Онлайн книга «Томится душенька на зоне»
|
— Тут ехать-то, — пояснила она, удобно разместившись на переднем кресле. — А куда именно ехать, милая девушка? Голос у старика хриплый, свистящий, как будто в горле была дырка, через которую стравливался идущий от голосовых связок воздух. — На станцию. — А дальше? — В Москву. — А мне в Домодедово надо. «К своей домобабове?» — хотела спросить Евгения, но промолчала, чтобы не обидеть старика. — Это, считай, Москва, — добавил он. — Не спорю. — Двести сорок километров пути, и мы дома. — Мы? — Если, конечно, вы поедете со мной. Евгений думала недолго. — А почему нет? Машина старая, но в салоне достаточно комфортно, даже прохладно, и двигатель уютно урчит — не хотелось выходить из салона на жару. Ехать бы и ехать до самого дома. Тем более что двести сорок километров — плевое дело. Уже к вечеру будут в Москве. И в душном общем вагоне париться не придется. — Тогда едем, — весело, но с грустью в глубине глаз улыбнулся мужчина. — Меня Женя зовут. — Анатолий Данилович… А вы, я так понимаю, только что освободились. — Смелый вы человек, Анатолий Данилович. В машину меня посадили. А вдруг я убийца? — У вас же общий режим, какие здесь убийства? — Да нет, есть и убийства. Неумышленные, бытовые… — Это совсем другое дело. Да и не похожи вы на убийцу. — Внешность бывает обманчивой. — Вы светлая девушка. — Ага, солнце за тучей… — И тучу я вижу, но она маленькая… — Вы, Анатолий Данилович, на дорогу лучше смотрите, а то будет нам туча на чебучу… — Да-да, на дорогу, — кивнул он, крепче сжав на руле подрагивающие руки. — А сами что у нас в краях делали? — К внучке приезжал… — Кто такая, может, знаю? — Лучше бы вам не знать. Она в блоке для ВИЧ-инфицированных. — Ой-ля-ля! Мне такое счастье не улыбнулось… Тфу-тфу-тфу! Евгения не удержалась и три раза сплюнула через плечо. — А Софье улыбнулось… Страшная улыбка, жуткая… Анатолий Данилович учащенно задышал. Остановив машину, сунул руку в карман, достал оттуда склянку с таблетками, бросил под язык белый кружочек. — Извините, это у меня от волнения… — Нитроглицерин? — Да. — Сердце? — Есть чуть-чуть… — Как вы машину в таком состоянии ведете? — Ничего, уже прошло. Поехали? Евгения задумалась. Может, лучше ей на станции сойти? На поезде надежней будет, а то как бы не налетел дед на встречную машину… Но в то же время за ним присмотр нужен. Если вдруг что, она сможет выправить руль. Если повезет… — Что вы молчите? — спросил он. — Не хотите ехать? А машина уже катила по гравийному полотну, еще немного, и будет поселок с выездом на шоссейную дорогу. — Да нет… — Или боитесь? — А я не из трусливых… Что с внучкой вашей случилось? — спросила она и тут же пожалела о том. Вдруг у старика снова прижмет сердце. — Что случилось?.. А муж непутевый попался. Сам с наркоманами связался и ее за собой потянул… Но нет, все нормально с ним. Не хватается за сердце, не лезет в карман за таблетками. — За наркоту взяли? — Да нет… Мужа ножом ударила. — А говорили, что у нас в зоне убийц нет. — Так не насмерть же… Но два года получила. Могла бы и больше, но у меня знакомый есть… Ладно если бы два года. У нее СПИД нашли, вот что страшно. Все из-за наркотиков проклятых… — Да, гадость еще та… — Я ей лекарства возил. Дорогие очень, и не достанешь еще. Если бы еще и помогали… — Ну, бывает же, что с этим до смерти живут… — Если просто инфекция, а когда болезнь прогрессирует, то уже не спасешь… Никогда к наркотикам не прикасайся, слышишь, — затряс подбородком старик. Евгения испуганно приподняла руки. — Да нет, что вы! Никогда! Анатолий Данилович успокоился. А ее потянуло за язык. — Может, я сама за наркотики сидела? — Нет, ты не наркоманка, — уверенно мотнул он головой. — Вы что, ясновидящий? — Нет, но тебя вижу… Что душа у тебя чистая, вижу. Черствая корка на ней, но это пройдет… — Может, еще скажете, за что я сидела? — развеселилась Евгения. — Не знаю… Но ты невиновна. — Может, ваше второе имя Нострадамус? — Нет. Просто я много в этой жизни повидал. И людей насквозь вижу… — Не знаю, не знаю… Евгения почти уверена была в том, что старик нарочно поет ей дифирамбы. Бывает же, что и в семьдесят лет мужчину активно интересуют женщины. Может, потому он и пытается размягчить ей мозги, что хочет ее совратить. Возможно, думает сейчас, что есть у него шансы. Молодая зэчка, соскучившаяся в заточении по мужской ласке… Евгения с неприязнью и угрожающе глянула на попутчика. Пусть только попробует рукам волю дать, так по своим непристойностям получит, что никакой нитроглицерин не поможет. — Что-то не так? — настороженно спросил Анатолий Данилович. Ему явно не понравился ее взгляд. — Свистеть не надо… Душа у меня чистая, — хмыкнула она. — Еще скажите, что краше женщины не встречали. — И скажу… Вы, Женя, богаты внутренней красотой. — Только внутренней? — Не хочу вас обидеть… Но внешне… — Что внешне? — обеспокоенно глянула на него Евгения. — Ну, я думаю, нам совсем не обязательно обсуждать вашу внешность, — еще больше смутился старик. — А если обязательно?.. Неужели не нравлюсь? — Нравитесь. Очень. — Но вас привлекает только внутренняя красота. А внешняя? — Ну, может, вы кому и понравитесь внешне… Вы не в моем вкусе, Женя… Да и какая вам разница, нравитесь вы мне или нет? — Да мне до лампочки!.. Останови свою тарантайку! Она сама не понимала, что с ней происходит. Ну подумаешь, внешне не понравилась какому-то старперу. Во-первых, она сама похоронила в себе женскую сексуальность. А во-вторых, что знает он о женской красоте? Может, у него идеал: сто девяносто — шестьдесят — сто девяносто. Тогда она точно не может соответствовать его древним вкусам. Да и не нужно ей это… |