Онлайн книга «Сгори дотла, моя звезда!»
|
– Нет… Мы люди не бедные… – Наверное, тысяч за десять долларов купили? – Шутите? – снисходительно усмехнулась женщина. – Таких цен здесь никогда и не было… За семьдесят тысяч взяли… – В сентябре? – Почему в сентябре? – Но сейчас же сентябрь. А вы сказали, что квартиру купили два года назад… – Ну, не ровно же два года назад. Мы с мужем в апреле купили… Почти два с половиной года назад… – Уже теплей. – Что теплей? – В апреле, говорю, теплей, чем в марте… И цены погорячей… – Что погорячей? – Женщина встревоженно посмотрела на Крякина. – Борщ, говорю, горячий еще… – Ах да! Борщ! – Вы там помешайте в кастрюле. И возвращайтесь. И паспорт прихватите… – А я обязана вам паспорт показать? – Можете издалека, за цепочкой… – Но я не обязана, – нерешительно мотнула головой женщина. – Да, но тогда мы к вам придем с участковым. Вам это нужно? – Нет. Женщина ушла, закрыв за собой дверь. – Сейчас она побежит звонить мужу, – тихо сказал Крякин. – Поняла, что дала маху… – Какому Маху? Тому, который с девятого этажа? – с претензией на одесский выговор спросил Артем. – Может выясниться, что было бы лучше, если бы она правда Маху дала… И дело не в трех рублях, которые она потеряла. Как бы квартиру не потерять… – Думаешь, она здесь не прописана? – Наверняка прописана. И договор на нее или на мужа оформлен. Но где прежний владелец квартиры?.. Мы в Питере на банду вышли, которая бизнес делала на одиноких домовладельцах. Выкрадут бедолагу, накачают наркотиками, на иглу посадят, а потом на голодный паек; так он им за понюшку кокаина душу готов продать, не то что квартиру… И здесь, возможно, такая же фигня… – Это уже не фигня, это уже мать вашу… – Я жил в таком доме, как этот, – продолжал Крякин. – Здесь трехкомнатный вариант, а она с мужем за семьдесят тысяч купила. И квадратов здесь около семидесяти. Выходит, где-то тысяча долларов за квадрат. Я, конечно, не знаток, но я не думаю, что два с половиной года назад была такая цена… – Тысячи две долларов за метр, не меньше, – кивнул Артем. – «Сокольники» здесь, парк… – Вот и я о том же. Если за полцены взяли, то без аферы здесь не обошлось… То-то она дуру включила, когда Викентия этого Арнольдовича увидела. Может, он ей эту квартиру и сбагрил… Распахнулась дверь, и на пороге появилась фальшиво сияющая хозяйка: – Вот, пожалуйста! Паспорт она отдала Крякину в руки. «И попробуйте сказать, что я нехорошая». – Собольчук Антонина Васильевна… – прочел капитан. – Так, с пропиской все в порядке… Муж – Собольчук Г.А… – Георгий Александрович, – принужденно улыбнулась женщина. – Он сейчас на работе… – То-то ему неприятно будет узнать, что гражданин Стрельчак квартиру обратно требует, – сожалеющим тоном сказал Крякин. – Как это обратно? – оторопела Антонина Васильевна. – Под давлением квартиру продал, под принуждением… – Да что вы такое говорите? – не на шутку разволновалась она. – Да вы не переживайте, в суд он не обратится. В смысле, в наш земной суд. Там свой Суд, – Крякин патетично вознес глаза к небу. – Всем судам суд, но, увы, его юрисдикция на наши земные инстанции не распространяется. Иначе… – Что иначе? – Женщина вытянулась в струнку и даже приподнялась на цыпочки – с таким любопытством внимала капитану. – Мы вам потом все расскажем. Вызовем по повестке, поговорим в сугубо официальной обстановке… Тогда, возможно, уже ничего нельзя будет исправить. Сейчас, пожалуй, еще можно, а потом уже нет, нельзя… А у вас борщ с чесноком? – С чесноком… Ой, да вы проходите, проходите, гости дорогие! – захлопотала хозяйка. – А то как-то не по-людски, в проходе стоите, а в ногах правды нет… За стол, пожалуйста! Артем зашел в ванную помыть руки, осмотрелся. Старый, местами треснувший кафель на стенах, ржавеющая ванна, коричневый потек на раковине. Коридор и кухня также далеки были от стандартов комфортного жилья. Зато борщ – выше всяких похвал. И розоватые ломтики свежепосоленного сала на общем блюде так и просились на язык. Крякин не уставал нахваливать кулинарные таланты хозяйки, но только этим он и занимался, пока не опустела его тарелка. Вместо добавки Антонина Васильевна предложила ему вопрос: – А что вы мне хотели по повестке рассказать? – По повестке я вас вызывать хотел. А поговорить – по протоколу. Но можно и по душам, раз уж у вас такой вкусный борщ… Стрельчак хочет квартиру обратно забрать… Зачем она ему на том свете, непонятно? – На том свете? – Ну да… Письмо от него поступило, он утверждает, что его заставили подписать купчую на квартиру… – Но это неправда, – женщина воровато отвела взгляд в сторону. – Антонина Васильевна, ну зачем вы пытаетесь ввести нас в заблуждение? Вас-то Стрельчак ни в чем не винит… – А кого винит? – Вот этого человека. Крякин вынул из кармана вчетверо сложенный листок, развернул его изображением к женщине. Антонина Васильевна не смогла совладать с нахлынувшими чувствами и, чтобы хоть как-то скрыть их, закрыла ладошкой глаза. – Вот этого человека он и винит… Но предупредил, что смерть может принять от вашей руки. То есть боится, что вы его убьете… – воодушевленно импровизировал Крякин. – Мы?! Убьем?! Кого? – из-под козырька ладошки посмотрела на него женщина. – А вы сами думаете, кого? – Ничего я не думаю… Михайлова? – Его?! – Крякин ткнул пальцем в изображение на бумаге. – А разве он не Михайлов? – Викентий Арнольдович? – Нет, Валентин Сергеевич… – А мы знаем его как Викентия Арнольдовича. Но это неудивительно, ведь мы знаем, что этот человек – аферист и мошенник… Он заставил Стрельчака продать вам квартиру, а вы его потом могли убить… – Зачем нам Михайлова убивать? – Михайлова, значит, не за что. А Стрельчака – есть за что?.. Его вы и могли убить. Стрельчака то есть. Он сам об этом пишет в письме… А почему вам выгодна его смерть? Чтобы он квартиру обратно не потребовал? – Но мы его не убивали! – А кто мог его убить? – Не знаю! – А вы хорошо подумайте!.. Борщ у вас, Антонина Васильевна, очень вкусный. Но в женской камере следственного изолятора газовой плиты нет, там борща не наваришь. Вы же не хотите сидеть в тюрьме? – хлестко спросил Крякин. |