Книга Огонь, мерцающий в сосуде, страница 27 – Татьяна Полякова

— Нашли девушку?

— Нет, — покачала я головой.

— Она здесь, я ее видела. Да вот же она, рядом с Викторычем, — ткнула Ирина пальцем в сторону стойки.

В этот момент рядом с хозяином кафе появилась молодая женщина в цветастом платье и кепке в красно-белую клетку, надвинутой на самые глаза, из-за этой кепки я ее и не узнала.

Музыка смолкла, и во внезапной тишине прозвучал голос Викторовича:

— Минуточку внимания. Сегодня с нами наша первая посетительница. Представьтесь, пожалуйста.

— Наталья Самсонова, — кокетливо ответила женщина. — Еще недавно была Кириллова.

— Для красавицы Натальи наш первый приз.

В зал под громкие аплодисменты и веселое

улюлюканье внесли огромную бутылку шампанского. Ее торжественно передали Наталье, девушка с трудом могла ее удержать, на помощь ей пришел молодой мужчина.

— Это мой муж! — крикнула Наташа, заливаясь счастливым смехом и повиснув у него на плече.

— Спасибо, что сегодня вы с нами! — прокричал хозяин. — А сейчас наши конкурсы. Предлагаем поучаствовать, у нас отличные призы. Всем удачи!

Пока я пробиралась к стойке, объявили первый конкурс. Наташа живо откликнулась на предложение хозяина кафе, ее муж тоже, бутылку шампанского они отдали на хранение официантам.

Один конкурс сменял другой, и во всех активистка Наталья спешила поучаствовать, ничего не выиграла, но осталась довольна. Я старалась держаться поближе к ней, наконец улучила момент, когда они с мужем устроились за столом с намерением выпить пива, и обратилась к девушке:

— Здравствуйте, это я просила вас позвонить.

— Что? — не поняла она.

— Официантка передала вам номер телефона.

— Ах, да… А в чем дело?

Разговаривать в таком шуме было невозможно, но я боялась, что другого случая не будет.

— Я ищу вашу подругу, с которой вы на фотографии.

— Надю? — удивилась Наталья.

— Ее зовут Надя? — растерянно переспросила я.

— Надя Захарова.

— Вы уверены?

— Конечно, уверена. Мы с ней с детского сада дружили.

— А где она сейчас?

— Ее нет.

— Что значит нет?

— Слушайте, у меня ни малейшего желания говорить об этом, — нахмурилась Наталья.

— Чего ты пристала? — вскинулся ее муж. — Не мешай людям отдыхать.

— Простите, но мне очень важно…

— Тебе сказали… — вновь заговорил супруг, но Наталья его перебила:

— Ладно, Денис, все нормально… Идем, — кивнула она мне.

Мы протолкались к выходу. В холле тоже оказалось полно людей, пришлось выбираться на улицу. После шума, от которого закладывало уши, здесь казалось нереально тихо.

— Куришь? — спросила Наталья, достав из сумки пачку сигарет.

Я не курила, но ответила утвердительно.

— Ты кто такая? — щелкнув зажигалкой, спросила она.

— Я приехала из другого города, случайно зашла в это кафе и увидела фотографию. Надя очень похожа на мою подругу, мы вместе учились, потом потеряли друг друга.

— Ты обозналась. Всех Надиных подруг я хорошо знала.

— Вы не сказали, что с ней случилось.

— Зачем тебе, это ведь не твоя подруга.

— Мне важно убедиться…

— Надя погибла десять лет назад, то есть исчезла.

— Исчезла? — переспросила я, чувствуя, как сердце скачет в безумном ритме, очень боясь, что Наталья не станет отвечать.

— История вышла скверная, — прикуривая одну сигарету от другой, сказала она. — А ты чего не куришь? Короче, Надя училась в институте, на дошкольном, денег, конечно, не хватаю, и она устроилась няней в одну семью, сидела с ребенком вечерами, когда родители куда-нибудь уходили. Девочку похитили, семья была богатой. В тот вечер Надя как раз была с ней. За ребенка потребовали выкуп, отец заплатил. Но ребенка ему не вернули. Ни девочку, ни Надю больше никто не видел. Вот и все.

— Вы считаете, они погибли?

