Онлайн книга «Такси для ангела»
|
— Ну, насчет галиматьи я бы поостерегся. — Голова Чижа снова гордо вознеслась над папоротником. — Это почему же? — Здесь кое-что есть. Кое-что, что может пролить свет на тайну двери. Бросьте мне вашу перчатку. Бот-болт! Лучше правую, так будет удобнее… На то, чтобы стянуть перчатку с руки, Ботболту понадобилось некоторое время. Странная нерасторопность для лакея — если, конечно, его не вывезли из захудалого дацана в Притибетье пару месяцев назад. Интересно, чем он вообще занимался, прежде чем получил из щедрых рук Дымбрыла Цыренжаповича Улзутуева будку, миску и сахарный мосол?.. Через секунду перчатка оказалась в руке Чижа, а еще через секунду он победно поднял над собой кусок какой-то ткани. — По-моему, это первая серьезная улика, — благоговейно прошептал он. — И что же это такое? — заинтересовались дамы. — Платок. — Тоже мне, улика! — фыркнула Tea. — Может быть, он лежит там со времен братьев Райт, Блерио и первого перелета через Ла-Манш… — Исключено. — Для бурята Ботболт был подозрительно эрудированным. — Строительство дома начато в 1993-м, а закончено в 1995 году. У меня есть все бумаги… — И что же это за платок, голубчик? Софья — эта прожженная весталка храма правосудия — питала слабость к крохотным, невесомым и трепещущим, как крыло бабочки, вещицам, в просторечии именуемым уликами. Чиж картинно поднес к платку свою импровизированную лупу. — Та-ак… Платок батистовый, хорошего качества, а в углу даже имеется монограмма. — Какая же? — выдохнула Tea. — Какая же? — выдохнула Софья. — Монограмма… “ММ”. "MM” — только одному из всех присутствующих в оранжерее людей сопутствовало это незатейливое сочетание букв. ММ — Минна Майерлинг. В оглушительной тишине послышался жалобный скрип кадки. Минна попыталась встать с нее — и не смогла. Пудовая грудь ее безвольно упала на живот, а лицо позеленело и приобрело восковой оттенок: теперь оно почти не отличалось от листьев фикуса, паривших над толстухой. — Почему это вы на меня уставились? — сглотнув слюну, наконец прошептала она. Некоторое время все сосредоточенно молчали. — Потому что вы единственная среди нас, чьи имя и фамилия начинаются на букву “М”, — подсказала несчастной Софья. — Это ничего не значит… Мерилин Монро имела те же инициалы. И Мария-Магдалина… И.., и африканское восстание маджи-маджи! — Они-то здесь при чем? — Ни при чем! Так же, как и я… Чиж разбежался и одним прыжком преодолел растительность, отделявшую пространство перед дверью от остальной оранжереи. Это был впечатляющий прыжок; такой впечатляющий, что Райнер-Вернер присвистнул, а Дашка зааплодировала. По-прежнему держа платок в руках, Чиж двинулся к Минне. И распялил его на всеобщее обозрение — кусок тонкого батиста; плотные, похожие на взбитые сливки, кружева по краям. И жирненькая красно-черная монограмма в углу. — Посмотрите, это не ваш платок? Минна мелко затряслась. — Ну, так как? Что скажете? — Да… Это мой платок. У меня дюжина таких платков… Там, наверху, в комнате. Я всегда беру с собой платки, у меня хронический гайморит… И воспаление носовых пазух. — Хронический гайморит, надо же! — не удержалась Tea. — А за весь вечер ни разу не высморкалась! Минна перестала трястись и заплакала. — Москва слезам не верит! — хмуро бросила Софья. После этой фразы, больше приличествующей инспектору детской комнаты милиции, Минна была сломлена окончательно. Простодушно-русское и так любовно вышитое “ММ” моментально превратилось в изысканный готический англицизм: “Mysterious Murderer” <Таинственный убийца (англ.).>. Стопроцентные североамериканские индейцы, орегонские собутыльники госпожи Майерлинг, были бы тронуты. Очевидно, так думала не только я. Даже Tea проявила странную для беллетристки живость ума. — “Таинственный убийца!” — с пафосом произнесла она. — Кажется, так назывался ваш первый роман, дорогая Минна? — Да, но… — А как бы перевели это название ваши друзья-американцы? Грудь Минны наконец-то отлепилась от живота и заходила ходуном. И от этой вибрации с фикуса начали медленно облетать листья. — Таинственный убийца! Mysterious Murderer! He правда ли, похоже на аббревиатуру “ММ”? Что ж, ничего не скажешь, грациозная мулатка Теодора-Эйприл-Вивиан-Октавия Мкамбе сделала такой же грациозный ход. Даже суровая Софья с ее (о жалость!) недоношенным школьным то ли испанским, то ли немецким была вынуждена признать красоту этого хода. А, признав, попыталась перехватить инициативу. — Не просто похоже, а одно лицо, — заявила она. — И один и тот же приемчик! Если память мне не изменяет, дорогая Минна, в этом вашем романе… “Таинственный убийца”.., герой-маньяк оставлял что-то подобное на месте преступления. — Не “что-то подобное”, а именно платки с монограммой. — Tea победительно рассмеялась. — Придумали бы что-нибудь новенькое, дорогая Минна! — Вы-то откуда знаете о платках с монограммой в моем романе? — рявкнула Минна. — Ведь во всех своих бездарных интервью вы говорите, что никогда не читаете произведения конкуренток! — Все так говорят. Все говорят, что не читают конкуренток, и все говорят, что читают Агату Кристи. И то только потому, что она умерла! Разве нет? — Сколько, вы сказали, у вас платков, дорогая Минна? — снова вклинилась Софья. — Дюжина? — Дюжина! Двенадцать! — подтвердила Tea. — Так-так… Сегодня вечером нас было девять, включая доблестного Ботболта и исключая саму дорогую Минну… Плюс два алкоголика в гараже, плюс радушный хозяин! Итого ровно двенадцать! Двенадцать участников драмы — двенадцать платков! Вы обо всех позаботились, надо же! Первая жертва уже есть, кто следующий? — Да, кто следующий?! — как эхо повторила за Софьей Tea. — Кто?.. Минна беспомощно переводила взгляд с одной обличительницы на другую. А те, на секунду застыв, как соляные столбы, вдруг начали стремительно сближаться. Еще полметра — и они упадут друг другу в объятья и сольются в экстазе просветленного знания! Но объятий не последовало. Напротив, Софья и Tea замерли. И пригнули головы. Мне даже показалось, что челюсти их выдвинулись, как паучьи хелицеры. — Это мой сюжет, дорогая Софья! — брызнула ядом Tea. — Руками не трогать. — С каких это пирогов он ваш, дорогая Tea? — брызнула ядом Софья. — Ведь это я его озвучила! Я, а не вы!.. |