Книга Обещание, страница 24 – Мэй Макголдрик

Джейми вспомнил, как сильно тогда испугался.

– И когда я решил, что все кончено, появилась мама. Она показала этому негодяю, где раки зимуют! Нагнала на него страху. А ведь она совсем маленького роста.

Воспоминание наполнило Джейми гордостью. Изриел поднял голову и вытер рукавом струйку крови, сочившуюся из губы.

– Постой! – Дотронувшись до колена мальчика, Джейми вскочил на ноги, подхватил материнский шарф и положил Изриелу на колени. – Возьми его. Она не станет возражать. Знаешь, каждый раз, когда мне доставалось, я чувствовал себя лучше, если брал что-нибудь из ее вещей.

Изриел уставился на тонкое полотно, лежавшее у него на коленях.

– Я не могу к этому прикоснуться. Они обвинят меня в краже и повесят.

– Они не смогут. Ведь это я дал его тебе.

В следующее мгновение Изриел осторожно дотронулся до края шарфа, склонился над ним и закрыл глаза, вдыхая запах лаванды.

– Вот что значит иметь маму.

На глаза Джейми навернулись слезы.

– Никто не посмеет тебя избить, если моя мама возьмет тебя в сыновья.

– Так дела не делаются. – Изриел попытался разомкнуть веки. Его левый глаз теперь окончательно заплыл. В здоровом стояли слезы. – Если ты мне друг, забудь обо всем этом. Если он узнает, что я пожаловался, мне станет только хуже.

– Кто? – снова спросил Джейми.

– Не важно. По правде говоря, было бы лучше для нас обоих, если бы ты сегодня меня не видел.

Вскочив на ноги, он, хромая, направился к двери. Джейми последовал за ним через лужайку и остановился, когда Изриел ринулся в заросли, крепко зажав в руке тонкий шарфик.

С этим ничего нельзя было поделать. Стенмор это знал. Все это знали. Первый день в деревне, в Солгрейве, был кошмаром. История неизменно повторялась. И так будет всегда. Его обоим управляющим очень повезло, что они умели содержать его дома в отличном состоянии.

Тем не менее ожидание, когда оба брата разберутся с неизбежной рутиной, обычно являлось истинным испытанием для терпения Стенмора. Это было все равно что наблюдать за двумя мастифами. Рыча и скалясь, каждый из них ждал момента, чтобы вцепиться другому в горло.

Дэниел управлял домашним хозяйством в Солгрейве. Филипп служил мажордомом в лондонском доме Стенмора и был десятью годами старше брата. И по праву старшего считал своим долгом критиковать и «направлять» брата в делах, с которыми Дэниел вполне компетентно справлялся в Солгрейве уже более двадцати лет. Филиппу было не важно, что мера ответственности Дэниела и количество людей в его подчинении превосходили его собственные. Уже стало традицией, что первые двадцать четыре часа они неизменно перебраниваются, и Стенмор давно усвоил, что ему лучше держаться подальше от линии огня и крыла, где обитают слуги.

Он часто с улыбкой думал, что оба брата страшно обиделись бы, если бы он хоть раз решил оставить Филиппа в Лондоне.

К тому времени, когда Стенмор вернулся с купания у развалин мельницы, карета с управляющим и слугами из Лондона прибыла и дом гудел от кипучей деятельности. Полный решимости избежать встречи с управляющими, граф удалился в свои покои, чтобы привести себя в порядок и переодеться. Он даже не успел никого спросить о местонахождении миссис Форд, в том числе и у камердинера, когда, забрав его мокрую одежду и ботфорты, тот быстро ретировался.

Случившееся между ними в тени старой мельницы произошло совершенно неожиданно. Все же испытанное им возбуждение было столь велико, что даже второе купание в озере не остудило его пыл. Но сейчас, стоя у окна и устремив взгляд на конюшни за рощей, он сознавал, что обязан поговорить с Ребеккой и дать ей понять, что не следует извиняться за произошедшее. Они оба взрослые люди. Оба имеют опыт супружеской жизни. Ввиду того, что они занимают разное положение в обществе, ничто не может им помешать действовать сообразно взаимному влечению. Разумеется, если они будут соблюдать осторожность и она примет как должное тот факт, что их связь не может быть постоянной.

Стук в дверь вывел его из состояния мечтательности. Вошел Дэниел и следом за ним Филипп.

– Вижу, вы не оставите меня сегодня в покое.

– Прошу прощения, милорд, – произнес Дэниел с поклоном.

– В чем дело?

Филипп обошел комнату, оглядывая мебель в поисках пылинок или иных признаков недобросовестного ухода.

– Милорд, – хмуро произнес Дэниел, видимо, решив игнорировать брата, – мистер Джон Кларк, магистр гуманитарных наук, ждет вас в библиотеке.

– И пьет ваш портвейн в непотребном количестве, – пробурчал Филипп, расправив воображаемую морщинку на идеально накрахмаленной скатерти на столе у окна.

– Филипп, будь любезен, передай мистеру Кларку, что я сейчас приду. – Кланяясь, братья стали пятиться к двери. – Дэниел, позаботься, чтобы новому учителю предложили бокал нашей лучшей мадеры.

Стенмор не видел Джона Кларка два десятка лет, но тот почти не изменился. Когда Сэмюэль Уэйкфилд учился в Итоне, старый парик мистера Кларка с торчащими из-под него прядями непокорных волос уже стал легендой. Поздоровавшись со старым учителем, Стенмор сразу перешел к делу:

– Мистер Кларк, как вы считаете, основываясь на опыте вашего общения с Джеймсом сегодня утром, ему трудно придется в Итоне, куда я намерен определить его осенью?

– Нет, милорд. Мастер Джеймс – довольно стеснительный парень. Он не сразу найдет друзей. Но так всегда бывает с мальчиками первого года обучения.

– Уровень его знаний сильно отличается от уровня знаний его ровесников?

– Насколько я могу судить, мастер Джеймс нуждается в занятиях по классике. Что же касается чтения, письма и арифметики, то тут все в порядке. Он даже немного говорит по-французски. – Сложив за спиной руки, учитель покачался на каблуках. – Мы провели с ним всего один урок, но смею вас заверить, что позабочусь, чтобы к началу осеннего семестра он был хорошо подготовлен по всем предметам.

– Что с его слухом? – хмурясь, спросил граф. – Какие трудности он будет испытывать в Итоне в общении с другими мальчиками?

Мистер Кларк пришел в замешательство.

– Это т-трудный вопрос, м-милорд. Но он не п-пер-вый и не п-последний в Итоне, у кого п-проблемы со слухом. Насколько я могу судить, милорд, мастер Джеймс...

В дверь постучали, и в следующее мгновение появилась Ребекка.

– Прошу прощения за вторжение, милорд, – промолвила она.

Граф заметил, что, после того как он у старой мельницы распустил ее волосы, она так и не собрала их в пучок и они ниспадали на плечи. Это показалось графу очаровательным.

– Ваше общество всегда желанно, миссис Форд. Ребекка присела перед Стенмором в легком реверансе, избегая его взгляда.