Онлайн книга «Ксенотанское зерно»
|
Якоб пошел к повозке, осторожно ступая. Хотя надобности в этом не было, не услышит же Подмастерье его шаги из комнаты. Ну его, странного человека, вместе с его странностями. Якоб уже всерьез сомневался, человек ли его попутчик. Парень подошел к своей повозке с волами. На ней, болтая босыми ногами, сидел Подмастерье. – Куда едем? – бодро спросил он. – Да я… – Якоб по-настоящему растерялся. Ведь даже если попутчик не спал и сразу же спрыгнул с кровати и побежал вслед за Якобом, то никак не успел бы оказаться здесь раньше. – Нет, если нужно, готов помочь собраться. – Да нет… Просто решил проверить, не украли ли повозку. – А-а… Ну, пойдем спать дальше? – Ага… Якоб сорвался с места и побежал к дверям трактира. Заколотил в них, пока не открыли, наплел что-то невразумительное недоумевающему хозяину, оглянулся – Подмастерье помахал рукой от повозки, – и кинулся бегом в комнату. Подбежал, открыл дверь… Подмастерье поднял голову, сдвигая шляпу: – Чего тебе не спится? Долгое напряженное молчание. – Что? – Убит один из монахов, ваше величество. – Я не глухой и не идиот. Как это могло произойти? – Шарук… – Я не спрашивал, кто убил монаха. Я спрашиваю, как это могло произойти! – Ваше величество… – Для чего? Для чего я бодался с епископами, открывая ваш монастырь? Рыскал, как волк, по всей стране, в поисках подходящих людей, тратил силы, деньги на их обучение? Для чего? Чтобы моих, моих монахов убивала первая попавшаяся девчонка, нахватавшаяся основ колдовства?! – Ваше… – Да, отец Тестудос! Да! Мое! И именно мое величество спрашивает вас, как это могло произойти? – В свое оправдание могу сказать, ваше величество, что свидетелей битвы, кроме наших братьев, не осталось. Значит, репутация монастыря не пострадала. – Репутация! Подождите… Репутация… – Ваше… – Подожди, Август. Репутация… Наших монахов считают чрезвычайно сильными охотниками за колдунами, ведьмами и нечистью. Так? – Так. – Значит, если кто-то узнает, что в схватке с колдуньей погиб шварцвайсский монах, то в первую очередь подумает, что колдунья была крайне сильна… Сколько у наших противников колдуний? – В последнее время мы нашли трех, к сожалению, уже убитых. Среди наших противников особой паники по этому поводу нет, так что колдуний у них хватает. Можно предположить, что остался по крайней мере десяток, а то и больше. – Откуда они их берут, выяснили? – Нет. – Плохо. Откуда они берутся – неизвестно, сколько их – неизвестно, каковы их возможности – неизвестно… – Ну, то, что они подчиняются всем законам колдовства – установили. Смешок. – Не отвлекайте мое величество от рассуждений! Смешок. – Август! – Молчу, молчу… – И прекрати ухмыляться! Значит, действуем так… – Не подействовало? – Похоже, у нее есть при себе что-то медное. – Не ожидал от девушки из благородной семьи веры в крестьянские сказки. – Я думаю, нам опять подгадил тот крестьянин. – Его ищут? – Фукс. – Фукс… – Она старательная. – Да, я знаю. Вот только своенравная, наглая и непослушная. – Да они все такие. – Сколько у нас осталось ведьм? – После того, как монахи убили Лени, – двенадцать. – Мало. – Нам осталось подождать месяц. Ирма – у нас, большинство дворян – за нас, грибница ползет по столице. Что нам может противопоставить король? Личную гвардию да шварцвайсских монахов. Монахов выбьют девчонки, а гвардия… Ничего она нам не сделает. – Я знаю, что гвардейцы ищут девчонку. Что, если… – Нет. Они ищут по городу мои тайные особняки… два уже нашли. Но к тому, в котором спрятана Ирма, я не имею никакого отношения. Пусть ищут. – Остаются только два затруднения. Добровольное согласие и третья сила. – Добровольное… Да, жаль, что с грибницей не получилось. Ничего, я попробую поговорить с ней сам. А третий… На него выведет крестьянин, когда Фукс его поймает. – Хорошо. Столичный рынок – это вам не рынок маленького городка вроде Штайнца. Если тот походил на помесь ада и рая, то этот – на сам ад. Здесь только ряды, в которых продавалась глиняная посуда, занимали больше места, чем вся деревня Черный Холм. А ведь здесь торговали не одной посудой. Одежда, обувь, часы, посуда, стекло, кони, птица, железо, медь, серебро, камень, корзины, телеги, травы, овощи, яблоки, бутылки, пиво, рыба, мясо, молоко… И ведь никто же не стоит молча. Орут продавцы, расхваливая товар, орут покупатели, яростно торгуясь, орут нищие, требуя подачку, орут обнаружившие, что нищие подачку могут взять и без спроса… Якоб, уже оглушенный, без единой мысли в голове, плелся за ведущим его Подмастерьем, стараясь запомнить дорогу, чтобы суметь добраться до повозки. – Так, вот здесь у нас ряды с зерном. Можешь посмотреть, только я тебя умоляю: не покупай ксенотанского зерна, пока я не скажу, что оно настоящее. Договорились? Якоб заторможенно кивнул. – Ну и отлично. Походи пока, а я загляну к знакомому. С этими словами Подмастерье скрылся в узком закутке между рядами. Парень постоял немного… Нет, возвращаться не собирается. Тупое, замученное выражение мгновенно исчезло с лица Якоба. Он развернулся и ловко ввинтился в толпу, возвращаясь к повозке. После ночной беготни Якоб твердо уверился, что Подмастерье – колдун. А от них ждать ничего хорошего не приходится. Вспомнить хотя бы, сколько натерпелись крестьяне Черного Холма от старого мельника. Нет, бежать, бежать, бежать… Из-за штабеля мешков с зерном за спиной Якоба выглянула знакомая шляпа. Блеснула улыбка. Якоб почти подбежал к своей повозке. На ней, болтая босыми ногами, сидел Подмастерье. Парень замер. Ничего не говоря, развернулся и пошел обратно. Уже понимая, что, придя к зерновым рядам, обнаружит Подмастерье там. Парнишка, охранявший стоянку с повозками, неожиданно шарахнулся. Покажется же такое… Вроде бы только что на одной повозке, запряженной двумя спокойными, как валуны, волами, сидел человек в странной шляпе. И уже нет никого. Только крупный ворон взлетел в небо и захлопал крыльями. |