Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - принц»
— Ваше высочество! Что-то случилось? — Да, — сказал я, — срочно созовите военачальников… которые поближе. Сэр Дерибас здесь? — Да, — ответил он, — с сэром Вайтхолдом размечают поля для турнира… Я сказал сердито: — Ну хоть не пляшут голыми на столе… Хотя вообще-то какая разница? Турнир — те же безобразия. Ничего, я им помогу избавиться от дури… Он уже быстро, не теряя ни мгновения, посылал стражей на поиски Норберта, быстро повернулся ко мне: — Ваше высочество? — Я прибыл, — сообщил я, — этого мало? Он ответил твердо: — Да, ваше высочество, все понятно, ваше высочество. Я быстрыми шагами пошел в здание, одни торопливо разбегаются, как мыши, другие спешат навстречу и угодливо кланяются, на лицах страстное желание быть полезными. И здесь, подумал я хмуро, проблема безработицы и незанятости в меру квалифицированного населения. Но, к счастью, меня распирают планы, всем дам работу, а кто взвоет и вспомнит про вольности дворянства, я им покажу, что все вольности только у меня, у всего остального населения всего лишь демократические права и либеральные ценности, да и то базовые. Да это и не столько население, сколько налогоплательщики, потому я о них буду всячески заботиться, холить и оберегать, повышать им квалификацию и трудовую отдачу. Быстрыми шагами, придерживая узкий меч слева у бедра, вошел Норберт, высокий, худой, твердый, как потерявший кору ствол старого мореного дуба, чисто выбритый до синевы, кончики усов воинственно приподняты. Коротко поклонился, я сказал тут же: — Сэр Дерибас… — Ваше высочество, — ответил он незамедлительно. — Сэр Дерибас, — сказал я, — немедленно соберите все воинские части, до которых можно дотянуться в пределах суток. — Ваше высочество? — Поспешим к соседям, — сказал я. — Совсем недавно здесь прошмыгнула Ротильда Дрогонская. Я сам дурак, даже идиот, дал уговорить себя на временный брак, который даст мне какие-то огромные преимущества… Хрен он что дал, кроме неприятностей! Сейчас она вернулась в Мезину и попыталась с такими же дураками, как и сама, поднять мятеж… Он покачал головой, спросил с сочувствием: — Спастись не удалось? — Они осаждены, — ответил я, — в какой-то крепости, что близко к нашей границе. Не знаю, как поступит Голдвин, будет ли принуждать сдаться осадой либо предпримет штурм… Если осадой, то успеваем, а если штурм… гм… — Может явиться напрасно, — сказал он. — Вообще-то у вас бойкая жена… Отважно прошла через Шателлен и Турнедо и, ступив на землю королевства Мезины, сразу же нашла сторонников? Я буркнул уязвленно: — Что значит «отважно»? В Шателлене всегда было тихо и мирно, а в Турнедо я искоренил преступность почти начисто. Он улыбнулся одними глазами, а продубленное ветрами и морозами лицо оставалось неподвижным. — Простой народ вас за это боготворит. Говорят, вы пошли еще дальше Гиллеберда, словно его сын! Я отмахнулся. — Так что Ротильде никакой отваги не потребовалось. Хотя да, она не робкого десятка, это верно. В общем, действуйте быстро! Он поклонился. — Ваше высочество… — Сэр Дерибас… Во дворце началась беготня, принц прибыл, как пронесся слух, весьма гневен, в коридоре толпятся придворные, первым примчался, распихивая всех, Бальза, теперь уже сэр Бальзак, вбежал в кабинет, преклонил колено. — Ваше высочество! Я поморщился. — Сэр Бальзак, только не надо этих рыцарских штучек с вашей стороны. И пузо вам мешает, и от работы отвлекает… Давайте-ка быстренько отчитайтесь, что сделано, что не сделано, где какие узкие места? Он с трудом поднялся, пыхтя, как эзоповская лягушка, что раздулась до размеров быка, морда стала совсем багровой от усилий, заговорил с придыханием: — Ваше высочество… все делается даже с опережением сроков… Я принес бумаги, можете все проверить… Я отмахнулся. — В другой раз. У меня сейчас другие задачи. А сейчас… идите и трудитесь на благо Отечества дальше, что есть и высшее благо вашего сюзерена. Ошеломленный, что аудиенция закончилась так быстро, он собрал бумаги и, пятясь, вышел, а через минуту вбежал запыхавшийся сэр Вайтхолд, охнул: — А я и не поверил даже!.. — Размечтались, — сказал я мстительно. — Ну-ка, признавайтесь, дорогой мой канцлер, что натворили, что рухнуло, что идет не так, раз турнирами занимаетесь… Он воскликнул: — Уже донесли? Вот негодяи!.. Да потому и занимаемся, что все работы идут хорошо, все выполняется, людям хочется праздника. А есть ли праздник выше и чище, чем турнир, когда от молодецкого удара проигравший вылетает из седла, как сбитое булавой со стола яблоко, когда падает и переворачивается много раз, хватая окровавленный песок горстями?.. А если еще и убьют кого, так это ж вообще какая радость! — Ну да, — согласился я возвышенно и строго, — но есть радости и повыше. И почище. — Какие же? — Возвышающие душу, — сказал я. — И очищающие. Катарсис называется по-умному. — А-а-а-а, — сказал он понимающе, — это верно, когда на площади жгут колдунов, народ сбегается даже из сел. Это очищение душ всем нравится так, что только и ждут, когда ведьму поймают… — А если народу нравится, — напомнил я, — когда вешают. Народ всегда требует смертной казни, так что особенно не расслюнявливайте дела, где все и так понятно. Он сказал осторожно: — Однако благородным все-таки положено усекать голову топором? — Усекайте, — разрешил я. — Это тоже благородное и возвышающее души зрелище, очень демократичное и основанное на базовых ценностях и чаяниях простого народа. Только обставляйте красиво, чтоб собравшиеся не знали неудобств и чтоб во время казни всегда продавались по рядам пирожки и прохладительные напитки. — Учту, — сказал он деловито. — Народ обожает праздники! Да кто их не любит?.. Количество сжигаемых и казнимых оставить, в пересчете на неделю? Я отмахнулся. — Оставьте. По моей Великой Хартии будут введены суды присяжных, а это значит, присуждаемых к казни будет намного больше, намного. Даже к жестоким казням. — А-а-а, — сказал он с удовлетворением, — самую грязную работу хотите спихнуть на народ? — Именно, — ответил я. — И пусть себя винят, а не нас. Он вздохнул. — Ну, нас все равно винить будут. Власть всегда во всем виновата. — Точно, — согласился я. — Хотя если по правде, то она в самом деле виновата. Мы умнее, дальше видим и должны вести эти стада баранов, уверенных в своей исключительности и неповторимости, по хорошим тропам, где много сочной травы, и вовремя защищать их от волков. Ладно, сэр Вайтхолд, на самом деле мне совсем сейчас не до государственных мелочей, а с крупностями у вас в порядке… |