Книга Птица счастья [= Птица страсти ], страница 68 – Конни Мейсон

Войдя в комнату, Шэннон прильнула к широкой груди Блейда. Как больно видеть, что с ними так жестоко обращаются! Она могла бы убить Клэр за подлость. Все, чего они с Блейдом достигли за последние месяцы, лопнуло как мыльный пузырь.

– Не переживай, Огненная Птичка. Я не позволю, чтобы что-нибудь случилось с тобой или с нашим ребенком. Я, скорее, убью...

– Что нам делать? Надо освободить комнату, а до конца недели остается совсем мало времени.

– Теперь небезопасно оставлять тебя одну в Шайенне.

– Но у меня еще остались друзья.

– И враги. Нет, любимая, мы переедем на наше ранчо. Дом почти готов. За эти дни мы купим мебель и все необходимое.

– Мне невыносима мысль о том, что люди подумают, будто выгнали нас из города.

– Пусть думают, что хотят. Главное – ты и наш ребенок. Я с самого начала предвидел, как будет, но слишком люблю, чтобы отказаться от тебя.

– Ты не сможешь отказаться от меня, Блейд Страйкер! А теперь поцелуй и давай забудем обо всех неприятностях, – Шэннон крепко обняла мужа за шею.

Блейду не нужно напоминать дважды. Он нежно раздвинул языком губы Шэннон и действительно забыл обо всем на свете.

– Каждый раз, когда я занимаюсь с тобой любовью, испытываю новые восхитительные ощущения, – прошептал он. – Я трепещу, как неопытный юнец перед соблазнительной женщиной.

– Ты слишком много говоришь, Блейд Страйкер, пожалуйста, отнеси меня на кровать.

– Мы не навредим ребенку?

– Нет, конечно. У моей мамы шестеро детей, и она продолжала... спать в одной постели с отцом до самых родов.

– Шестеро! – повторил Блейд, озорно блестя глазами. – Сможем ли мы побить этот рекорд?

– Пока нужно родить хотя бы одного. Блейд отнес жену на кровать, а сам мгновенно сбросил с себя одежду.

– Не смотри на меня так, Огненная Птичка, а то наш вечер окончится, даже не наступив.

Шэннон хихикнула:

– Неужели я всегда на тебя так действую?

– Всегда.

– Я рада. Со мной происходит то же самое. А теперь люби меня, мой великолепный воин.

– Об этом ты могла бы и не просить.

Их тела слились воедино, опять возносясь к звездам.

В следующие дни Шэннон готовилась к переезду на ранчо. Блейд постоянно сопровождал ее в походах по магазинам. Прохожие отворачивались от них или переходили на другую сторону. Часто слышались насмешки. Шэннон поражалась самообладанию Блейда – лишь крепко сжатые губы и горячий взгляд черных глаз свидетельствовали о его гневе.

– Блейд, мне хотелось бы купить фланель для будущего ребенка.

Шэннон остановилась перед одним из магазинов. Блейд заглянул внутрь и, увидев, что там никого нет, сказал, что зайдет в лавку скобяных товаров, которая находится рядом. Шэннон вошла и направилась к рулонам ткани.

– Не могли бы вы отмерить голубой фланели? – обратилась Шэннон к хозяину – мистеру Саммсу, уткнувшемуся в газету.

Шэннон попыталась обратиться снова. Но хозяин не пошевелился. В это время в магазин вошли две женщины, и Саммс с любезной улыбкой поспешил к ним навстречу. Шэннон кипела от ярости. Недолго думая, она схватила фланель и понесла туда, где стоял Саммс.

– Три ярда, пожалуйста.

– Вам придется подождать своей очереди, – ответил хозяин.

– Я была здесь задолго до прихода женщин.

– Жены индейцев ждут своей очереди, – грубо сказал Саммс и отвернулся.

Шэннон просто остолбенела от такого оскорбления. Женщины, прикрыв ладонями рот, усмехались, переглядываясь друг с другом.

– Леди, что я могу для вас сделать? – по лицу Саммса расползлась слащавая улыбка.

– Сначала ты обслужишь мою жену, – послышался угрожающий голос Блейда.

У Саммса побежали по спине мурашки.

– Все в порядке, Блейд, мне расхотелось покупать эту ткань. Пойдем домой.

– Я пока еще не собираюсь уходить, Шэннон. Мне очень понравилась эта голубая фланель. Отрежь пять ярдов, Саммс, – приказал Блейд, в упор глядя на хозяина магазина.

Саммс был вовсе не глуп. Одно дело оскорблять беззащитную женщину, но связываться с могучим и свирепым метисом? Он взял из рук Шэннон рулон ткани и отмерил нужную длину, не переставая бросать на Блейда осторожные взгляды, в которых сквозило с трудом скрываемое презрение. Даже обе женщины притворились, что им неприятно находиться в одном помещении с метисом, тем не менее они пожирали Блейда глазами. Да, не многие могут устоять перед такой мужественной красотой.

Блейд намеренно грубо швырнул на прилавок деньги и вывел Шэннон из магазина.

– Жаль, что так получилось, любимая. Если бы я знал, то не оставил тебя одну.

– Почему они не могут относиться к тебе по-человечески? – возмутилась Шэннон. – Ты в тысячу раз красивее, храбрее, честнее и...

– Шэннон, – запротестовал Блейд, – у меня тоже есть недостатки. Должно быть, ты видишь меня совершенно в ином свете. Люди предпочитают не замечать во мне крови белого человека. Давай поскорее уедем отсюда. Я найму фургон, и завтра мы отправимся в Мирную Долину. Как тебе это нравится?

– С тобой я везде буду счастлива, – заверила его Шэннон.

Блейд остановил фургон на вершине холма.

– Как спокойно и красиво, – вздохнула Шэннон, глядя на Мирную Долину.

Зрелище просто завораживало. И все это принадлежит им! Подумать только! На склонах холмов мирно пасется скот, внизу блестит на солнце река, но самого главного Шэннон еще не видела.

– Посмотри направо и увидишь среди тополей трубу нашего дома.

– О Блейд, мне не терпится.

Шэннон была потрясена, увидев дом. По сравнению с лачугами, встречавшимися на пути, дом казался просто огромным. И Блейд построил его своими руками! В доме три спальни, гостиная и кухня. В каждой комнате была печь, а на кухне – настоящая плита, которую Блейд купил втайне от жены, желая сделать ей сюрприз.

– Это замечательно! Великолепно! – Шэннон взволнованно перебегала из комнаты в комнату. – Ковры, мебель, занавески – здесь будет очень уютно. Превосходное место для наших детей. Спасибо, Блейд. Мне очень нравится. Я люблю тебя.

– Я хочу, чтобы ты была счастлива, Шэннон. Знаю, ты будешь скучать по своей работе, но здесь жить гораздо безопаснее.

– Конечно, я буду скучать, – призналась Шэннон, – но ты для меня важнее работы. Кроме того, законопроект скоро будет принят и можно считать – моя работа завершена.

– Твои выступления производили на людей неизгладимое впечатление. Мистер и миссис Брайт говорили мне об этом. Жаль, что так все закончилось. Если бы не эта злобная ведьма...