Онлайн книга «Подвенечное платье цвета крови»
|
– Так откуда ты все-таки нас знаешь? – спросила Мария Федоровна. – Оттуда, – усмехнулась я. – Работа у меня такая: все про всех знать. – Теперь у тебя будет другая работа – шить! – сказала некрасивая Алла. – Много-много шить… – Ага! Щазз, разбежалась! – Я попыталась встать, но в голову снова ударила боль, и я схватилась за нее рукой. – Вот черт! – Что же тебе не сидится-то, всезнайка?! – укорила меня Мария Федоровна. – А я это… Есть захотела, – соврала я. – Тогда садись за стол. Я кое-как поднялась. Перед глазами у меня все плыло, но я усилием воли сконцентрировалась, как меня когда-то учили на занятиях по карате. Так, направляем энергию в жизненно важные органы, прежде всего в голову… Так, вот она уже потекла вместе с горячей кровью, наполненной кислородом… голове становится легче… еще легче… совсем легко… Боль уходит… еще уходит… совсем уходит… Через пару минут, тряхнув головой, я почувствовала прилив сил и, подойдя к столу, села на стул. Теперь я, кажется, в норме или почти в норме. Во всяком случае, могу хорошо соображать и даже действовать. – Поешь, вон там кефир остался от завтрака, вон хлеб, есть даже кильки в томатном соусе… – Мария Федоровна смотрела на меня печально. – Так это она вам покупала! – усмехнулась я и посмотрела на женщину: – А вы очень похожи на вашего сына Юрия… Ну, то есть, конечно, это он похож на вас. – Ты знаешь моего Юрочку? – Мария Федоровна в мгновение ока подскочила ко мне. – Откуда? Расскажи, что ты знаешь, кто ты? – Я – частный детектив Таня Иванова. Ваш сын нанял меня, чтобы разыскать вас… Я рассказала им все. «Потеряшки» сидели и стояли вокруг меня и слушали, открыв рты. В это время кто-то гавкнул возле лестницы, ведущей наверх. Я оглянулась. Та темная куча, которую я поначалу приняла за груду одежды, оказалась… просто собакой! – Тише, Отелло! – прикрикнула Алла. – Отелло? – переспросила я и посмотрела на собаку. Да, псина черного цвета, худая, жалкая, с грязной шерстью, лежала прямо на земляном полу и смотрела на меня жалостно. Возле нее валялось несколько обглоданных до белизны мослов. – Мы зовем его Отелло, потому что он черный, – объяснила одна из женщин. – Нет, это Уголек! – обрадованно вскрикнула я, подбегая к собаке. – Уголек! Уголек! Псина тут же вскочила, начала громко и радостно лаять, вилять хвостом. Он, оказывается, сидел на цепи, прикованной к железному кольцу, что торчало из стены возле лестницы. – Ага, вспомнил свое имя! Нашелся, Уголек? Ты у нас тоже «потеряшка». Вот черт! Зачем им пес-то понадобился? – Нас караулить, – сказала Алла. – Они его на нас натравливали, чтобы мы даже и не думали подходить близко к лестнице. Только он оказался добрым… Пес встал на задние лапы, положив передние мне на плечи. – А ты откуда знаешь собаку? – Это питомец вашего директора, – я потрепала Уголька за шею. – Как же ты, бедолага, попался? Уголек лизнул меня в щеку. Я рассказала женщинам, как ходила на их фабрику и директор просил меня найти собаку его внука. – Ну, садюги! – вздохнула Элеонора, глядя на бедное животное. – Ладно еще мы, мы хоть работаем, приносим прибыль этой заразе Капитолинке, а собака-то за что страдает?! Она махнула рукой и отошла к своей машинке. Я посмотрела на кучки экскрементов возле Уголька. – А ты у нас, оказывается, сюда же и в туалет ходишь? – Куда же ему, бедному, еще ходить? Гулять его никто не выводит… – Да, французскими духами у вас здесь явно не пахнет!.. А ваш туалет? Я извиняюсь, но где дамская комната? – спросила я, оглядывая помещение и не находя никакой двери. Элеонора подвела меня к яме в углу подвала. В ней виднелась большая железная труба, проходящая в полу. В трубе была приличных размеров дыра, через которую было видно, что внизу течет вода. От ямы несло, извиняюсь, дерьмом. – Это – канализация, общая для всего дома, – объяснила Элеонора. – Постарайся попасть в дыру. Женщина отошла от меня. Да, это вам не чешская сантехника, что стояла у меня дома и была, оказывается, потрясающе красивой и удобной. Пришлось кое-как пристроиться на корточки и пописать в эту чертову яму. – Ну, гад, выйду отсюда – получишь у меня по полной! – сказала я, скрипнув от злости зубами. – Ты сначала выйди, – горько усмехнулась Элеонора. Я огляделась. И вдруг меня осенило: красная комната – в ней дыра, в дыре – вода! И две яркие лампочки, которые гадалка могла принять за два солнца. Значит, она не ошиблась! Значит, Соня не зря заплатила гадалке три тысячи… – Подвал находится под ателье? – догадалась я. Элеонора кивнула: – Да. Здесь толстые стены, как видишь, без окон. Хорошая изоляция звука. Вход и выход только один. – Дамы, как же вы здесь живете?! – Мы не живем, выживаем, – всхлипнула Ольга. – А у меня, кажется, есть план побега!.. – сказала я задумчиво. – Ты шутишь? – Элеонора посмотрела на меня с надеждой. – Могу поделиться, если хотите. Женщины, оставив свои машинки, столпились возле меня. – Говори! – приказала Мария Федоровна, которую все здесь звали просто тетя Маша. Я внимательно оглядела женщин. – Нужна одна очень хорошая артистка… – Я – артистка! – выступила вперед тетя Маша. – Я могу петь… – Нет, пожалуй, артистками придется побыть всем. Только учтите, умение петь вам не понадобится, – предупредила я, – скорее, даже наоборот… – Наоборот? Это как? – опешили все. – А вот слушайте… Через полчаса, получив инструкции, все расселись по своим местам. – Ну что, готовы? – спросила я. Все женщины дружно закивали. Алла спрятала за спину толстую веревку, сплетенную нами из нескольких длинных лоскутов порванной ткани. – Ну, девочки, с богом! – Я поднялась по лестнице без перил на самый верх к железной двери и забарабанила в нее кулаками что есть мочи: – Эй, вы там!.. Стучать пришлось долго, минут пять, может, больше. – Не откроют! Ой, не откроют… – заскулила Ольга. Я повернулась и погрозила ей кулаком. Она тотчас замолчала и закрыла рот обеими руками. Я снова забарабанила в дверь. Наконец за ней послышался грубый мужской голос: – Чего стучишь, идиотка? Жить надоело?!. – У нас покойница! – крикнула я как можно громче. |