Онлайн книга «"Тигры" на Красной площади. Вся наша смерть - игра»
|
— Саша! — вдруг позвал его голос за спиной. — А? — как ужаленный обернулся он. — Теперь ты мой муж, — Дина стояла в круге света, держа в руке нож, с которого капала кровь. Кап… Кап… Кап… — Ты умерла! Уходи! — захрипел Сашка и кинул что было сил камень. — Саш, ты с ума сошел? — нахмурилась жена, когда камень пролетел сквозь ее тело. — Ты почему молоко не принес? — Аня? — приподнялся на локте Сашка. — Но… — Вы пиво будете заказывать? — Андрей выполз на руках из-под бетонного блока. За ним тянулся почти черный, маслянистый след. — Ааааа! — понял Сашка. И засмеялся. Смех его был похож на карканье отравленной вороны. — Вы все умерли! Вы все умерли, а я жив! Я — жив! Я вам докажу. И отвернулся, начав копать с удвоенной силой. А за спиной его бродили призраки. — А я жена твоя! — Вы за пиво не рассчитались! — Саш, ну я же просила молока купить! Он затыкал уши, но голоса стучали в его сердце. Он закрывал глаза, но сквозь веки видел свет… Свет? СВЕТ! Рыча как бешеный зверь, он пополз по узкой норе к свету. Он сдирал кожу лохмотьями, цепляясь за какие-то железяки, но полз, полз. Если бы ему раньше сказали, что он может проползти через такой шкуродер, он бы долго смеялся. Но «раньше» уже не существовало. Был только свет в конце тоннеля. Было только здесь и сейчас. И пусть нещадно горит кожа, которую словно кипятком шпарит этот свет, пусть, пусть… Главное — свет. Главное — добраться до него. А дальше? А дальше будет дальше. На последнем усилии, рыча и теряя сознание, он высунул голову в узкое отверстие. Настолько узкое, что голову пришлось повернуть набок. Но ведь если пройдет голова, пройдет и все остальное? Выбравшись на поверхность, он долго лежал, тяжело дыша. Потом встал на четвереньки. Упал на бок. Лизнул окровавленные, разбитые кисти. Опрокинулся как черепаха на спину и долго глядел в пасмурное, покрытое какими-то чернильными разводами небо. И закричал в это небо, выхаркивая сам себя в сумасшедший мир. Москвы не было. Не было домов, не было церквей, не было припаркованных как попало машин, не было людей, перебегающих трамвайные пути. Были развалины. И струи дыма, вздымающиеся скорбными пальцами к низкому черному небу. И пепел, порхающий перед лицом. И черные тени на оплавленных бетонных плитах, перевернутых и изломанных невероятной силой. Он снова закричал. Но вместо крика изо рта его потекла черная слизь… А Зепп — в оффлайне Макс Мюллер — вел свой «Тигр» по развалинам странной Москвы. Москвы, разрушенной гигантским молотом Тора. Дома, автомобили, люди — все это спеклось в единый, практически монолитный слой какого-то невероятно вулканического стекла. Экипажу было не по себе. И Зеппа, и Дизеля, и даже вечно сонного прибалта Арчера бросало то в жар, то в холод. Трудно привыкнуть к ядерному хаосу. А еще труднее привыкнуть к осознанию того, что невидимая смерть под названием «радиация» только и ждет момента, чтобы убить тебя за считаные доли секунды. Впрочем, это же все в онлайне? На самом деле — это все просто гигантский двоичный код, не более. Просто передается не на экран, сразу в мозг. Дизель, по паспорту Леша Свинцов, резко ударил по тормозам. — Алекс, чего встал? — Сам глянь, хер Зепп! Командир повернул перископ. Мда… Огромная рубиновая звезда с какой-то из кремлевских башен лежала, воткнувшись одним лучом в землю. Словно летающая тарелка из какого-то фантастического фильма. — Ну, объезжай, чего встал? — Надеюсь, вся сволота вместе с Кремлем сгорела, — буркнул Арчи. — Разговорчики! — рявкнул командир, в душе соглашаясь с наводчиком. Арчи немедленно заткнулся. Как ни хорохорься, как ни ненавидь Москву, Кремль, Россию и все, что с ними связано, Дизеля в том числе, смотреть на разрушения крайне сложно. На войне только один рецепт не сойти с ума. Не думать. Не думать и выполнять приказы вышестоящих командиров. Так жить проще. «Послали тебя на новехоньком „Тигре“ в самый эпицентр ядерной войны? Ну, вот и шлепай туда и не думай ни о чем. Думать — вредно. Лучевая болезнь? Тебе сказали, что она тебе не страшна, главное не высовывайся? Ну, вот и верь начальству. А если обмануло тебя начальство? А тогда кони двинешь и сам не поймешь. Оно и даже легче» — думал прибалтийский наводчик. А русский Леха Дизель думал о другом: «Помереть всегда легче, чем жить. Даже если помирать медленно и болюче. Помучался — и все. Свет в конце тоннеля и трехкратный залп на могиле. Жить — оно завсегда сложнее. И самое главное — ради чего жить. А ради чего я тут? Блин, ну какая же здесь графика!» Только Зепп ни о чем не думал. Есть приказ — и всего делов. — Командир! Командир! — раздался взволнованный голос Арчи. — Ну? — Глянь на десять часов! Зепп глянул, а потом громко заматерился: — Ди швайнехунде, ферфлюхте тойфель! Странное существо, неведомым образом выжившее почти в эпицентре ядерного взрыва, стояло, задрав окровавленную голову, и выло, выло на черное небо. Зепп не слышал его, но понимал, что оно воет. Как же оно выжило тут, почти в эпицентре? Или это приколы виртуальности? Прибалт понял мат правильно. Коротко грохнул пулемет, и человека больше не стало, лишь грязные клочья брызнули в разные стороны. — И нахер? — сказал Дизель. — Тебе-то что? — ответил голос прибалта в танкошлеме. — Нахер ты его убил? — Всю жизнь мечтал убить русского в Москве, — хохотнул Арчи. — Чавооо?? — протянул мехвод и попытался повернуться. «Тигр», конечно, машина удобная для экипажа, но все же не лимузин. Тесновато даже втроем. — Нитшего! — резко ответил прибалт. — СМИРНОО! — заорал в танкошлеме голос Зеппа. — Всем сидеть спокойно! Ваши разборки оставьте до дома. Дизель! — Я! — Мы в онлайн-игре. Это тест. Это компьютерная модель. И все! Это цифровой код. Это пиксели, которые ничего не чувствуют! Ты понял? — заорал Зепп. — Да понял я. А какая разница между двоичным кодом и ДНК? — сыграл дурака Дизель. — Никак… Ой, — осекся Арчер, когда его в бок ткнул Зепп. А Дизель мрачно подумал, что обязательно начистит рыло этому говнюку, когда выйдет в реал. А может, и обоим говнюкам. |