Онлайн книга «Нужные вещи»
|
Говорит, у него грудь болит, и я не удивлен. Он рассказал, что Умник ей разбил лицо всмятку. Повсюду, говорит, кровь и волосы, Пейтон туда послал целую бригаду, а Сита я посадил к тебе в кабинет. Решил, что ему лучше присесть, чем упасть. – О Господи! Клат, быстро отвези его к Рею Ван Аллену. Ему уже шестьдесят два, и он всю жизнь «Кэмел» изо рта не вынимал. – Рей уехал в Оксфорд, Алан. Пытается залатать Генри Бофорта. – Тогда к его помощнику… как его там? Френкелу. Эверетту Френкелу. – Этого нигде нет. Я пытался дозвониться и домой и на работу. – А что говорит жена? – Эв холостяк, Алан. – О Господи! – В их разговор ворвались обрывки музыкальной фразы. Песенка под названием «Не надо переживать, радуйтесь». Алан воспринял это как насмешку. – Я могу сам отвезти его в больницу, – предложил Клат. – Ты мне здесь нужен, – сказал Алан. – Газетчики и телевизионщики появлялись? – Да. Этих полным-полно. – Как только повесишь трубку, проведай Сита. Если ему не стало лучше, сделай вот что: выйди на улицу, перехвати какого-нибудь репортеришку, кто посмышленей на вид, и заставь отвезти Сита в клинику в Камберленде. – Ладно. – Клат помолчал и наконец выпалил наболевшее: – Я хотел поехать к Китону, но штатники меня не пустили. Как тебе это нравится, Алан? Эти скоты не пустили помощника шерифа округа на место преступления! – Я тебя понимаю, Клат. Мне самому это не нравится. Но они делают то, что им положено. Ты видишь Сита с того места, где стоишь? – Да. – Ну и что? Он жив? – Сидит за твоим столом, курит и читает последний выпуск «Правосудия». – Ладно. – Алану хотелось смеяться и плакать одновременно. – Тогда все в порядке. Полли Чалмерс не звонила, Клат? – Н-н-н… погоди, здесь отмечено. Сейчас скажу… вот. Звонила, Алан, в половине четвертого. Алан вздохнул. – Это я знаю. А позже? – Здесь не отмечено, но это ничего не значит. Шейлы нет, а эти бездельники из полиции штата… Кто может сказать наверняка? – Спасибо, Клат. Какие еще новости? – Да есть парочка. – Валяй. – Они нашли пистолет, которым Хью стрелял в Генри, но Дэвид Фридмэн из полиции штата говорит, что не знает такого оружия. Автоматический пистолет, это точно, но малый говорит, что такого сроду не видал. – Ты уверен, что так сказал именно Дэвид Фридмэн? – Точно, Фридмэн. – Этот должен знать. Дэйв Фридмэн – ходячая оружейная энциклопедия. – И все-таки не знает. Я стоял поблизости, когда он разговаривал с твоим приятелем Пейтоном. Сказал, что похоже на немецкий маузер, но нет маркировки и обработка другая. Кажется, они отослали его в Августу с целой тонной других улик. – Что еще? – Во дворе Генри Бофорта нашли анонимную записку, – сообщил Клат, была пришлепнута к его машине – знаешь, эта его знаменитая «Т-Берд»? Ее тоже раскурочили. Так же, как и машину Хью. Алану показалось, будто огромная мягкая рука влепила ему пощечину. – Что было в записке? – Минутку. – Он услышал шелест бумаги, видимо Клат листал записную книжку. – Вот. «Не смей' больше никогда выгонять меня и забирать ключи от машины, жаба вонючая». – Жаба? – Именно так. – Клат нервно хихикнул. – Слова «никогда» и «жаба» подчеркнуты. – И ты говоришь, машину отделали? – Точно. Шины порезаны так же, как на машине Хью. И длиннющая царапина вдоль по борту. – Понятно. Тогда тебе надо сделать еще кое-что. Сходи в парикмахерскую и, если понадобится, в биллиардную. Разузнай, кого на этой или на прошлой неделе выгнал Генри. – Но полиция штата… – К чертям собачьим полицию штата! – с чувством произнес Алан. – Это наш город. Мы знаем, кого спросить и где его найти. Неужели ты в пять минут не отыщешь человека, который выложит тебе всю историю как на духу? – Как же, не отыщу! – возмутился Клат. – Я, возвращаясь с Касл Хилл, видел Чарли Фортина, болтавшего с компанией мужиков у Вестерн Авто. Если Генри с кем-нибудь столкнулся, Чарли не может не знать, с кем именно. Мудрый Тигр – второй дом для Чарли. – Верно. А полиция штата с ним беседовала? – М-м-м… нет. – Конечно. Вот ты и побеседуй. Но думаю, мы оба и так знаем ответ, правда? – Святоша Хью, – сказал Клат. – Бьюсь об заклад, что он, – сказал Алан и подумал, что, возможно, первое предположение Генри было не так уж далеко от истины. – О'кей, Алан. Я все сделаю. – И сразу же перезвони мне. Второе. – Он продиктовал Клату номер и заставил повторить, чтобы убедиться, что записано правильно. – Позвоню, – сказал Клат и вдруг взорвался. – Что происходит, Алан? Проклятье, что тут такое происходит? – Не знаю… – Алан внезапно почувствовал себя стариком, уставшим, замученным стариком… и злым к тому же. Злился он уже не на Генри Пейтона за то, что тот отстранил его от дела, а на того, по чьей вине происходит все это безумие. И с каждой минутой в нем крепла уверенность: стоит им докопаться до дна, они сразу: поймут, что виновник один-единственный. Вильма и Нетти, Генри и Хью, Лестер и Джон; кто-то соединил их проводами и замкнул цепь. – Я не знаю, Клат, но мы докопаемся. Он повесил трубку и снова набрал номер Полли. Его желание выяснить отношения, разобраться, отчего она так на него набросилась, постепенно теряло свою остроту. Вместо него возникало другое чувство, гораздо более тревожное: глубокий, неосознанный, но все возрастающий страх, что она попала в беду. Гудок, еще гудок и еще. Нет ответа. «Полли, я люблю тебя и нам надо поговорить. Пожалуйста, сними трубку. Полли, пожалуйста, сними трубку. Полли, пожалуйста». Алан как будто молился. Он хотел перезвонить Клату и попросить выяснить что с ней до того, как тот начнет выполнять все остальные задания, но не смог. Этого делать нельзя, это дурно. В городе того и гляди произойдет еще один взрыв. «Но, Алан, предположим, Полли тоже подсоединена к цепи?». Эта мысль вызвала какие-то неясные воспоминания, но они растворились, прежде чем Алан смог придать им более четкие очертания. |