Онлайн книга «Горящая колесница»
|
— А что-то подобное случилось? — Нет, это лишь предположение. И всё же в тот период, когда вы жили с ней в одной квартире, она сумела бы это проделать? Итики немного подумала, а затем ответила: — Я сомневаюсь, по-моему, для Синдзё-сан что лэп, что рэп — всё одно. — Что за штуки такие? — Ну, компьютер-лэптоп [17] и рэп Эм-Си Хаммера [18] . Неужели и вы не знаете? — Она снова рассмеялась. — Если выяснится, что Синдзё-сан действительно сама смогла похитить данные из нашего компьютера, то, честное слово, я на своей свадьбе, если таковая состоится, наряжусь клоуном! — Надеюсь, до этого не дойдёт, — сказал Хомма и тоже рассмеялся. Но на самом деле ему сейчас было не до смеха. Как же всё-таки Кёко сумела заполучить из базы данных «Розовой линии» информацию о Сёко Сэкинэ? Судя по рассказу Каори Итики, Катасэ, даже если бы его уговорили, при всём желании не мог раздобыть необходимую Кёко информацию и точно так же не мог помочь ей сделать это самой. Значит, парень ведёт себя подозрительно лишь потому, что напуган. Ведь он узнал, что женщина по имени Кёко Синдзё, в которую он был некогда влюблён, исчезла, да ещё, похоже, вляпалась в какую-то скверную историю. Возможно даже, что она сама это всё и заварила. — А какова была Синдзё-сан в качестве соседки? — Хомма спросил об этом, чтобы сменить тему разговора, но похоже, что вопрос получился слишком неопределённым, и Итики растерялась: — Что она была за человек? Даже не знаю… — Аккуратная, чистоплотная? В комнате, наверное, часто прибиралась? Итики снова сделалась разговорчивой: — Это точно! Вот за что ей спасибо, так это за уборку. И готовила она хорошо, иногда из завалявшихся в холодильнике продуктов могла состряпать «плов для тех, кто экономит». Вкусно было. Это я хорошо помню. Хомме вспомнилась чисто убранная комната Кёко в квартале Хонан, вычищенные до блеска крылья вентилятора. — Она не пользовалась бензином, когда отчищала вентилятор? — А вы откуда знаете? — Мне один знакомый Кёко-сан рассказывал. — Да… Но всё равно вы меня напугали. Пользовалась, да. Только мне это не нравилось. Во-первых, запах. Ну, и потом, всё-таки страшно хранить дома бензин. Я ей сказала, чтобы она так не делала, попросила пользоваться моющим средством. Бензин у неё хранился в маленькой бутылочке на балконе, так что в принципе ничего опасного. Но, знаете, мало ли что… Тем более у нас на балконе старые газеты лежали. Ах, ну да! — вдруг воскликнула она. — Синдзё-сан почему-то выписывала токийскую газету. — Токийскую? — Да. То ли «Асахи», то ли «Ёмиури»… — продолжала она бормотать себе под нос. — Вспомнила! «Ёмиури»! — Итики снова заговорила громче. — Помню, я её даже как-то спросила, почему она выписывает токийскую «Ёмиури», ведь осакская гораздо интересней. — И что Синдзё-сан вам ответила? — Да я уж забыла теперь. И правда, что же она мне тогда ответила? Сёко, чьё место планировала занять Кёко Синдзё, жила в Токио. Может быть, Кёко решила, что ей заранее нужно подготовить себя к жизни в столице. Хотя, возможно, причина была психологического характера. Читая день за днём токийскую газету, Кёко таким образом подбадривала себя: «Выполню то, что задумала, и буду жить в Токио, всё пойдёт совсем по-другому». — Интересно, с каких пор она стала выписывать токийскую газету? — Мне кажется, с тех пор, как мы стали жить вместе. Иногда она даже делала вырезки. Газетные вырезки… Хомма тут же переспросил Итики: — Какие именно вырезки, вы не помните? Она снова засмеялась: — Извините, у меня с памятью плоховато. Может быть, кулинарные рецепты, из раздела «Для дома, для семьи»… Действительно, было бы странно, если бы она помнила такие вещи. Хомма попросил Итики, если она всё-таки что-нибудь вспомнит, перезвонить за его счёт и положил трубку. Загадка так и осталась неразгаданной. Теоретически Итики могла бы изучить повседневную жизнь Кёко Синдзё во всех подробностях. Но нет, даже от своей соседки по квартире Кёко Синдзё умела скрыть то, что творилось у неё внутри. Устроившись в «Розовую линию», Кёко поселилась вместе с Каори Итики, которая работала с компьютерами и втёрлась в доверие к Катасэ. Она целенаправленно занималась поиском подходящего «объекта замены» и пыталась каким-то образом завладеть необходимой информацией. После развода с Куратой Кёко поняла, что если ничего не предпринять, то счастливой и спокойной жизни у неё никогда не будет. И она решилась. Она непременно отвоюет себе новую жизнь! Она никому не открывала своих намерений, не просила ничьей помощи и, уж конечно, не позволила бы никому встать на её пути. В основе её афёры железная воля и тщательно продуманный план. Немудрено, что за каких-то полмесяца Хомме не удалось разгадать этот план. И всё-таки как же она получила доступ к базе данных? Неужели обошлось без участия Катасэ? — Эх, не идёт дело! — невольно проронил он. — Что такое? — переспросил его Сатору. Он сидел рядом за столом и делал домашнее задание. — Дык, ты, папаня, того — подался в осакские копы? — серьёзно проговорил он на ломаном осакском диалекте. — Неважно у тебя получается. — Говорить на осакском диалекте довольно-таки сложно! Хомма давно уже не слышал, чтобы сын так смеялся — словно его кто-то щекочет. — Ну как ты, полегче стало? — Ага… После того как выяснилось, что Склероза убили, Сатору всё время плакал, к нему было просто не подступиться. Так его было жалко, что даже отругать сына у Хоммы не было сил. Только Хисаэ, срочно прибегавшая на помощь, умела успокоить Сатору, и тогда мужчины могли вздохнуть с облегчением. — Плакать больше не хочется? — Иногда, но я стараюсь сдерживаться. — Ты у меня молодец! — Тётя Хисаэ сказала, что, если слишком много плакать, начнётся воспаление среднего уха. Это похоже на Хисаэ: она не стала говорить Сатору, что он не должен плакать, потому что он мальчик. — Мы посоветовались с Каттяном и решили сделать Склерозу могилку. Хомму эта новость слегка озадачила. От Исаки он слышал, что, как ни искали, тело пса найти так и не удалось. |