Онлайн книга «Я женюсь на лучшей девушке королевства»
Ригодам уселся напротив. Светильник оказался за его спиной. – Я на допросе? – спросила я. – Что? Ах да, извините… И он поставил еще один светильник на стол между нами. – С возвращением вас, Аллисандра. Вы выросли… как я предполагал, в очаровательную девушку. Я наклонила голову: – Спасибо на добром слове… – Не многие смогут похвастаться, что закончили курс обучения на скрытом факультете Белой Башни. – А вы все знаете, – сказала я с досадой. – А как же, – он усмехнулся, глубокие складки вокруг его рта поменяли рисунок. – Имейте только в виду – у нас не принято… – Что вы! Прекрасно понимаю… Предубеждение… Ригодам покачал головой: – Уж кто-кто, а я традиционного предубеждения начисто лишен… Есть успехи? Я замялась: – Не так чтобы слишком… Я не была прилежной ученицей. Потом уже, в старших классах, взялась за ум, но многое пришлось наверстывать. – Темран писал вам. Что было настоящим подвигом, учитывая его ненависть к перу и чернилам. Я вспомнила. Действительно, в первый год разлуки мы обменялись несколькими письмами – унылыми, как ноябрь. «Погода у нас хорошая. А какая погода у вас? На обед был паштет из индюшки. А что на обед у вас?..» У меня в голове никак не желали совмещаться Темран – и бумага, на которой следовало писать слова; получалось, что я пишу незнакомому мальчику, а он отвечает девочке, которую никогда в жизни не видел… – На скрытом факультете не поощряют переписку, – сказала я, и это была сущая правда. – А в старших классах так вообще запрещают. Тайна, знаете ли. Ригодам понимающе покивал головой: – Да-да, мне ли не знать о правилах сохранения тайн… Говорят, ваша досточтимая мать снова вышла замуж? – Вы чудесно осведомлены, Ваша бдительность. – Приходится, приходится, Аллисандра… По-вашему, наш король совсем не переменился с тех пор, как ему было двенадцать лет? Я удивилась: – Вы о чем? Ригодам склонил голову к плечу, как птица: – Вы ведь поддержали игру, Аллисандра. Включились в забаву сразу и охотно… Привычно. Подхватили затею того самого мальчика, которому десять лет назад помогали золотить тараканов… Нет? Я неуверенно усмехнулась. …Король, Темранов отец, вел переговоры с чудовищно богатым купцом – не предмет займа для казны. Переговоры были длинные и трудные, в конце концов купец согласился – и в знак своей готовности помочь тут же, в тронном зале, развязал свой знаменитый кошель, с которым не расставался ни днем, ни ночью… Помню, как прыгало мое сердце. Помню, как золотые монеты вдруг поползли по руке купца – к локтю. Помню, как он смотрел на них, быстро перебирающих лапками, помню его не крик даже – вопль… Ригодам все еще смотрел; его взгляд начинал меня утомлять. – Это шутка, – сказала я. – На обратном пути я все думала-думала, как мне после стольких лет… Как поинтереснее, покрасивее, поэффектнее предстать перед Темраном… И тут я узнаю про конкурс невест. Просто подарок! – Понимаю… Конкурс невест – затея взрослого мужчины, государя… да? А вовсе не выходка балованного мальчишки, привязывающего барабаны к хвостам лошадей, забивающего морковкой ритуальные фанфары и снимающего рыболовным крючком парики с заморских лысин. Правда? – Веселый государь – благо для подданных, – сообщила я. – Возможно, – легко согласился Ригодам. – Но очень смело с вашей стороны, принцесса, принять роль пешки в этой новой игре. Потому что… Знаете что? Пойдемте сейчас к его величеству. Я сообщу ему о своем открытии, вы вместе посмеетесь, вспомните кружевные панталоны интендантши, прилаженные к флагштоку за пять минут до поднятия флага… и превратитесь из участницы в зрительницу. Пойдемте, Темран будет рад вас видеть. И он протянул мне руку – как в детстве. Я неуверенно улыбнулась: – Что же это за игра, если прерывать ее в самом начале? Не по правилам… Уголки его выразительного рта опустились ниже, чем обычно; я не отводила глаз, хоть выдерживать натиск его взгляда становилось все труднее и труднее. – Знаете, – сказал наконец Ригодам, – когда во дворце появился новый поваренок – его только что взяли из деревни… Темран подкупил всю кухню от главного повара и до посудомойки. Бедного парня целую неделю убеждали исподволь, что на дворцовой кухне готовят человечину, сколько смеху было, сколько удовольствия наблюдателям… Впрочем, это еще что, для некоторых розыгрышей Темран приводил актеров, выкупал у лекарей трупы каких-то бедолаг, одно время держал при себе собственного двойника… Правда, тот быстро спился, и от его услуг пришлось отказаться. Милая Аллисандра, вы просто не представляете, какой изощренности достиг король в своих, гм, мистификациях. Мне с огромным трудом удалось убедить его не связываться с магией… – Представляю, – сказала я. – Не представляете, – мягко возразил Ригодам. – Никто из целомудренных гостий не станет королевой. – Вы думаете, я этого не понимаю?! – Юные красавицы здесь для того, чтобы с ними играть. – Я люблю играть. Затем-то я… – Вы не знаете правил, – перебил меня Ригодам. – Узнаю по ходу дела. Ригодам поджал свои выразительные губы: – В Белой Башне учат чему угодно, но только не жизни. Не умению разбираться в людях. – В Темране я давно уже разобралась, – сказала я тихо. – Позвольте мне продолжать игру, ваша бдительность. Если вы скажете обо мне Темрану, я… обижусь. Ригодам помолчал. Улыбнулся, причем морщины вокруг его губ поменяли форму, как складки бархатных портьер: – Хорошо… попробуйте. * * * «Я как будто снопы вязала. Как будто смотрю, идет косарь. Такой очень прекрасный, с очень красивым лицом. Я только подняла голову, смотрю – его тело в простой рубашке уже стоит передо мной. Я как будто испугалась. Потому что поняла, что это не простой мужик, а какой-то бог из леса. Мои груди заволновались и стали немножко отваливаться. Он как будто бы сказал: прекрасная дева! В жизни не видел никого прекраснее! Через это я поняла, что это наш король пришел ко мне, специально одевшись по-бедному». * * * В окошко заглядывали две ярких звезды; всю ночь моя соседка Ремма ворочалась с боку на бок, скрипя кроватью, вздыхала и шепотом рифмовала «любовь» и «кровь». Я плохо выспалась из-за нее – а может быть, не из-за нее. Может быть потому, что спустя десять лет я снова ночевала во дворце, и воспоминания, оставленные здесь и давно забытые, теперь проснулись и лезли изо всех щелей, подобно струйкам запахов. |