Онлайн книга «Ритуал последней брачной ночи»
|
Он уже держал в руках предательские двадцать шиллингов. — Она, — отдуваясь, подтвердила я. — Но сначала — договор. — Хорошо. Рейно вышел в прихожую и вернулся с легендарной черной папкой. И, растянувшись на паркете, принялся было заполнять бумажки. — Подождите… Это должен быть другой договор. Не между вами и мной, а между мной и вами. Я вправе продать вам все, что собрала. Иначе картина не будет полной. Вы согласны купить у меня улики? Такой утонченной подлости Рейно явно не ожидал. Он почесал ручкой переносицу и уставился на меня. — Разве это несправедливо? — развила наступление я. — Но вы же клиент… — Посудите сами. Вы собираете улики по определенному делу. Так? — Допустим… — И допускать не надо, У вас есть пункт, — я как будто воочию увидела этот растреклятый пункт, вбитый в договор Рейно. — Кажется, номер 5.1.2… Там говорится, что вы можете покупать недостающие вам сведения у третьих лиц и счета по оплате этих сведений вносить в графу «Непредвиденные расходы». Я права? — Только это пункт 5.1.3, — упавшим голосом поправил меня Рейно. — Один черт. Главное, что он есть. Ну что, согласны купить у меня сведения? Это очень важные сведения. Они бы вам пригодились. Согласны? Рейно ничего не ответил. Он поднялся и бросился вон из комнаты. Через несколько минут я услышала звук спускаемой воды в унитазе. — Vilets santazeerija! [41] — с ненавистью брякнул он, едва появившись на пороге. — Черт с вами. Я согласен… — Вот и отлично. — На нулевой вариант… Я больше не буду брать с вас денег… Я расследую убийство Кодриной бесплатно. — Надо же, какие подвижки! И про бензин не забудьте, — я оттягивалась по полной программе. — Я не должна оплачивать вам бензин. И обеды в дорогих ресторанах. Кнедлики в салфетке, в душу гроба мать!.. Рейно сморщился. А я смотрела на его подвижное, — как рыбья чешуя, как песчаная дюна, как ветка сосны, — лицо. И думала. Правильно ли я поступаю? Через минуту я отдам ему все (и Нож в том числе) и расскажу ему все. Все. Абсолютно все. Но ведь одной мне не разгрестись! А он — толковый парень. И даже не без авантюрной жилки. Наверняка он сможет многое сопоставить… — Но эти кафе для среднего класса… Меня не устраивает качество пищи. — Это ваши проблемы. Хотите жрать какого-нибудь гуся по-фламандски… или навороченного лобстера — жрите. Но только за свой счет. Кофе-экспрессо и бутерброд с сыром я еще потяну. Но все остальное — увольте. Я слишком бедна, чтобы оплачивать ваши прихоти. Для пущего эффекта я взяла в руки двадцать шиллингов и скатала их в трубочку. И приложила ее к глазам в качестве импровизированной подзорной трубы. — Ну как? По-прежнему согласны? — Я согласен на все! — Его подбородок дрогнул. — Давайте сложим наши знания. — Здорово! — Я все-таки не удержалась от восторженного отклика. — Я делаю это даже не потому, что вы мне платите… И даже не ради Олева… У нас с ним были чисто деловые отношения. — Ради самой загадки! — осенило меня. — Да. Ради самой загадки… А что это у вас за прибор в футляре? — Натренированный глаз Рейно интуитивно цеплял все самое важное. — Сначала вы. Что вы нашли на даче? И на кладбище… Рейно сел прямо передо мной и сложил ноги по-турецки. И вытащил из жилетного кармана целлофан с несколькими окурками, лупу, пинцет и еще один пакетик. Сквозь плотный пластик пакетика просматривались реб-ра какой-то измочаленной коробочки. Поддев пинцетом окурок, Рейно приблизил к нему лупу. — Сигареты «Петр Первый». Три окурка, причем два в более предпочтительном состоянии… — Что значит — «в более предпочтительном состоянии»? — Что один окурок был оставлен у могилы чуть раньше. Скорее всего — на несколько дней… — Или месяцев, — я тоже попыталась внести свою лепту в ход рассуждений Рейно. — Это вряд ли. Могила выглядит достаточно ухоженной. За ней наверняка присматривают. Убирают, протирают камни. Судя по ее состоянию — не реже одного раза в неделю. — И кто? — Кто-то из местных жителей, скорее всего. — А во втором пакете? — Удовлетворившись таким немудреным объяснением, я перекинулась на картонную коробку. — Что там? Рейно, как заправский фокусник, вынул ее из пакета. Даже невооруженным глазом было видно, что это упаковка от какого-то одеколона. — Я нашел это в мастерской, — торжественно провозгласил он. — В ведре со стружками. Это «Byblos». «Этот идиот отказывается от „Hugo Boss“. Носится с „Byblos“, как курица с яйцом». Строчка из письма Аллы Кодриной замаячила у меня перед глазами. Кто бы мог подумать, что я в состоянии почти дословно помнить не только названия фирм верхней одежды и нижнего белья! — Выглядит почти как новый… Только смятый. — Я уже сказал… Упаковка лежала в ведре со стружками. Так что установить по внешнему виду, сколько она пролежала там, — невозможно. К тому же у нас нет ни оборудования, ни криминалистической лаборатории… Я умоляюще посмотрела на Рейно. Вовлечение криминалистической лаборатории в орбиту нашего расследования будет означать для меня смертный приговор. Как ни странно, сам Рейно поддержал мои страхи. — Я не верю в силу науки, если ее обслуживают некомпетентные люди. А по тому, как было проведено расследование в отношении Аллы Кодриной, можно смело утверждать, что им занимались некомпетентные люди… — Я тоже бы им не доверяла, — вырвалось у меня. — Теперь вы. — Рейно сложил в кучку свой жалкий мизерный улов. — Вы обещали посвятить меня в те подробности, о которых я ничего не знаю. Что это за прибор в футляре? Ну, Варвара, вперед и с песней! Не может быть, чтобы боженька не оценил твоих усилий на пути к исправлению! На пути к лучезарному, ослепительному, упоительному и свободному будущему!.. — Это орудие убийства, — просто сказала я. — Где орудие убийства? — В футляре. Рейно протянул к футляру руки, но я была начеку. — Нет. Так не пойдет. Сначала я объясню… Это нож, которым убили Олева Киви. — Что?! — Нож, которым убили Олева Киви, — я тупо переводила глаза с Рейно на футляр. — Но… — Откуда у вас этот нож? |