Онлайн книга «Перебиты, поломаны крылья»
|
– Я, значит, виновата. – Вовсе нет. Виноват я, но не совсем… Ты пришла сюда виновных искать? – Нет, но… – Ты пришла повидаться со мной? – Андрей подошел к Вике, движением руки показал, что собирается обнять его за талию, но даже не прикоснулся к ней. – Ты соскучилась? – Мы же договорились – никаких личных отношений… Она отступила на шаг в сторону, чувствовалось, что далось ей это не очень легко. – А может, все-таки соскучилась? Со стороны могло показаться, будто Андрей заигрывает с ней с хитрым умыслом – оконфузить, сбить с толку, угадывалась в его улыбке какая-то хитринка. Но ему в действительности очень хотелось обнять ее, прижать к себе, познать вкус ее губ. – Мне кажется, я зря пришла. Вика и сама тянулась к нему, но все же принудила себя выйти из кабинета. А на прощание негромко хлопнула дверью. Андрей опустился в кресло, облокотился на стол, пальцами сжал виски. Веселое начало дня – Илья и Вадик в больнице, Вика недовольна… Осталось еще Парасюку жалобу накатать… Он решил, что надо бы встретиться с Парасюком, постращать его немного – для успокоения собственного духа, а затем отправить в спецкамеру для бывших сотрудников. Только он подумал, как в дверь постучались. Не дожидаясь разрешения, в кабинет вошел майор Конюхин, старший по корпусу, где находилась двести четвертая камера. Для начала он поинтересовался, почему заключенный Парасюк содержится с обычными уголовниками. В ответ он получил неполный, но объемный перечень недостатков по несению службы на вверенном ему объекте, что враз успокоило его и настроило на любезный лад. Заискивающим тоном он сообщил, что Парасюк из кожи вон лезет – просится на прием к капитану Сизову. – Маленькая вендетта, – пояснил Андрей. – Я из-за него на ремонт машины попал… Майор Конюхин понимающе улыбнулся. У него у самого был автомобиль, и ему не раз приходилось общаться с гаишниками. – А если просится, пусть приведут. Только ты ему ничего не обещай. Пусть думает, что жизнь не удалась… Спустя время в сопровождении конвойного в кабинет вошел Парасюк. Жалкий, ничтожный – совершенно ничего общего с тем самодовольным болваном, который признал пострадавшего Андрея виновным. – Товарищ капитан, я хочу с вами поговорить, – пряча глаза, затараторил бывший гаишник. – Я полностью осознаю свою вину, признаю ее и прошу прощения… Андрей ничего не сказал. Взял со стола его личное дело и углубился в его изучение. Затем сказал, торжествующе улыбнувшись: – Замечательно. Вы признаетесь в вымогательстве четырех тысяч рублей… Именно в этом и обвинялся подследственный Богдан Николаевич Парасюк. – Ну что вы, товарищ капитан! – ужаснулся тот. – Как можно! Оговорили меня, подставили! Все из-за того, что с начальством не делился… – А с кем делился? С Борисом Окуловым? – С Борисом? Ну о чем вы говорите! У него все есть, зачем с ним делиться? Да и не начальник он мне, чтобы с ним делиться… – А с начальством, значит, делишься? – Ну, положено так… Э-э, нет, конечно. Безвинно осужденный я!.. – Ты еще не осужденный. У тебя все еще впереди… Или уже осудили, а? Уголовники у нас ментов любят, судят их на раз-два… – Очень прошу вас, товарищ капитан! Переведите меня в другую камеру, без уголовников… – Да нет, обратно пойдешь, – жестко усмехнулся Андрей. – Убьют они меня. Понимаете, убьют!.. Сначала морально убьют, а потом физически. А у меня семья – жена, дети… – едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться, проговорил Парасюк. – А ты знаешь, во сколько мне ремонт машины встал?.. Или ты будешь утверждать, что все-таки я был в той аварии виновен? – Нет, конечно! Борис был виноват! – Тогда почему ты меня виновным признал? – Бес попутал! – Какой бес? Борис Окулов или президент Франклин на стодолларовой купюре? – Да какой там президент! – отчаянно махнул рукой гаишник. – Борис попутал! В долгу я перед ним. В неоплатном долгу. – В карты проигрался? – Ну что вы! Я в эту бесятину не играю!.. Жена моя позвоночник повредила, в больнице долго лежала. Боли сумасшедшие. Думали, пройдет, а оказалось, у нее спинномозговая жидкость из позвоночника выходила. Так бы и лежала, пока бы все не вышло… А Борис тревогу забил. Он мне координаты московского профессора дал, тот операцию сделал, сейчас жена как новенькая… А так умерла бы, и ходил бы я вдовцом… Сидел бы он вдовцом – хотел было уточнить Андрей, но воздержался. Болезнь родного человека – не тема для шуток. – А жена у меня красивая, – непонятно зачем добавил Парасюк. Вследствие чего у Андрея родилась скабрезная мысль. Уж не для того ли Борис помог жене Парасюка, чтобы затем крутить с ней любовный роман? А может, еще до того крутил роман… – Ты с Борисом давно знаком? – спросил Андрей. – Да нет, с тех пор, как жена в больницу попала. Он тоже там лежал, у него врачиха знакомая, Елена Геннадьевна зовут, она ему подсказала… – Врачиху эту ты видел? – Да. Симпатичная… Но моя жена красивей… Я ее из деревни взял, она у меня хозяйственная и верная… – А сейчас она дома? – Ну где ж ей быть? Ждет меня… – А если Борис твой помогает ей тебя ждать? – Чего?! – возмутился Парасюк. – Ты в тюрьме сидишь, а я в тюрьме работаю. Тебя ждет жена, а меня ждала девушка. Ждала, ждала, а сейчас с Борисом твоим живет. – А-а, та самая, которая с ним тогда была!.. Красивая. Но моя Даша лучше!.. – Вот потому я и переживаю за твою Дашу. И за тебя. Борис твой – бабник известный. – Да нет, не может он! – Парасюк занервничал и оттого вцепился зубами в ноготь на большом пальце правой руки. – И Дашка не может! – А может, все-таки… – Да я их обоих к чертовой матери!.. Вот скотина! А я-то думаю, чего это Дашка так его интересует! – завелся Парасюк. – А я ему еще помогал, вот придурок! – И часто помогал? – Да нет… До того случая, ну, когда мы с вами, это… Незадолго до того… В общем, я на смене был, к друзьям на контрольный пост заехал. Ночь, поздно уже, машин почти нет, а тут иномарка. Ну, Лешка Стрельцов ее остановил, а из машины Борис выходит. А от него перегаром несет, пьяный, в общем. Лешка права у него забрал, Борис ничего даже не сказал, стоит, улыбается. А Лешка ему – багажник, говорит, открывай. Так Борис испугался, как будто мешок тротила в багажнике лежал. Сказал, что замок заклинило… А потом я подошел, он ко мне – помоги, говорит, будь человеком. Ну я, конечно, помог, с Лешкой поговорил, объяснил, как Борис мне в свое время помог. Лешка и права ему отдал, и в багажник лезть не стал… Так если б только это… – Парасюк задумался в сомнении – говорить ему или не стоит. |