Онлайн книга «Одиссея»
|
«О многоумная старца Икария дочь, Пенелопа, Мы не боимся, чтоб дерзость такую замыслил он, – это Вовсе несбыточно; мы лишь боимся стыда, мы боимся Толков, чтоб кто не сказал меж ахейцами, низкий породой: «Жалкие люди они! За жену беспорочного мужа 325 Вздумали свататься; лука ж его натянуть не умеют. Вот посетил их наш брат побродяга, покрытый отрепьем; Легкой рукой тетиву натянул и все кольца стрелою Метко пробил он». Так скажут. И будет нам стыд нестерпимый». Кончил. Разумная старца Икария дочь возразила: 330 «Нет, Евримах, на себя порицанье и стыд навлекают Люди, которые дом и богатства отсутственных грабят, Правду забывши; а тут вам стыда никакого не будет; Этот же странник, и ростом высокий, и мышцами сильный, Родом не низок: рожден, говорит он, отцом знаменитым. 335 Дайте же страннику лук Одиссеев – увидим, что будет. Слушайте также (и то, что скажу я, исполнится верно), Если натянет он лук и его Аполлон тем прославит, Мантию дам я ему, и красивый хитон, и подошвы Ноги обуть; дам копье на собак и на встречу с бродягой; 340 Также и меч он получит, с обеих сторон заощренный, После и в сердцем желанную землю его я отправлю». Ей возражая, сказал рассудительный сын Одиссеев: «Милая мать, Одиссеевым луком не может никто здесь Властвовать: дать ли, не дать ли его, я один лишь на это 345 Право имею – никто из живущих в гористой Итаке Иль на каком острову, с многоконной Элидою смежном. Если придет мне на ум, здесь никто запретить мне не может Страннику стрелы и лук подарить и унесть их позволить. Но удались: занимайся, как должно, порядком хозяйства, 350 Пряжей, тканьем; наблюдай, чтоб рабыни прилежны в работе Были; судить же о луке не женское дело, а дело Мужа, и ныне мое: у себя я один повелитель». Так он сказал; изумяся, обратно пошла Пенелопа; К сердцу слова многоумные сына приняв и в покое 355 Верхнем своем затворяся, в кругу приближенных служанок Плакала горько она о своем Одиссее, покуда Сладкого сна не свела ей на очи богиня Афина Тою порою, взяв стрелы и лук, свинопас к Одиссею С ними пошел. На него всей толпой женихи закричали 360 Так говорили одни из ругателей дерзко-надменных: «Стой, свинопас бестолковый! Куда ты бредешь, как безумный, С луком? Ты будешь своим же собакам, которых вскормил здесь Сам, чтоб свиней сторожить, на съедение выброшен, если Нам Аполлон и блаженные боги даруют победу». 365 Так говорили они. Свинопас, оглушенный их криком Лук оробев, уж готов был поставить на прежнее место; Но Телемах, на него погрозяся, разгневанный, крикнул: «С луком сюда! Ты, Евмей, ошалел; уж не хочешь ли воле Всех угождать? Не трудись, иль тебя, хоть и стар ты я в поле 370 Камнями сам провожу: молодой старика одолеет Если бы силой такой я один одарен был, какую Все совокупно имеют они, женихи Пенелопы, В страхе тогда по своим бы домам разбежалися разом Все они, в доме моем беззаконий творящие много» 375 Так он сказал им. Они неописанный подняли хохот В сердце, однако, у них на него присмирела досада. Волю его исполняя, Евмей, через залу прошедши Лук и колчан со стрелами вручил Одиссею; потом он Кликнув усердную няню его Евриклею, сказал ей: 380 «Слушай, тебе повелел Телемах, чтоб рабыни немедля Заперли в женские горницы двери на ключ и чтоб, если Шум иль стенанье в столовой послышится им, не посмела Тронуться с места из них ни одна, чтоб спокойно сидели 385 Все ни о чем не заботясь и делом своим занимаясь». Кончил. Не мимо ушей Евриклеи его пролетело Слово. Все двери тех горниц, где жили служанки, замкнула Тотчас она; а Филойтий, покинув украдкою залу, Вышел на двор, обнесенный оградой, и запер ворота; Был там в сенях корабельный пеньковый канат; им связал он 390 Крепко затвор у ворот и, в столовую снова вступивши Сел там опять на оставленной им за минуту скамейке Очи вперив в Одиссея, который, в руках обращая Лук свой туда и сюда, осторожно рассматривал, целы ль Роги [122] и не было ль что без него в них попорчено червем. 395 Глядя друг на друга, так женихи меж собой рассуждали: «Видно, знаток он и с луком привык обходиться; быть может, Луки работает сам и, имея уж лук, начатой им Дома, намерен его по образчику этого сладить; Видите ль, как он, бродяга негодный, его разбирает?» 400 «Но, – отвечали другие насмешливо первым, – удастся Опыт уж верно ему! И всегда пусть такую ж удачу Встретит во всем он, как здесь, с Одиссеевым сладивши луком». Так женихи говорили, а он, преисполненный страшных Мыслей, великий осматривал лук. Как певец, приобыкший 405 Цитрою звонкой владеть, начинать песнопенье готовясь, Строит ее и упругие струны на ней, из овечьих Свитые тонко-тягучих кишок, без труда напрягает – Так без труда во мгновение лук непокорный напряг он. Крепкую правой рукой тетиву потянувши, он ею 410 Щелкнул: она провизжала, как ласточка звонкая в небе. Дрогнуло сердце в груди женихов, и в лице изменились Все – тут ужасно Зевес загремел с вышины, подавая Знак; и живое веселие в грудь Одиссея проникло: В громе Зевесовом он предвещанье благое услышал. 415 Быструю взял он стрелу, на столе от него недалеко Вольно лежавшую; прочие ж заперты в тесном колчане Были – но скоро их шум женихам надлежало услышать. К луку притиснув стрелу, тетиву он концом оперенным, Сидя на месте своем, натянул и, прицеляся, в кольца 420 Выстрелил, – быстро от первого все до последнего кольца, Их не задев, пронизала стрела, заощренная медью. Тут, обратясь к Телемаху, воскликнул стрелец богоравный: «Видишь, что гость твой тебе, Телемах, не нанес посрамленья. В цель я попал; да и лук натянуть Одиссеев не много 425 |