Онлайн книга «Хранитель силы»
— Извините… Извини. — Думаю, настала пора вставать с колен, каперанг. И народы поднимать. Только немец был прав, нужно хорошее прикрытие. — Какой немец? — Да он вообще-то русский… Но это неважно. Предатель национальности не имеет. — Что я должен делать конкретно? — у каперанга от восторга и предчувствий, как у мальчишки, захватывало дыхание. — Поставьте… Поставь задачу, товарищ генерал. Я привык мыслить военными категориями. — Сейчас пойдем к берегу, причалим и отправимся спать, — приказал Мавр. — Потому что утро вечера мудренее. Придет время — получишь задачу. Радобуд как человек военный все понял. Запустил двигатель и встал к штурвалу. * * * Дома Мавр кое-как распихал посуду по шкафам, спустил с цепи овчарку, постоял над могилой жены, затем поднялся к себе наверх, включил телевизор и взялся просматривать газеты — читать не оставалось времени. Шороха на старой лестнице он не услышал, дверь внезапно распахнулась, и в ночных сумерках на пороге очутилась Томила в купальнике. В этом не было ничего неожиданного, поскольку завсегдатаи-отдыхающие другой формы одежды весь сезон не признавали, и южный уровень обнаженности был в порядке вещей. Кроме того, внутренне он ожидал нечто подобное, даже хотел, чтоб она пришла, однако после ночного плавания и разговоров, психологически оказался не готовым. — Мавр, где ты был? Я прихожу к тебе третий раз! — чуть капризно проговорила Томила. — На прогулке, — обронил он. — Не спалось… — Мог бы взять меня. — Ты спала, не стал будить… — Нет, я прикидывалась… Мавр, можно я посижу у тебя немного? — на всякий случай попросилась она, хотя знала, что он не откажет. — И мне не спится, кружится голова. — Садись, — он отодвинулся к стенке. — Можешь даже полежать. Томила сгребла газеты на пол, выключила телевизор и легла рядом. Эта троица никогда не воспринимала Мавра как мужчину. — Давай поговорим?.. Знаешь, у нас есть к тебе деловое предложение. — Она привстала на локте, глядя на него сверху. — Мы наняли, двух мальчиков, они будут возить товар из Турции в Ялту, а я — принимать и отправлять его на Украину и в Россию. Нам нужна перевалочная база. — То есть мой дом? — Надежных людей у нас тут больше нет… Оплата — два процента от оборота. Это достаточно много! Понимаешь, если не наращивать объемы, можно прогореть. Мы уже едва держимся на уровне… — Годится, — неожиданно согласился он. — Правда? — изумилась Томила. — Ты не против? — У меня сухие подвалы, чердачная комната… Место есть… — А мы сомневались с девчонками, решили, ты и вправду генерал, не захочешь связываться с челноками! — развеселилась она. — Отдыхающих ездит мало: состоятельные нынче рвут на Канары, у бедных нет денег… Не так будет скучно. — А тебе бывает скучно одному? — Бывает… Ну, иди, не дразни меня! Не буди зверя… Она умышленно коснулась грудью его щеки. — Мне все равно не уснуть… — Погуляй в саду! Сходи искупайся! — Пошли вместе? — Не смущай меня, внучка! Томила слегка отстранилась и вздохнула. — Мавр, скажи мне… Между нами… Кто ты? Иногда мне кажется, ты моложе меня. Сегодня всех насмешил с генеральским мундиром! Этот капитан поверил!.. — Тебе понравился юмор? — Двадцать копеек! Классно! Белый мундир и черная физиономия! — Какая еще физиономия может быть у негра! — Нет, правда, ты кто на самом деле? — Африканский принц. Наследник огромного состояния, а значит, власти. Только вот вынужден скрываться. Она никогда не видела его белым, поскольку ни разу не приезжала зимой. И не то, чтобы поверила, но готова была поиграть в предложенную игру. — Ты похож. И голос как у Поля Робсона. Только выговор… северо-уральский. Я там была на фольклорной практике… А ты знаешь свою судьбу? — Конечно. Умру в возрасте ста тридцати одного года. — Знать, когда умрешь, не интересно, — задумчиво произнесла Томила. — Как проживешь до смерти, что будет, кто встретится… Ты знаешь, что будет? — А как же! — засмеялся Мавр. — Причем, моя судьба имеет несколько версий. По какой захочу, по той и проживу. — Даже так? Ну и какие, например? — Могу еще лет сорок жить на берегу моря, страдать от его запаха и шума, уединяться в кузнице, пить вино и собственный коньяк… — Это здорово… — Что здорового? Тоска мне тут смертная. И одиночество. Если бы воплотить в жизнь второй вариант. — Какой же? — А перевернуть этот несправедливый мир. Чтоб как в сорок пятом. За державу обидно. — Я тебе верю, — после паузы обронила она. — В тебе чувствуется… огромная, потрясающая сила. Мне иногда даже страшно становится. Ты же все равно не скажешь, кто ты? — Не скажу. — Так и думала… Знаешь, а я в юности мечтала выйти замуж за генерала. Все девчонки мечтают! Однажды увидела настоящего генерала, но он был такой старенький, с палочкой шел… Вот теперь, когда мне сорок, снова можно мечтать. А то у меня теперь все так просто и прямо, что выть хочется. Я тоже все про себя знаю, вижу себя во сне — сижу на тюремных нарах, а стены из бронированного стекла… — Ого! — Мавр сел и чуть ли не насильно развернул Томилу к себе. — Это еще что такое? — Головой стучусь, тошно… — Давай, внучка, выкладывай, что с тобой приключилось? Она ткнулась лицом в его грудь, но не заплакала, как обычно бывает в таких случаях, напротив, будто успокоилась, ощутив опору. — Все сны в руку… Я должна повторить судьбу моего отца. — Он что, на нарах сидел? — Не то слово… Больше тридцати лет со ссылками. Мавр чувствовал ее дыхание у себя на груди, и в голову лезли неуместные мысли. Она словно услышала их, отстранилась и сжала кулачки. — Ты не думай, я его очень люблю! Жить без него не могу. Если б ты знал, какой он!.. Добрый, ласковый, но утомленный. И одержимый, как ты. — За что же его на такой срок? — больше для участия спросил он. Томила усмехнулась на свои воспоминания. — Сам он говорит, за то, что делал деньги. — Бизнесом занимался? — Нет, в прямом смысле. — Фальшивомонетчик, что ли? |