— Я думаю, похитители не собирались оставлять их в живых. Трехлетний ребенок вряд ли что мог рассказать, а вот Надя… Они бы не стали рисковать. Понимаешь?

— Кто-нибудь из родственников Нади здесь остался?

— Отец. Мать умерла.

— Вы знаете, где его найти?

— Не пойму я, чего ты хочешь?.. — разозлилась Наталья.

— Не так давно я видела женщину, как две капли воды похожую на вашу подругу.

— Да с чего ты взяла, что это Надя? Фотография в кафе сделана десять лет назад. Очень я похожа на ту Наташу, что на фотографии?

— Похожи…

— Спасибо, конечно, — усмехнулась девушка. — Отец Нади живет в пригороде. Трубное. У местных спросишь, где хутор, они покажут. Сомневаюсь, что он станет с тобой говорить. После того, что случилось, он малость умом тронулся. Да я даже не уверена, что он еще жив. Первое время звонила ему, а потом… сама знаешь, как бывает. Испортила ты мне вечер, подруга, — сказала она с досадой, отбросила сигарету и направилась к дверям.

Возвращаться в кафе не имело смысла. Я шла по улице, пытаясь унять волнение и привести мысли в порядок. Моя Генриетта оказалась вовсе не Генриеттой, а Надеждой Захаровой, исчезнувшей десять лет назад. Как это возможно? Самое простое объяснение: я действительно обозналась. Фотографии десять лет, за это время человек способен измениться… Но ведь не до такой степени, что его невозможно узнать. По паспорту Генриетте тридцать лет, но выглядела она моложе, я не дала бы ей больше двадцати семи. То же лицо, что и на фотографии. Вдруг у нее была сестра? Но ни о чем подобном Наталья не говорила, из родственников назвала лишь отца. Надо обязательно с ним встретиться.

Предположим, исчезнувшая Надя и есть Генриетта. Что заставило ее сменить имя? И вновь ответ очевиден: за девочку требовали выкуп, деньги получили, но ребенка так и не вернули. Если за эти годы девочку не нашли, ее, скорее всего, уже нет в живых. Трехлетний ребенок… Кем надо быть, чтобы пойти на такое? Генриетта в тот день находилась с девочкой, и если осталась жива, значит… она вовсе не жертва, и именно это заставило ее сменить имя и фамилию. Так вот какую тайну скрывала Генриетта… Десять лет она не давала ей покоя. И в конце концов подтолкнула шагнуть с моста. Угрызения совести? «Я больше не могу», — сказала она мне по телефону. О господи… И теперь я с ее паспортом собираюсь начать новую жизнь. С паспортом женщины, которую, возможно, ищут до сих пор? У меня возникло непреодолимое желание от него избавиться. Я уже открыла сумку и тут подумала об Ольге. Она видела фотографию. Что ее на самом деле поразило: то, что я выдаю себя за другого человека, или… или она узнала лицо на фотографии? Возможно такое? Маловероятно. Прошло десять лет, предположим, о похищении в городе знали многие и фотография Генриетты, то есть Надежды, попала в газеты. Но десять лет — это срок. Бог с ней, с Ольгой, вернемся к главному. Я действительно готова поверить, что Генриетта убийца? Моя тихая, нежная, всегда печальная подруга? Нет, и еще раз нет. Как я могу быть столь категоричной, если, в сущности, ничего о ней не знаю? Что могло ее заставить пойти на такое? Деньги? А если все было иначе? Она не причастна к похищению ребенка, ей удалось сбежать от бандитов, но она боялась обвинений и все эти годы скрывалась? Этот вариант представлялся мне куда более вероятным. Как она смогла раздобыть паспорт? А как я его раздобыла? Допустим, она его украла. Но в паспорте ее фотография. То, что она чего-то боится, было ясно с первого дня нашего знакомства. А я, занятая собой, даже не пыталась… Она скрывалась от похитителей и боялась полиции. Что же делать? Идти в ближайший полицейский участок и все рассказать? И вернуться к своей прежней жизни? Почему обязательно вернуться? Я разведусь с мужем и стану свободной. Чего ж ты этого раньше не сделала? Как только ты его увидишь, снова почувствуешь себя кроликом, и вся твоя решимость испарится. Уж он-то позаботится об этом.