Онлайн книга «Правда и вымысел»
— Да кто тебя не знает? Помнить, в прошлом году ты на моторке к нам подъезжал, на Косью? Мы ещё тебе бутылку поставили? Он повесил карабин на плечо, неторопливо и безбоязненно прибрел к лодке — ледяная вода была ему выше колен, даже не глянув на меня, взял за верёвку и потянул резинку к берегу. Его решительность и несговорчивость настораживали: егерей я знал с детства, как потомственный охотник, их обычно набирали из обыкновенных деревенских мужиков, по простоте своей не слишком принципиальных, и даже если среди них находились особо рьяные, заполошные, то и такие всё равно оказывались податливыми, главное было — разговорить. Так что Олешка относительно парковых егерей не обманывал. К тому же, плавая по озеру с удочками, я вроде бы ничего не нарушал. — Ну вот, теперь штаны придётся сушить, — заметил я, сидя в буксируемой лодке. — А хозяйство простудишь? Простатит схватишь — подумал? Жена уйдёт к другому… — Хорош болтать! — огрызнулся Тарасов и вытащил меня на мель. — Документы покажи! — Нету, брат! При себе не носим. — Обязан носить! — С чего это? Полицейский режим, что ли? — Может, ты иностранец! Может, ты сюда незаконно проник. Я стойку сделал, но спросил как бы между прочим: — А что, сюда иностранцы проникают? — Всяких хватает, и иностранцев тоже. В прошлом году вон одного поймали. Тоже сидел здесь с удочками. Вот это была новость! Если конечно, егерь страху не наводил… — Ну я всяко на иностранца не похож и акцента нет. Хочешь, заговорю по-русски? — Тот тоже матерился, а оказался англичанин. Ты мне документы покажи! — Говорю же, не взял с собой. — Значит, со мной пойдёшь. — С какой стати? — Нам приказано задерживать и доставлять всех подряд. — Но за что же, Тарасов? — По какому праву здесь находишься? Да он из меня бутылку выжимал! — Послушай, Тарасов, — я готов был предложить ему водки, но фляжка-то осталась в логове, которое выказывать нельзя. — Давай разойдёмся мирно. А лучше посидим на бережку, выпьем, поговорим… Он не купился на это, однако насторожился, что-то заподозрил и спросил без прежнего напора: — Отвечай, по какому праву? Я ужаснулся про себя: кажется, попал на полного дурака при полномочиях или излеченного алкоголика — два вида самых опасных людей. — По праву, означенному в Конституции СССР! — отчеканил я. — Чего-о?… — Каждый гражданин имеет право на свободное передвижение по всей территории СССР. Когда-нибудь читал Конституцию, Тарасов? Так вот про парки там ничего не сказано. И устраивают их, чтоб люди отдыхали. — Ты что, такой умный, что ли? — Да был бы умный, к берегу бы не поплыл! Называть себя нельзя ни в коем случае, как и документы показывать. Но к такому случаю я не подготовился, никакой легенды не придумал и прикрытия в виде какой-нибудь справки не имел. Всё второпях, и вот результат… А в кармане лежит левый ствол, да ещё иностранный, английский! — Да кто ты такой? — возмутился егерь. — Ишь, ещё права качает! — Могу сказать только твоему начальству! — Надо было темнить, чтоб под карабин не поставил и не повёл. Конечно, можно и удрать, но тогда сразу окажешься вне закона и жизнь на Манараге начнётся весёлая, игра в казаки-разбойники. — Вот сейчас и пойдём к начальству. — Нет уж, Тарасов, ты сейчас к нему пойдёшь. И его сюда приведёшь. — Кого? — Начальство своё, олух! Ну что встал? Давай, шевелись! И это не возымело особого действия. Тарасов натянуто рассмеялся, махнул стволом карабина. — Ладно, парень, это я уже слыхал не один раз. Давай, топай вперёд, там разберёмся. — Не пойду! — Я встал, размялся и тяжёлый кольт оттянул полу штормовки, что егерь сразу заметил и будто бы смутился, сбавил напор. — Оружие есть? — Мы без оружия в горах не ходим. Он вроде бы растерялся — о чём-то догадывался, но ещё мучили сомнения — его сейчас надо было заговаривать, как детскую грыжу. Я выпутал из нагрудного кармана красный писательский билет, махнул перед его носом и тут же спрятал. — Вот тебе документ! А теперь говори, в горах люди есть? Кроме нас с тобой? — Как сказать… Они всегда есть, люди… — Прямо скажи: есть или нет! — А что я, докладывать обязан? — спросил хмуро. — Обязан! Ты на государственной службе. Егерь вдруг повесил карабин на плечо. — Ничего я не обязан! У меня работа есть. Пойду я… — Никуда ты не пойдёшь, Тарасов! — Я выскочил из лодки. — Пока не доложишь обстановку. Где люди, кто, зачем в горы пришли. Он глянул на меня, как на врага, которого вынужден терпеть. — Идите да спрашивайте сами. Я вам что? — Ты у них документы проверял? — Я уже говорил… Что увижу преступное — сам приду скажу… Ну и что вам ещё надо? Вы приехали — уехали, а мне тут жить. — Тарасов, с нами не надо ссориться. С нами надо дружить. — Ладно, не пугайте! — Глаза у него засверкали. — Уволят? Ну да и хрен с ним, в пожарку уйду! — Ну смотри, не пожалей потом. Егерь развернулся и пошёл, в сапогах булькало и на каждом шагу из голенищ выплёскивались фонтанчики воды, а на ссутуленной, обиженной спине подпрыгивал карабин. Я стоял, боясь дыхнуть: удача была редкостная, на понт взял, вывернулся и ещё узнал новость — тут работают скорее всего комитетчики! А за кого он ещё мог принять меня? Работают! И заставляют егерей сотрудничать. А это значит — проводят какую-то долгосрочную операцию, держат под наблюдением обширную территорию Урала. Причин может быть две: отслеживают и задерживают иностранцев, которые сюда забредают, ну или ловят охотников за сокровищами. А может, сами ищут эти сокровища?… Он отошёл шагов на тридцать, приостановился и обернулся — я насторожился. — Тут опять этот появился, — громко и с расстановкой крикнул егерь. — В общем, яти мать. — Кто появился, Тарасов? — Да этот, снежный человек. Теперь где-то на Вангыре прячется. Следы видали… А больше пока никого. И стал спускаться под гору. Этого ещё не хватало! Тут и снежный человек ходит! Йети! Упёртый, своенравный егерь шутить не любил, да, пожалуй, и не умел. |