекс сможет до нее дозвониться. Как только она вынула телефон из сумки и включила, на него стали поступать сообщения. Ни один из номеров не был ей знаком, и вскоре Оливия поняла, что все сообщения были от репортеров. У нее упало сердце. И как только им удалось раздобыть ее номер? Но на мобильном телефоне можно было, по крайней мере, выключить звук и следить за телефонными номерами на случай, если позвонит Алекс. Оливия решила связаться с ним, чтобы сказать, что происходит. Он чертыхнулся. — Не отвечай на звонки, пока не увидишь мой номер, хорошо? У нее потеплело на душе от его слов. — Хорошо. — Оливия помолчала. — Я так переживаю за твоего отца, Алекс. — Я тоже, — пробормотал он, но должен был прервать разговор, потому что подъехал к клинике. Оливия испытала острое чувство одиночества, когда снова вошла в кабинет и села за письменный стол. Она не могла быть с Алексом, когда он нуждался в ней. Не могла родить ему ребенка. Не могла даже подарить своей матери внуков. Какая от нее польза? Она мысленно одернула себя. Какая сумасшедшая мысль. Ей жалко себя, вот и все. Пора прекратить заниматься самобичеванием. Правильно. Она сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. Сейчас она позвонит Лианне, но сначала — своей матери, просто чтобы сказать, что она в полном порядке. Оливия снова включила телефон и по памяти набрала мамин номер. К ее удивлению, трубку тут же сняла сама Фелиция, а не экономка. Оливия вкратце рассказала ей о Чезаре и обещала держать в курсе дел, потом сказала, что временно отключит городской телефон, но для связи можно использовать мобильный. Фелиция попросила передать привет Чезаре и Алексу, а потом неожиданно призналась: — Дорогая, я знаю, кто проболтался репортерам. Это была Брита. — Твоя экономка? — Да. Только что я застукала ее, когда она звонила в какую-то газету. Очевидно, она подслушала наш с тобой недавний разговор. — Фелиция не пыталась скрыть свое возмущение. — В данный момент она собирает пожитки. Оливия была в шоке. — Но она работает у тебя много лет. — Пять лет, но, по-видимому, это ничего для нее не значит. — Фелиция вздохнула. — В наши дни так трудно найти хорошую прислугу. Оливия могла бы напомнить своей матери, что даже в «добрые старые времена» той не всегда удавалось удерживать помощников по хозяйству. И не потому, что Фелиция плохо обращалась с ними. Просто она была «слишком возвышенна», как выразилась одна из помощниц, когда Оливия встретилась с ней, чтобы упросить вернуться. — Дорогая, мне так жаль, — извиняющимся тоном произнесла Фелиция. — Я могу что-нибудь сделать для тебя? — Мам, тебе не надо ничего делать. Ты ни в чем не виновата. — Не забудь позвонить мне, когда появятся новости о Чезаре. — Не забуду. Положив трубку, Оливия поняла, что мама по-прежнему винит себя в том, что произошло. Возможно, это не так уж плохо… Фелиция менялась и начинала больше думать о других. Оливия с облегчением поняла, что мама уже не та избалованная особа, какой была раньше. Алекс провел все утро в клинике в компании своих братьев. Он чувствовал себя виноватым. Ему не следовало будить отца в такую рань. Он ведь знал, что Чезаре находится не в лучшей физической форме и нуждается в полноценном отдыхе. А в результате он не только разбудил отца, но и сообщил ему уйму неприятных известий. Одной только новости о шумихе, которую подняла пресса, было достаточно, чтобы довести кого угодно до стресса. Вдобавок он сообщил Чезаре о бесплодии Оливии и о том, что не собирается отказываться от жены. Ничто не заставит его изменить свое решение. Он останется с Оливией и будет любить ее. Но все равно, с его стороны было опрометчиво будить отца ни свет ни заря. Он мог подождать пару часов и сообщить обо всем Чезаре в более деликатной форме. В этот момент в комнату ожидания вошла Изабель, и Алекс затаил дыхание. Сердце глухо забилось в его груди. Но тут он заметил, что она улыбается. — Все обойдется, — поспешно произнесла Изабель. — Это был легкий сердечный приступ, и врачи считают, что следующего не будет. Разумеется, если Чезаре изменит свой образ жизни. Я намерена проследить за тем, чтобы так и произошло. У Алекса отлегло от сердца. Отец иногда выводил его из себя, но это был его отец, и он любил его, черт возьми. Ник и Мэтт засыпали Изабель вопросами. Она сдержанно отвечала, а Алекс слушал ее ответы. — Сейчас он спит. Может быть, вам всем стоит вернуться к своим делам, а в конце дня опять приехать сюда? Какой смысл сидеть здесь без дела? — Она поцеловала Ника, потом Мэтта в щеку. — А теперь я хочу поговорить с Алексом, так что вы двое не ждите его, — сказала она, выпроваживая их. Алекс напрягся, чувствуя на себе любопытные взгляды братьев. О чем Изабель хочет поговорить с ним? — Алекс, мне так жаль, что Оливия не сможет иметь детей, — сказала она, стиснув его руку. Алекс был настолько поглощен сейчас другими заботами, что забыл о собственных проблемах. Он кивнул. — Спасибо. — Твой отец просил меня кое-что тебе передать. Алекс нахмурился. — Что именно? — Он сказал, что сожалеет о случившемся. Сказал, что хочет только, чтобы ты был счастлив. И если ты любишь Оливию, он благословляет вас обоих. Алекс едва не задохнулся от нахлынувших на него чувств. — Он так и сказал? — Да. И рассказал мне об ультиматуме. — Изабель поджала губы. — Если бы я знала, то вмешалась бы, поверь мне. Апекс кивнул. — Спасибо, но, если бы он не предъявил мне этот ультиматум, сомневаюсь, что я бы женился на Оливии. А может быть, и женился бы, хотя это заняло бы больше времени. Оливия привлекла его внимание в тот же момент, как он увидел ее. |