Книга Книга Дины, страница 93 – Хербьерг Вассму

— Ясное дело, человек будет защищаться, если у него на крыльце разведут костер, — сердито сказал он.

Дина не могла взять в толк, зачем англичанам и французам понадобилось стрелять в Балтийском море.

Постепенно Антон перестал злиться, и с ним уже можно было разговаривать. Но он не хотел углубляться в этот вопрос. Сказал, что говорит лишь о том, в чем разбирается. Женщинам и морякам нечего лезть в политику. Надо побыстрей заканчивать дела и идти домой.

— Я помню, Лео говорил, — задумчиво сказала Дина, не обращая внимания на слова Антона, — что французы и англичане поддерживают турок в этой бесконечной русско-турецкой войне и что она опасна для всего мира. Еще он сказал, что финны никогда не будут выступать на той стороне, которую поддерживает Швеция. И что король глуп, если не понимает этого. Впрочем, и царь Николай тоже пороха не изобрел. И вообще, эта война началась из-за запутанного спора между двумя монахами. Православным и католиком.

— О чем же они спорили? — спросил Андерс.

— О том, кому принадлежат святыни в иудейской земле, — засмеялась Дина.

— А какое отношение это имеет к войне? — раздраженно спросил Антон.

— Святость всегда так или иначе связана с войной, — спокойно ответила Дина. — Библия. Христос. Дева Мария. Святыни у иудеев…

Она вдруг согнулась пополам, словно ее ударили в живот.

— Тебе плохо? — испугался Андерс.

— Да нет! — отмахнулась она. — Но как они смогли впутать в свой спор короля и царя? — Она распрямилась. — Как думаешь, откуда Лео мог знать, кто начал войну? — Дина повернулась к Андерсу.

— Много ездит. Слышал где-нибудь.

Дина ушла. Война подступила к ним ближе, чем им хотелось бы.

В давние времена король отвел в Трондхейме большой участок земли между Конгенсгатен и Эрлинг-Скаккельсгатен под то, чтобы собрать в одном месте всех, кого судьба раскидала по дорогам и задворкам жизни.

И собрались там прокаженные, нищие, сумасшедшие, преступники, старые и безродные. Добрые граждане Трондхейма завещали приюту свои состояния и заботились о том, чтобы поддерживать сносные условия жизни для этого несчастного люда.

Приют представлял собой большой комплекс каменных и деревянных зданий. В них и находили прибежище человеческие отбросы со всеми их страданиям. Выглядело все в высшей степени пристойно. Снаружи.

Дина нашла «Вахту», выходившую фасадом на Воллгатен. С открытой аркадой и внушительными каменными стенами. «Вахту» от «Каторги» отделяла просторная площадка. Но стены были высоки, и ворота охранялись.

Дина объяснила, что ей нужно, и ее пропустили внутрь. Здесь был особый мир. Скрытый от людей. Тех, кто никогда не попадет сюда.

Деревянные, обшитые тесом дома в два этажа. Кое-где между ними попадались и каменные строения. Красные черепичные крыши соединяли дома своеобразной общей судьбой.

«Острог», или «Каторга», как ее здесь называли, представлял собой большое двухэтажное здание с ампирными наличниками на окнах и дверях.

Дина вошла в овальный зал на первом этаже. Из соседних помещений доносился многоголосый гул. Дина судорожно глотнула воздух, словно чего-то ждала или опасалась. Первый, кого она увидела помимо стражи, был высокий человек, который рылся в ящике с тряпьем. Все время он показывал на стену и вслух спорил с самим собой, идти или не идти ему в город. Он задавал себе вопросы и сам же отвечал на них другим голосом. Словно исполнял две разные роли. Один голос был гневный и грубый, другой — тихий и жалобный. Время от времени он наносил удары кому-то невидимому и приговаривал: «Так тебе! Так тебе!»

Голова его была гладко выбрита, точно у завшивленного. Но серые, запавшие щеки покрывала щетина.

Дина остановилась. Ее охватило предчувствие беды. Она вся напряглась, будто хотела приготовиться к тому, что произойдет, когда этот человек увидит ее. Однако все обошлось. Вернулся страж и сказал, что управляющий приютом собирается уходить, но по пути может здесь поговорить с ней. Он придет через минуту. Это был явный отказ. Управляющий не знал, кто такая Дина Грёнэльв. И очевидно, не обратил внимания на то, что ее интересует, когда они ждут сюда Лео Жуковского.

В ожидании управляющего Дина расспрашивала стража про «Каторгу». Страж охотно отвечал ей. На первом этаже находятся рабочие помещения, столовая и комната для молитвы. Вон там. А вообще арестанты помещаются на втором этаже. Несколько камер здесь совершенно темные.

— В «Шахте», например, темно как в могиле! — Страж улыбнулся, обнажив редкие зубы, улыбка у него была веселая и добрая. — Камеры они и есть камеры, — сказал он. — Но печка есть в каждой. Как же без печки!

Сверху долетали разные звуки. Кто-то царапался и скребся, стучал, слышались громкие сердитые голоса.

— Чего тут порой не услышишь! — усмехнулся страж. Несчастный, рывшийся в ящике, как будто не замечал их. Страж проследил за взглядом Дины:

— Бендик сегодня чудит. Но он неопасный.

— А почему его здесь держат?

— Да он дурачок! Но безвредный. Говорят, с ним в Нурланде приключилась беда. Какая-то женщина по его вине обварилась насмерть. Вот он и помешался. Но у нас он даже кошку ни разу не обидел. Всегда занят чем-то своим. Он не похож на тех, что сидят в «Шахте». С теми не дай Бог остаться один на один!

Дина что-то искала в своей сумочке. Черная глубокая сумочка казалась бездонной, как топь.

— Видать, у вас важное дело, если вы приехали в такое место. Да еще из самого Нурланда!

Дина выпрямилась. Она объяснила, что возвращается на своей шхуне из Бергена. Так что заехать по пути в Трондхейм для нее не составляло труда.

— У госпожи своя шхуна? — восхищенно проговорил страж, с уважением глядя на Дину. А вот он знал одну госпожу, у которой был свой колесный пароход! Страж искоса вопросительно глянул на Дину. Она не проявила к его словам никакого интереса, и тогда он добавил:

— Она была самая богатая вдова в городе!

Дина оглядывалась по сторонам, давая понять, что не намерена поддерживать беседу о богатых вдовах и их пароходах. Она спросила сухо:

— А каковы ваши обязанности?

— Следить, чтобы никто не вышел наружу! — быстро ответил он.

— А в чем они провинились? Те, что сидят тут?

— Они-то? Да это все убийцы, поджигатели, умалишенные и воры, — проговорил он словно заученный псалом.

— Откуда они все?

— Из города, из окрестностей. А впрочем, отовсюду. В это время несчастный Бендик подошел к ним, таща за собой свое тряпье.

Все случилось в одно мгновение. Прежде чем страж успел вмешаться, Бендик схватил Дину за руку и испуганно уставился на нее. Страж оттащил его назад. Великан протянул к Дине руки. В его глазах плыли серые тучи. В их глубине было отражение Дины.