Онлайн книга «Томится душенька на зоне»
|
— Да, хотел спросить, что за морда с ней сидит? — Прямо уж и морда… Ну, не красавец, конечно. Зато «Мерседес» «четыреста двадцатый» свой… — И что? — И квартира своя с видом на Кремль… Отец у него крупный чиновник в правительстве. — Да хоть сам Ельцин, тебе не все равно? — Ну, ты знаешь, я бы от такого жениха не отказалась. Но раз уж он Женьке достался, она не глупая, она своего шанса не упустит. И правильно сделает… — Я тоже со многими гулял, но ни на ком еще не женился… — А Женька ему не даст без этого. Я-то знаю… — Знаешь? Она что, не может просто так? — Ну, не знаю… Был у нее Игорь, с ним она гуляла. Но у них любовь была. А с этим Адамом какая любовь? Она его терпеть не может… — Что за Игорь? — вскинулся Никита. — Тебе не все равно? — ехидно посмотрела на него Катя. — Да все равно… — А мне кажется, что нет. — А мне, например, кажется, что гости без тебя заскучали. Катя ушла, а Никита остался стоять у открытого окна. Он закурил вторую сигарету, когда в комнату вошла Белла. — Что делаешь? — спросила она с пикантными нотками в голосе. Похоже, девушка всерьез считала, что если переспала с ним, то права на него ей обеспечены. Как будто не знает, что мужчина — как банный лист — сначала клеится, а потом смывается. — Стою на своем… Оказывается, это больно, — усмехнулся Никита и сел на подоконник. — Пошляк, — улыбнулась она. — Эротический шутник. Белла подошла к Никите, положила руки ему на колени, обласкала его чувственным взглядом. — А мне понравились твои шутки. Поехали ко мне? У меня родители тоже на даче… — Мне твои шутки тоже нравятся… Не хотел он с ней никуда ехать. Вот если бы к Жене, вместе с ней и без Адама. Женя как будто почувствовала, что Никита подумал о ней. Вошла в комнату. — Ой, я, кажется, некстати, — язвительно улыбнулась она. — Да нет, кстати… Никита отпрянул от окна, чуть ли не силой оттолкнув от себя Беллу. Не позволил Жене уйти, взял ее за руку, посадил в кресло под карикатурный портрет Козьмы Пруткова. — А мы здесь с Беллой путешествуем, — выдавливая из себя веселье, сказал он. — Это как? — вымученно улыбнулась Женя, не без ревности глянув на Беллу. В этот же момент в комнату вошел Адам, которого сюда никто не звал. Но ему было все равно, приглашали его или нет. Похоже, он везде привык чувствовать себя как дома. Он молча подошел к Жене, встал возле ее кресла, как страж подле своей собственности. Никита попробовал определить его психологический тип. Похоже, темперамент у него флегматический. Среди знакомых он, скорее всего, активный и разговорчивый, но в чужой для него компании он предпочитает молчать и наблюдать. Но стеснительным человеком его никак не назовешь. Нехороший у него взгляд, и губы неприятно искривлены. Недобрые мысли бродят в его голове. Такой тип, как у него, характеризуется малой подвижностью нервных процессов. Но это вовсе не значит, что парень тяжел на подъем. И сами эти процессы отличаются постоянством и силой. Если Адам задумал какую-то подлость, он не отступится от своих планов, обязательно доведет их до конца… Неприятная личность. Не хотел бы Никита иметь в друзьях такого человека. — На Земле кружимся, вокруг Солнца, — продолжал он. — Скорость, кстати сказать, приличная. Что-то около ста тысяч километров в час… — На Земле? — хмыкнул Адам. — Вокруг Солнца?! Ну ты и клоун… Да мы с Женей лучше на «мерсе» поедем, на двести в час… — Кого ты клоуном назвал? — не сразу, но слишком решительно отреагировал Никита. Сам он был сангвиником. Подвижный, сильный и в обычной обстановке уравновешенный. Но в таких случаях, как сейчас, он не мог ничего с собой поделать. В данный момент он повел себя как типичный холерик, у которого процесс возбуждения преобладал над слабым торможением. Не давая Адаму и рта раскрыть, он схватил его за грудки, с уходом в сторону резко потянул на себя. Парень с разгона влетел в противоположную стену, стукнулся о нее плечом, но равновесие удержал. — Ты, удод! Обозленный, он бросился на Никиту, но тот встретил его серией не очень сильных, но ошеломительных ударов. Он бил кулаками в лицо, пока Адам не схватил его за руки, затем за шею. Они упали, покатились по полу. В комнату вбежали Катины друзья, растащили их по углам. — Мы с тобой еще поговорим, козел! — пригрозил Адам. И убрался, не дожидаясь, когда Никита получит возможность снова дотянуться до его физиономии. Он пытался увести с собой и Женю, но девушка заупрямилась. Вечеринка продолжалась, но уже вяло. И, как итог, гости разошлись раньше времени. Остались только Женя и Белла. — Ну что, доволен? — остервенело спросила Катя. — Это ты всех разогнал! Сначала ходил с недовольной репой, а потом еще и подрался… — А нам и без того хорошо. Правда, девчонки? Никита не упустил возможность сесть на диван за накрытым столом между Женей и Беллой. Он обнял за плечи обеих, но первая отстранилась и отодвинулась. — А пойдем на дискотеку в клуб, — предложил он. — Я плачу. — Ты на себя в зеркало глянь, — съязвила Катя. — У тебя ж фингал на полвывески… Никите не нужно было подходить к зеркалу, он и без того знал, что у него с лицом. Когда с Адамом на пол падал, об угол стола стукнулся. Шишку он разогнал куском замороженного мяса, но синева все равно под глазом разлилась. Действительно, куда ему в таком виде на дискотеку. — Может, лучше ко мне пойдем? — спросила Белла тихонько, но Женя ее услышала. — Все вместе? — Нет, вдвоем… — Да вы идите, идите… — презрительно усмехнувшись, сказала Женя. — Или лучше я пойду. У вас тут без меня хорошо получалось… Поднялась со своего места, подошла к двери, немного постояла и вдруг резко повернулась к Никите. Он ожидал увидеть в ее глазах досаду, но нет, она улыбалась ему по-приятельски безмятежно. Она всего лишь подруга его сестры и на большее претендовать даже не хочет. — Пока! — Чао! Никита не пошел ее провожать. В конце концов, у него есть гордость. Да и не в его это правилах бегать за женщинами. К тому же ничего такого и не произошло. Ушла, и скатертью дорога. Пусть катится к своему Адаму, а он найдет, с кем зажечь. — Как говаривал старина Конфуций, баба с возу, китайцам легче… Рука сама потянулась к бутылке. Никита наполнил рюмку до краев и торопливо выпил. Алкоголь — отличный растворитель, в нем хорошо топить дурные мысли… |