Онлайн книга «Менты не ангелы, но...»
|
Оба выглядели обычными парнями и не походили на таинственных и всемогущих сыщиков. — Чего в сейфе-то нашел? — Вот, — показал Вадим патрон и листки. Росляков присвистнул. — Патрон может пригодиться. Если свой невзначай выстрелишь, а списывать не подо что будет. Или чтобы «шмеля» зарядить… Только у себя его не держи. Потому что если УСБ тебя захочет за жопу взять, то лучше повода и искать не надо. Вот, смотри… Оперативник достал откуда-то кусок пластилина и прилепил патрон за батарею. — Вот так лучше! Спросят: «Чей патрон?» А кто его знает! Не твой, не мой, не Васькин. И дело с концом! — А что такое «шмель»? Толик усмехнулся. — Надо тебе какого-нибудь гада прищучить, а в данный момент не за что, вот и сунул ему в карман патрон или наркоту… А потом забил в камеру и раскручиваешь на все его пакостные делишки… — Гм… А это что за бумажки? — Самойлин протянул листки, исписанные неряшливым почерком. Росляков снова усмехнулся. — Сейчас, сейчас… Ну-ка, наклони сейф, чтобы тумба приподнялась. Васька, помоги! Улыбающийся Сухарев помог Вадиму, а Толик вытащил из-под тумбы целую пачку таких же листков. — Видишь, сколько? Это заявы укрытые, что от Федотова остались. Росляков быстро просмотрел бумаги. — Кража, кража, грабеж, опять кража… На, забирай! Во дворе печка есть, чтобы документы палить, там и сожги! Самойлин почесал в затылке. — А почему он их не уничтожил? — Да потому! А вдруг этого жулика в другом районе хлопнут с поличным и он на все кражи расколется? Терпилу [2] допросят, а он скажет: «Я заявлял в Центральный райотдел, товарищу Федотову лично!» А заявы нет! И берут товарища Федотова за задницу! Росляков подмигнул. — Но Федотова голыми руками не возьмешь! Он быстренько заяву достанет, задним числом отказняк напишет, к прокурору побежит, тот этот отказняк отменит и Федотов возбудит дело, как положено… И нет никакого укрывательства! Есть законная уголовно-процессуальная деятельность, есть исправленная ошибка, а значит — все в порядке! Самойлин только головой покрутил. — Хитро! Гля, какие тут тонкости… Нас этому не учили. — Ничего, научим! — Росляков сильно хлопнул новичка по плечу. — Главное, запомни: мы должны быть заодно! Как мушкетеры. Чтобы друг другу — никаких подлянок! Жулики против нас, начальники против нас, УСБ тоже против нас! Если мы вместе держаться не будем, нас либо поубивают по одному, или выгонят, или посадят… Понял? — Понял, — ответил Вадим. Хотя, честно говоря, понимал он мало. — А у тебя баб много было? — дамский вопрос был неотъемлемой темой милицейских бесед. Вадим промолчал, затягиваясь сигаретой. У него была одна женщина — Иринка с его же курса — красивая, стройная, с обманчиво скромной внешностью. Однажды они вместе дежурили в суточном наряде, тогда-то все и произошло, прямо в учебном классе, на столе. Он долго снимал с нее высокие грубые ботинки и толстые камуфляжные брюки. Сброшенная казенная одежда контрастом оттеняла нежные девичьи ноги и плоский живот, но он волновался, к тому же Иринка предупредила, что надо быть осторожным, и он почти ничего не почувствовал. Горячая влажность женского тела мгновенно вызвала прилив семени, и он, выскочив наружу, испустил большую порцию белой жидкости на гладкий живот с фигурно подбритым лобком, на стол, даже на полу оказалась лужица… Потом они встречались и многократно повторяли это занятие, Иринке это дело нравилось, а ему нравилась Иринка, и он даже пришел с родителями к ней домой — свататься. Но она отказала. Почему — он до сих пор не мог понять. Впрочем, она пользовалась большим успехом у мужчин и могла выбирать. Но до сих пор не выбрала. Злые языки болтали, что она перетрахалась со всем институтом, причем не только с курсантами, но и с курсовыми офицерами, и с преподавателями. Оглядываясь назад, Вадим понимал: скорей всего, так оно и было. — Нет, серьезно, сколько? — напирал Василий. — Или ты у нас еще мальчик? — Отстань! Я о таких вещах не разговариваю. — Как хочешь, — старлей почесал затылок. — Только тогда о чем разговаривать? — Сухарев, за мной! — ворвался в кабинет Сивцов. Голос властный, резкий, привыкший командовать. Слова как дробинки ударили в Вадима, по спине пробежал холодок. А начальника УР уже и след простыл. — Ух, — выдохнул Самойлин — как гроза прошла. — Это что, вот начальник райотдела вообще зверь, — Василий поспешил за начальником, на ходу бросив: — Расскажи ему, Толик, надо предупредить парня! Толик нахмурил лоб. — Ты с Бариновым знакомился? — А как же. Сивцов меня в первый же день к нему завел. Он мне напутствие давал. — И как он тебе? — Видно, что строгий. С характером. Но начальник милиции и должен быть крутым. Толик кивнул. — Это да. И неожиданно спросил: — Он тебя еще не бил? — Как «не бил»?! — Да очень просто. В морду кулаком не заезжал? — Ты что, шутишь?! Как это можно?! — Самойлин находился в крайнем удивлении. Старший лейтенант Росляков напротив — демонстрировал полную обыденность того, о чем рассказывал, и даже притерпелость к столь необычным манерам руководителя. — Да очень просто! Он у нас с тараканами. Говорят: после контузии, — Толик покрутил пальцем у виска. — Иногда его накрывает, он и понесся к кому-нибудь в кабинет. Резко дверь распахивает, челюсть выпятит и смотрит исподлобья прямо в глаза! Как бык на корриде. Значит, точно — сейчас бить будет… Самойлин сглотнул. О многих чудесах, творящихся «на земле», ему приходилось слышать, но о таком… — И тебя бил? Толик кивнул. — И меня, и Ваську. Мне еще повезло, я уклонился, кулак скользнул по скуле, и все. А Ваське как дал в челюсть, тот и сознание потерял. И нашатырь ему давали, и уши терли… Вадим нервно заходил по тесному кабинету. — Да я рапорт напишу генералу! Или самому министру! Толик вздохнул. — Это потом будет. Вначале он тебе даст в рожу, а потом пиши, не пиши, легче не станет… — Ну и трепло ты, Толян! — напряженно сказал Вадим. — Надо же такое придумать! — Я тебя предупредил, — совершенно серьезно ответил Росляков. * * * Через день, после обеда, Вадим отписывал «отказняки». Он легко обучался и быстро понял, что от него требуется. |