Онлайн книга «Сувенир для олигарха»
|
— И как ты себе это представляешь? — в голосе Лолы прозвучал здоровый скептицизм. — А на что нам запись его разговоров, которую мы только что прослушали? Думаю, она послужит для нас путеводителем! Начать с того, что мы точно знаем: Хорек со своими спутниками приехал на станцию метро «Кировский завод». Значит, наша дорога лежит туда. Через двадцать минут Маркиз остановил машину возле выхода метро на проспекте Стачек. — Ну и куда мы теперь должны направиться? — с интересом спросила Лола, выглянув в окно машины. — Будем гадать на кофейной гуще или обрывать лепестки ромашки? — Нет, — Леня перемотал кассету с записью подслушанного разговора, — будем внимательно слушать. Тихо зашуршала магнитофонная пленка, и в динамике раздался резкий голос Хорька: «…Ну пойдем посидим, поговорим, что нам дальше делать!..» После этого снова на некоторое время наступила тишина, нарушаемая только уличным шумом, голосами случайных прохожих, а потом послышался какой-то резкий, протяжный звук. — Вот! — проговорил Маркиз, прислушиваясь. — Я еще в первый раз обратил внимание на это. Тебе ничего не напоминает? — Ну-ка, прокрути еще раз! — попросила Лола. Прослушав пленку еще раз, она неуверенно проговорила: — Кажется, такой звук я слышала, когда возле моего дома строили новый корпус.., какая-то строительная техника… — Правильно, мне тоже кажется, что это на стройплощадке. Скорее всего, подъемный кран, и должно быть, где-то совсем рядом, потому что они шли от метро всего несколько минут. Маркиз вылез из машины и огляделся. Мимо них проехал грузовик с кирпичом и завернул за соседний дом. — Наверняка нам туда! Леня сел за руль и поехал вслед за грузовиком. Обогнув высокое здание, они действительно увидели забор, ограждающий стройплощадку. Над забором возвышался ажурный силуэт подъемного крана, который медленно поплыл в сторону, и при этом раздался тот самый резкий протяжный звук, который был записан на пленке. — Ну вот, пока мы на правильном пути. Маркиз снова остановил машину и огляделся. Перед ними было пятиэтажное кирпичное здание, окруженное густыми кустами сирени. — А теперь снова придется обратиться к нашему путеводителю. Леня немного перемотал пленку назад, включил запись, и снова послышался тот же протяжный механический звук. Вслед за этим лязгнула металлическая дверь. «Наконец-то железную дверь поставили! — раздался в динамике голос Хорька. — Хоть на лестнице всякая шантрапа шляться не будет!» — Железная дверь, — проговорил Леня, — ищем железную дверь! — И он медленно поехал вдоль пятиэтажки. На их удачу, большинство подъездов было в ужасном состоянии: обшарпанные деревянные двери либо стояли, распахнутые настежь, либо вообще болтались на одной петле. И только доехав до самого последнего подъезда, они увидели новенькую, явно только что установленную темно-коричневую металлическую дверь с аккуратным кодовым замком. — Вот это уже называется везением! — воскликнул Маркиз и показал на темно-синюю «BMW», припаркованную в нескольких метрах от подъезда. — Бывают же такие люди, которым лень пройти сто метров до ближайшей автостоянки, — проговорил он с довольной усмешкой, — они ставят машины у подъезда, чтобы сэкономить несколько минут, и тем самым облегчают жизнь всяким криминальным личностям.., вроде нас. Леня достал из кармана мобильный телефон, связался с Ухом, описал ему местоположение дома, где они находились, машину Хорька и коротко рассказал, что тот должен сделать до сегодняшнего вечера. — Вот так, дорогая, — он поглядел на Лолу значительно, — сегодня вечером наступит решающий момент. Либо чемоданчик окажется у нас, либо мы окажемся на кладбище. А учитывая то, что мы слышали про Батона, нас с тобой, в случае неблагоприятного исхода, увезут не на кладбище, а закатают в бетон на какой-нибудь из многочисленных строек. Город, знаешь ли, обновляется, готовится к встрече трехсотлетнего юбилея… — Очень остроумно, — холодно заметила Лола, — юмор у тебя стал какой-то специфический, черного цвета… — Я не шучу, — спокойно сказал Маркиз, — я говорю совершенно серьезно. — Тем более, — завелась Лола, — твои замечания очень кстати! — Ты боишься… — грустно сказал Маркиз, — оттого и фубишь… — А ты будто нет! — Лола почти кричала. — Попробуй убедить меня, что тебе нравится такая жизнь! Все время ждать пули из-за угла, шарахаться от каждой тени! Не иметь возможности даже появиться в собственном доме! Хорошо хоть Пу И я сумела вытащить! Неужели ты не скучаешь по своему ненаглядному коту? — Ты рехнулась, — спокойно ответил Леня, — по-твоему, перед такой сложной и опасной операцией я должен думать о коте? — Все расскажу Аскольду, — злорадно пообещала Лола, — пусть он знает, как ты на самом деле к нему относишься! Маркиз резко остановил машину. — Быстро выходи, здесь нельзя стоять! — Куда это? — Лола сбавила тон. — Доберешься до дома самостоятельно, левака возьмешь! Будешь сидеть у Зинаиды и носа не высовывать. Я сам тут разберусь! — Нет уж, — Лола даже подпрыгнула на сиденье, — там я совсем с ума сойду с этими соседями! — Тогда прекрати истерику, — строго сказал Леня, — веди себя тихо и слушайся старших. Сейчас забежишь вон в тот «Макдоналдс», возьмешь еды. Поедим прямо в машине, потом наведи красоту — поярче там. Парик редкий у тебя с собой? — Опять рыжий, — надулась Лола, — мне этот цвет не идет, хочу быть блондинкой… — Ты права, дорогая, — улыбнулся Маркиз, — если верить Мерлин Монро, джентльмены, конечно, предпочитают блондинок, но там, куда мы сейчас поедем, джентльменов днем с фонарем не сыщешь! Так что перестань капризничать и делай, что говорят. Примерно через час Маркиз и Лола подъехали к захудалой рюмочной на Петроградской стороне. Около этою третьесортного заведения толклась та специфическая публика, которой никогда не касается веяние времени, — девятнадцатый ли век на дворе, двадцатый или двадцать первый, мрачные времена царизма, светлое царство исторического материализма или еще более светлая эпоха построения отечественного капитализма с человеческим лицом, — этих людей волнует только одно: где бы достать немного денег на опохмел? Землистый цвет лица, мешки под глазами, трясущиеся руки — вот те признаки, по которым члены этого тайного общества безошибочно узнают друг друга в толпе, а всевозможные рюмочные, распивочные и пивные манят их на свой тусклый свет, как керосиновая лампа насекомых. |