Онлайн книга «Тингль-Тангль»
|
И Мика оказалась на крючке. Висит, не трепыхается. – Ты и вправду дрожишь, – ласково шепчет этот парень, обнимая Мику. – Ты не боишься, что сюда придет… моя сестра? – Нисколько. Мы ведь не делаем ничего дурного, правда? Правда, – такая прозаическая и жестокая мысль исторгает из Микиной груди вздох сожаления. Что с ней происходит в самом деле? Что, что?.. – Думаю, она не придет. Думаю, она спит и видит сны. – С тобой в главной роли? – иронией в голосе Мики даже не пахнет. – Конечно. Ты чудесная. Когда мы вернемся из свадебного путешествия, то обязательно привезем тебе эспарденьяс. – Что такое эспарденьяс? – Узнаешь, – он улыбается и кладет ладонь ей на губы. – Хочешь, я расскажу тебе, какой она была в детстве? Моя сестра… – Высвободиться из-под его ладони не так-то легко. – У нас еще будет время. Мы теперь будем часто видеться. Каждый день. И каждую ночь… Ты не против? Мика молчит. – А кофе был просто замечательный. – Этот парень осторожно (очень осторожно) и нежно (очень нежно) целует ее в лоб. – Я вообще хорошо готовлю. – Мике кажется: еще секунда и она потеряет сознание. – Я работаю в ресторане. Она говорила тебе? – Что-то такое было, но в подробности я не вникал. Теперь Мика знает, что ей делать. И как она раньше не сообразила – ресторан! Кухня, где все и вся подчинено только ей. Соусы, которые развязывают языки. Мясные блюда, количество ингредиентов в которых никак не меньше тридцати. Салаты с мятным листком. Имбирь ничуть не хуже пака-ити,а фенхель даст сто очков вперед пака-нуи,и где ты будешь тогда, смуглая, дерзкая, сексуальная Васька?.. Тебя останется только пожалеть. Но теперь пусть это делают другие, пусть это делает гипсовая лошадь маршала Рокоссовского, а Мика умывает руки. И берет в руки нож, нее-ет – сразу три ножа: омелу, мирт, тимьян. И… И… – Я бы хотела пригласить тебя… – В свой ресторан? – Да. Приготовлю тебе что-нибудь особенное. Седло ягненка, например. Ты не против? – Нет. – Ты придешь? – Конечно. Теперь уже не этот, парень – Мика целует его в лоб. Осторожно. Нежно. Что такое эспарденьяс?.. Часть 2. Страховочный трос. Васька
* * * … – Она пригласила меня в свой ресторан, – сказал Ямакаси. – Смех, да и только. – Что же здесь смешного? – хмуро спросила Васька. – Ты, наверное, переживала все эти дни? Места себе не находила? – Еще чего! – Не злись. Ты должна мне доверять. Тем более, что несколько событий уже произошло. Он переспал с ней – вот и событие. Чем не событие? Эпохальное событие. Но Васька не унизится до расспросов о том, как это произошло. – Потерпи немного, и я расскажу тебе о них. Пока мы будем пить шампанское и ждать развязки. А может, ты предпочитаешь «Совиньон Бланк»? Помнишь «Совиньон Бланк»? – И думать о нем забыла. – Ты тогда испугалась, признайся. – Нисколько не испугалась. – Испугалась, я знаю. Хочешь узнать, как я подцепил твою сестру на крючок? – Нет. – Мне и часа не понадобилось, чтобы влюбить ее в себя. Но если честно, я произвел на нее впечатление уже в первую секунду. Когда стоял к ней задницей. – Ну, конечно. Твоя задница неподражаема. Перед ней невозможно устоять. – И татуировки тоже. Ты забыла про татуировки. – Ты меня уже достал со своими татуировками. – Ты могла бы быть со мной повежливее, кьярида миа [27] … Учитывая то, что я делаю для тебя. И что еще собираюсь сделать. Оба они – Васька и Ямакаси – висели на тросах в метрах ста от земли. Ваське давно хотелось опробовать, распечатать именно это здание. Недостроенный небоскреб в центре города – то ли зародыш будущего бизнес-центра, то ли элитный жилой комплекс, так сразу и не распознаешь. Территория стройки была огорожена забором, а у самых ворот висел щит с выходными данными строения. Выходные данные – как и все прочие данные, – выведенные буквами, украшенные цифрами, – всегда оставались за гранью Васькиного понимания. Проклятье. Да нет же, она умеет справляться со всем этим. И справлялась всегда. Только в последнее время приступы неконтролируемой, плохо сдерживаемой ярости становятся все чаще. Приходится признать, что мир устроен несправедливо. Конечно, в нем есть прекрасные вещи: это парение на стометровой высоте, например. Или спуск по горной реке – она впервые попробовала спуститься по горной реке, когда ей не было еще семнадцати. Незабываемые ощущения. Ей нужно было остаться там – на Алтае. Или в Сибири. Или – позднее – в Петропавловске-Камчатском. В любом месте, где есть горы, скалы, неоседланные снежные склоны, опасная вода, засасывающий песок. В любом месте, где с бешеной скоростью вырабатывается адреналин, где вообще существует скорость, высота, глубина. Она не осталась. Вернулась в Город. Не в этот конкретно, вообще – в Город. Ее собственный город (Васька всегда это подозревала) мало отличается от всех остальных, таких же ленивых, заплывших жиром, дряблых, немощных городов. Жеманные фитнес-клубы – вот и все, что они могут предложить. Растрясание телес на обкуренных open-air в парке культуры и отдыха – вот и все, что они могут предложить. Уличные гонки на шестидесяти километрах в час – вот и все, что они могут предложить. Дерьмо. При известной изобретательности можно найти выход и из этой ситуации: лазание без страховки по фасадам (Васька делала это раз пятьдесят), прыжки с парашютом, прыжки с тарзанки, прыжки с крыши на крышу (Васька делала это раз пятьсот); количество спусков на сноуборде и полетов на дельтаплане в ближайших к городу окрестностях исчислению не поддаются. Ничто не может утолить Васькину жажду экстрима. Экстрим – единственное, что ей остается в мире, напичканном информацией, считывать которую она не в состоянии. Она неспособна прочесть название самого заурядного фильма на афише, неспособна без посторонней помощи заполнить самую элементарную анкету. Посторонняя помощь – вот что Васька ненавидит больше всего. За исключением сестры, разумеется. Блаженная дурочка Мика – вот главный источник ненависти. |