Онлайн книга «Битвы божьих коровок»
|
Но все эти “конторы” имели один существенный недостаток: они не могли быть стойлом для ангела — это во-первых. И во-вторых: на улице Добролюбова их просто не было. Исключение составляли лишь неработающая фабрика театрального костюма (жизнь там, очевидно, прекратилась сразу же после съемок исторической фрески “Александр Невский” в 1938 году), галерея “Кибела” и платный туалет у небольшого скверика. И — кегельбан “Бухта Провидения”, А кегельбан — при известной доле воображения — можно классифицировать как контору. Она же — синоним злачного места. Читай — увеселительного. Успокоив себя этими мыслями, Пацюк устремился к дрожащим на ветру пальмам. В конце концов, он может только поинтересоваться девушкой. За спрос не дают в нос, как говорится. …Попасть в кегельбан оказалось непросто. "Бухта Провидения” была заведением с размахом. В холле, затянутом зеленым сукном, среди обилия никелированных ручек, поручней, зеркал и чучел представителей северной фауны скучал охранник, сам похожий на чучело. Прежде чем подойти к свирепому смотрителю, Пацюк критически осмотрел себя в зеркало. Н-да… Остается утешать себя тем, что в Америке уже давно никого не встречают по одежке. И дети миллионеров могут позволить себе щеголять в рваных джинсах. Он, конечно, не сын миллионера, но попытать счастья стоит. Пацюк придал лицу выражение известной денежной независимости (в пределах двухсот-трехсот баксов на выпивку, наглеть не надо) и двинулся к охраннику. — Здравствуйте, — бодрым тоном начал он. — Рановато пришел, — не сразу откликнулся охранник. — Да? А когда приходить? — Часам к шести утра. Тогда и соберешь. Последняя фраза заинтриговала Пацюка. — Что именно? — Бутылки… Ты же за бутылками пришел? Рановато, брат. Еще и посетители не собрались, а ты уже приперся, воздух портишь. Сказано тебе… Неожиданно охранник замолчал. Он молчал так долго, что Пацюк не на шутку забеспокоился. И только когда ему удалось перехватить взгляд тупорылого тюленя, вскрылась и причина его молчания. Лампа “Грешница”. Подарок на внеплановое Рождество. Мозги Пацюка заработали с бешеной скоростью. Лампа “Грешница” — вот его пропуск в закрытый сад наслаждений! — Вот, — самым независимым тоном произнес Пацюк. — Продаю. — Почем? — Пудовая лапа охранника потянулась к произведению искусства. — Пятьсот. — Рублей? — Долларов. — Пацюк затаил дыхание. — Краденая небось? — По наследству… досталась. — Дорого. — Дешевле только в Иностранном легионе. При чем здесь Иностранный легион, Пацюк объяснить не мог, но его последние слова произвели на охранника благоприятное впечатление. — Дорого… Не потянуть, брат. — Может быть, кто-нибудь из ваших возьмет? Из обслуги? — робко предложил Пацюк. — Может, и возьмет. Ты рискни. — А куда идти-то? — Сейчас прямо и вверх по лестнице. Дверь там одна, не ошибешься. Прижав спасительницу-лампу к груди, Пацюк бросился выполнять инструкции охранника. Если бугай передумает и решит вырвать у него не только “Грешницу”, но и яйца, — шансы Пацюка невелики. Никто за ним не последовал. Должно быть, в “Бухте Провидения” уважали частную собственность. Даже таких отстойных типов, как обладатель старой гоночной куртки с номером “21”. Добравшись до второго этажа, Пацюк потоптался на малиновом ковре и осторожно распахнул дверь. Никогда прежде ему не доводилось бывать в кегельбанах, и открывшийся Пацюку попсовый ангар поразил его воображение. Это было нечто среднее между школьным спортзалом и палубой большого прогулочного корабля. Для того чтобы попасть на эту палубу, Пацюку пришлось спуститься вниз по крутой металлической лестнице, увешанной шкурами животных. Вряд ли все они были подстрелены в настоящей бухте Провидения, но их обилие впечатляло. Скатившись по лестнице, Егор прошествовал мимо закутка с металлическими шкафчиками, ячейки которых были заполнены совершенно одинаковыми ботинками. Стандартная обувка для боулинга, не иначе. Пацюк с удовольствием поменял бы покоцаные шузы Бороды на любую из этих пар. Но… Впереди его ждали стойка бара с барменом, пара слоняющихся без дела охранников и разгоряченные метанием шаров посетители. Воздух кегельбана сотрясался от уханья и эханья, а также от торжествующего визга смазливых спутниц игроков. Пацюк вздохнул: что ж, такое место вполне подходит для ангела. Мицуко, грациозно изгибающаяся, чтобы запустить шар, — на это зрелище, должно быть, собрался бы весь состав Страшного суда! Понаблюдав за игроками несколько минут, Пацюк отправился к стойке. За стойкой орудовал колоритный тип с лицом кинозлодея. Совсем недавно он видел точно таких же кинозлодеев в фильме (чтобы ему пусто было!) “Падшие ангелы”. Вот только киношные плохиши были китаезами, а крошечный бармен, судя по всему, провел детские и юношеские годы в яранге на окраине Чукотского автономного округа. Волосы бармена были забраны в хвост, а голый птичий торс украшала кожаная жилетка. А уж в количестве амулетов и медальонов, густо окольцевавших шею чукчи, Пацюк запутался, как в девственном лесу. Картину дополняли татуировки, от которых тело Хранителя Стойки блестело, как рыбья чешуя. Если бы малыш-нацмен вытащил скорострельный “узи” и принялся бы палить в белый свет, как в копеечку, Пацюк нисколько бы не удивился. Сделав первые психологические прикидки, Пацюк осторожно присел на высокий стул перед чукчей и торжественно объявил: — Стакан воды. — Огненной? — осведомился чукча. — Просто воды. — “Просто вода” в кране течет. Поделившись таким ценным наблюдением, чукча потерял к Пацюку всякий интерес. Он занялся протиркой стаканов и приготовлением коктейлей. И чтобы снова привлечь внимание татуированного колибри, Пацюку пришлось долго и надсадно кашлять. — Я ищу девушку по имени Мицуко, — сказал стажер, когда бармен, звякая амулетами, приблизил к нему блинообразное, изрытое кратерами оспы лицо. В каждом таком кратере смело мог поместиться сам Пацюк вместе со своим начальником Забелиным и начальником начальника — районным прокурором… Ничего не изменилось от того, что он произнес имя ангела вслух; вот только пальцы малыша принялись барабанить по стойке. — Она бывает здесь? — Зачем вам она? — У бармена была странная особенность говорить, не разжимая губ. |