Онлайн книга «Лоенгрин, рыцарь Лебедя»
|
Лоенгрин развел руками. – Я всегда полагал, что силу дозировать нужно особенно тщательно. – Это где вас такому учили? – Ну… далеко отсюда. – Заметно, – ответил Перигейл саркастически. – В царстве любви и добра? – Ну… близко к нему. Перигейл громыхнул: – А сейчас вы на земле, которую не только священники называют грешной! Потому никто не должен сомневаться в вашей силе. Лучше пусть опасаются, как вы говорите, чрезмерного применения, чем… гм… недоприменения. Он остановился, навстречу по лестнице величественно спускается леди Ортруда, свеженькая и сияющая хищной красотой, на лице победная улыбка. – Ваша светлость, – сказал Перигейл и поклонился, – мне нужно срочно посмотреть… как там уложили новую партию арбалетов. Он развернулся и быстро направился через холл обратно к выходу. Лоенгрин повернулся к леди Ортруде, она подала ему руку, и он вынужденно принял ее и повел вниз, а она сходила медленно и царственно, ее вроде бы затянутая корсетом грудь волнующе покачивается, и у него в воображении обе эти чаши сразу очутились в его ладонях, он едва не споткнулся, старательно очищая мозг от стыдных и недостойных картин. Леди Ортруда с каждым шагом придвигалась ближе, в зале пусто, она потупила глаза, но щеки раскраснелись, а губы повлажнели и слегка раздвинулись. – Я ваша заложница, – напомнила она тихо, – и полностью в вашей власти, мой господин. Лоенгрин покачал головой. – Я же сказал, в этом нет необходимости. Отдохните у нас, а затем отправляйтесь домой. Она воскликнула: – Как можно! Я хочу, чтобы вы нас ни в чем не подозревали! – Я не подозреваю, – заверил он. – Этот ваш приезд развеял бы любые сомнения, если бы они даже и были. – Но все-таки, – сказала она нерешительно, – если я вот так сразу уеду, вы можете снова подумать… нет, я не хочу этого! Или вы не подумаете, но госпожа Эльза может… Он перебил: – Эльза настолько чистый и нежный ангел, что темные мысли она просто не принимает. Ортруда слегка прикусила губу. – Однако… Хорошо, если так. Я уеду, но, с вашего позволения, погощу у вас день-другой и постараюсь как-то уверить вас, что мы не собираемся мстить или попытаться что-то изменить. Что произошло, то произошло, нужно жить с этим. Он вздохнул с облегчением. – Золотые слова. Она чарующе улыбнулась. – И еще я должна, просто обязана, пообщаться с милой Эльзой! Она так чиста и непосредственна, что может обжечься на таких вещах, которые мы, женщины, обходим просто и умело. Он в сомнении наклонил голову. – Я не против. Но такие вопросы… решает сама Эльза. Ортруда всплеснула руками. – Разумеется! У женщины должен быть свой уголок и своя маленькая норка. Они давно сошли с лестницы, Лоенгрин чувствовал нарастающую неловкость, стоять вот так в зале и не знать, как себя вести, потому что извиниться и уйти не дает, успевая остановить либо чарующей улыбкой, либо движением руки, а сейчас взглянула ему в глаза, и он ощутил сладкие мурашки по всему телу. Стараясь смотреть ей в глаза или хотя бы не опускать взгляд ниже ее роскошных полных губ, спелых и провоцирующих, он произнес вопросительно: – Леди Ортруда? Она сделала крохотный шажок, подойдя вплотную, как вообще-то женщина не должна приближаться к мужчине, взглянула снизу вверх, выглядит высокой только на расстоянии, а вот так рядом настолько ниже, что ей приходится закидывать голову, чтобы смотреть ему в лицо, а его взгляд сам по себе упорно соскальзывает на пышную грудь, что настолько старается выбраться из тесного выреза платья, что уже показались края алых кончиков, ярких, как поспевшая малина. – Лорд Лоенгрин, – произнесла она таким нежным голосом, что у него кровь начала разогреваться до кипения, – и все равно я ваша пленница… и в полной вашей власти!.. Вы можете делать со мной все, что захотите… Он ответил с достоинством: – Леди Ортруда, что вы говорите! Разве я могу повести себя неподобающим образом? Это недостойно… Ее полные губы приоткрылись в робкой улыбке, а глаза стали темными и загадочными. – Все достойно, если пленница вам позволяет делать с нею все, что вы хотите… – Леди Ортруда! – Вы можете приказать ей все, – продолжала она, – и я сделаю для вас все, что пожелаете… Это так прекрасно и сладостно – покоряться мужчине, что сильнее тебя самой… Он хотел отступить, но она взяла его за руки и медленно положила его ладони на свои груди. Ему показалось, что пальцы вспыхнули в сладком огне, попытался убрать и отстраниться, но она держала его руки крепко и неотрывно смотрела в лицо. – Леди Ортруда, – проговорил он хрипло и сам смутно удивился, что его обычно чистый серебряный голос звучит со странными нотками, – Леди Ортруда, так делать нельзя… – Почему? – спросила она тихо. – Это… нехорошо… – Но вы же хотите этого? Он вдруг ощутил с ужасом, что вырез ее платья каким-то образом опустился еще ниже, обе груди наружу, и он, Господи, жадно держит их, а быстро твердеющие соски прожигают в его ладонях сладострастные ямочки. – Леди… Ортруда… – прохрипел он. Титаническим усилием заставил себя отстраниться, опустил руки вдоль тела, хотя взгляд еще оставался прикован к ее обнаженной роскошной белоснежной груди, крупной и вызывающе приподнятой, что так и просится в его твердые ладони. – Лорд Лоенгрин? – Так нельзя, – повторил он уже более твердым голосом. – Прошу вас… Она поняла недосказанное, медленно подняла руки и легонько потащила вверх края платья. Соски скрылись за краем, но теперь он все равно видел их и сквозь ткань, твердые и горячие, как раскаленные угольки, вон оттопыривают так заметно кончиками… – Вы мой господин, – проговорила она покорно, – что скажете, то и сделаю. Но вы вольны взять меня когда угодно и как угодно, я в вашей власти… чему отдаюсь охотно! Он проговорил все еще хрипловатым и каким-то деревянным голосом: – Леди Ортруда… я глубоко уважаю ваше желание улучшить взаимоотношения между нашими семьями… Она сказала быстро: – Да, мой господин! Но разве эта близость их может ухудшить? – Это ухудшит наши отношения с Эльзой, – ответил он. Ее губы раздвинулись в загадочной улыбке. – Но разве ей обязательно сообщать… все? А о чем она не знает, того для нее и не существует. Он покачал головой. |