Онлайн книга «Фотограф смерти»
|
Туда? Дашка и шагу не сделает! Сделала. И десять, и двадцать, и потом вовсе потеряла счет шагам, борясь с ветром, дождем и собственной неуклюжестью. И шла, пока не увидела в трех шагах от себя невообразимо высокую гладкую стену. Артем знаком указал на место у подножия этой стены. Скинув рюкзак, он вытащил веревку с крюком и попытался забросить. Получилось попытки с десятой. Дашка оцепенело смотрела, как Артем карабкается наверх, а потом уже и сама карабкалась, ссаживая ледяные ладони о скользкий, натянутый как струна трос. И снова сумела. Удержалась. Подтянулась. И Темкины руки, вцепившись в воротник куртки, потащили наверх, на стену, которая оказалась узкой, точно голубиная жердочка. И Дашка сидела на этой жердочке, обняв ее и ногами, и руками, глядя вниз с тоской и страхом. – Надевай! – проорал Артем, подсовывая влажный черный комок. – Надевай… руки… Шерстяные перчатки натягивались с трудом и были неудобны, но худо-бедно спасли руки при скольжении вниз. Дашка приземлилась неудачно, на пятки, взвизгнула от боли и покатилась по траве. Одежду, наверное, проще будет выбросить, чем отстирать. – Куда? – Артем поднял за шиворот, как котенка. – Идти куда? – Туда. Наверное. Крались мимо коттеджей, одинаковых и почти не различимых в темноте. Вспышки молний, все более редкие, уже не ослепляли, но освещали территорию. Скалой над ней поднималась громадина главного здания. Если Дашка что-то понимала, то Адам находится там. Но оставался вопрос: где именно? Он слышал грозу. Шум ее пробивался сквозь медикаментозный кокон отчуждения, мешая сну. И Адам очнулся. Гроза билась о стены, норовя разметать кирпичную кладку и вывернуть содержимое ячеек-палат. Гроза жаждала свободы, и Адаму импонировало ее желание. Он встал с кровати, обошел комнату по периметру и остановился напротив двери. Ветер ярился с другой стороны. Но в сложившихся обстоятельствах гроза может являться галлюцинацией. Свидетельств, опровергающих, равно как и подтверждающих данное умозаключение, не имелось, и Адам стал ждать. Ожидание закончилось, когда дверь открылась, пропустив пятно света. Оно упало на лицо, заставив зажмуриться и заслониться ладонью. – Адам? – поинтересовались из-за двери шепотом. – Если ты тут, выходи. – Дарья? – Выходи, – дверь распахнулась. Дарья стояла на пороге, но за ее спиной виднелся еще кто-то, Адаму не знакомый. Он и держал галогеновый фонарик и рюкзак, с которого текла вода. – Артем, – представился незнакомец и кинул рюкзак Адаму. – Там куртка. Накинь, на улице мокровато. В коридорах здания было пусто. Редкие окна, затянутые дождем, не пропускали свет, но Дарья и ее новый знакомый неплохо ориентировались. – Дарья, могу я узнать, что ты затеяла? – спросил Адам, выбравшись на лестницу. – Сам просил вытащить, шантажист ненормальный, – шепотом ответила Дарья. – Твой способ является незаконным. – Зато быстрым. Лестница уперлась в дверь. За дверью догорала буря. Хаос пространства завораживал, асимметрия молний ввергала в оцепенение. Адам не сумеет шагнуть за порог. Хаос разрушителен. – Если ты передумал, – сказала Дарья, зубами стягивая мокрую перчатку, – возвращайся. В структурированный покой палаты-коробки? Под присмотр камер? Гроза – лишь атмосферное явление специфического характера. Молнии – природный электрический искровой разряд в нижних слоях атмосферы. Гром – сопутствующий акустический эффект. Адам шагнул за порог, подставив лицо и руки дождю. – Вот и умница. Теперь к забору, – Дарья держалась рядом, вероятно, ввиду закономерной неуверенности в самообладании Адама. Ее спутник уже исчез в круговороте воды и воздуха. Его удалось догнать лишь у забора, с которого свисала веревка. – Забраться сумеет? – поинтересовался Артем у Дарьи. – Сумею, – ответил Адам и, почувствовав точку опоры, вскарабкался на забор. И, оказавшись на границе, он осознал, насколько происходящее не вписывается в рамки логики. Дарья уже оседлала забор. – Слушай, по-моему, сумасшествие заразно, нет? – спросила она, подав руку Артему. – Я же вроде адекватный человек… была… – Все проходит. – Перекинув веревку, Артем первым соскользнул в черноту. В машине – рыжий пикап оказался очередной деталью иррационального мира – Артем вытащил из-под сиденья спортивную сумку. Внутри нашлись полотенца и сухая одежда. – Спасибо, – сказал Адам. – Всегда пожалуйста, – отозвалась Дашка. – Надеюсь, я об этом не пожалею. Адам промолчал. Гарантировать что-либо он не мог. Динка ждала у подъезда. Ярко-желтый купол ее зонта выделялся на фоне серой стены, а белое Динкино пальто делало ее похожей на призрак. – Ты где шляешься? – закричала она. – Гуляю. – С ключами! – Динка сложила зонт. – Совесть имей! Я Валику звоню, а он говорит, что ты домой поперлась. Я сюда, а тебя нету. Стою, как дура… Чего ей надо? Чего им всем от Елены надо? Пусть бы оставили в покое, признались себе же, что плевать им на всех, кроме себя самих. – И на звонки не отвечаешь, – продолжала бухтеть Динка. – Свиданка хоть удалась? – Удалась. В подъезде с Елены капало. Но пройдет пара минут, и мокрые Еленины следы исчезнут. – Вижу, что удалась, – нарушила молчание Динка. – Мог бы и на такси отправить. Не ее дело. Дмитрий занят был… все бывают заняты, даже самые-самые близкие. Ошарашенная этой внезапной мыслью, Елена замерла. Она так бы и стояла, если бы не Динка, вырвавшая сумочку из рук. – Ну ты и морозишься! – Динка вытряхнула содержимое на коврик и принялась копаться в вещах. Она не ключи ищет. Вон они блестят, а Динка будто бы не видит. Что ей нужно? Телефон! Она хочет добраться до Дмитрия. Зачем? Затем, что желает зла. Она и Валик. Сволочи! Какие же кругом сволочи! – А! Вот они! – Динка сделала вид, будто заметила ключи. – Уф, не знаю, как ты, а я заманалась. В кроватку, и спать… Через рассыпанные вещи она просто перешагнула. Елене пришлось задержаться. Ей плевать было на помаду и тушь, на кошелек, в котором осталось полторы сотни, на прокладки в пакетиках и даже на крохотную записную книжку в обложке из натуральной кожи. Елену интересовал телефон. Телефон был выключен – села батарея, но Елена поставит на зарядку, и все наладится. |