Книга Пьянящий вкус жизни [= Сильнее времени ], страница 78 – Айрис Джоансен

– Перевод!

Как же долго ждала она его. Возбуждение вырвалось наружу, освобождая ее от скованности последних дней.

Кемаль достал из коробки следующий сверток и также протянул ей.

– Сколько тут разных сокровищ!

Она открыла пакет и заглянула внутрь, затем быстро завернула опять.

– Одни фотографии.

Кемаль протянул руку.

– Можно мне?

Кэтлин помедлила, затем протянула ему сверток. Кемаль начал рассматривать фотографии.

– Я люблю цветы. Как прекрасно было твое Вазаро.

– Да, было.

Он поднял на нее глаза, светящиеся состраданием и симпатией.

– Ты жила этой радостью, и теперь ее больше нет у тебя. Постарайся найти другие. Надо заставить себя посмотреть в лицо жизни.

– Я видела ее лицо.

– Оно очень изменчиво. Сейчас ты видишь все в черном цвете. Но я… Кто это? – Он с интересом уставился на одну из фотографий.

Кэтлин взглянула.

– Мариза Бенедикт.

– Молодая девушка, которую ранил этот сукин сын Феррацо? – Выражение лица Кемаля стало суровым.

– Да.

Кемаль продолжал изучать снимок.

– В ней чувствуется что-то необычное. – Он задумчиво рассматривал лицо Маризы. – Она никогда не смеется, верно?

Кэтлин недоумевающе нахмурила брови.

– Что ты имеешь в виду? Разумеется, она не ходит с вечно недовольным лицом, но… – Кэтлин остановилась, сообразив, что она и в самом деле никогда не слышала смеха Маризы.

Кемаль кивнул.

– Она улыбается, но не смеется. Это нехорошо. Кто-нибудь должен научить ее смеяться.

– Ей пришлось много пережить. Но как ты догадался?.. – В голосе Кэтлин звучало изумление.

Кемаль таинственно улыбнулся:

– Древние китайцы умели читать по выражению лица. Я занимался их наукой одно время.

– На какой-то момент я почти поверила в твое хваленое второе зрение, – вяло улыбнулась Кэтлин. – Ты неплохо усвоил эту науку.

– Да. – Он вдруг убрал снимок в карман своих джинсов. – Я подержу его у себя. О’кей?

– Если тебе так хочется.

– Мне очень хочется этого. – Он снова стал доставать проекторы из коробки. – Теперь я отнесу все это в кабинет и подготовлю для работы. Пойдем со мной, ты покажешь, где лучше установить их.

Он быстро направился к кабинету. Оживление не покидало Кэтлин. Бережно прижимая к себе сверток с переводом, она двинулась вслед за Кемалем.

– Один мы поставим на стол, а остальные два разместим по углам, что позволит…

– Напоминает стереофильмы, – пробормотал Кемаль, уставившись на голограмму Танцующего Ветра.

Шторы на окнах были задернуты, в комнате царил полумрак. Кэтлин и Кемаль стояли на коленях на полу, уставившись на голограмму Танцующего Ветра. Даже при таком тусклом свете Алекс, стоящий в дверях кабинета, мог заметить оживленное, открытое выражение лица Кэтлин, и он вдруг почувствовал укол ревности. Кемалю удалось развеять ее оцепенение, ему – нет.

Алекс чувствовал себя лишним, одиноким, никому не нужным. Эти двое прекрасно ладили друг с другом. Ему пришлось потоптаться на месте, чтобы они заметили его.

– Ах, это ты, – сказал Кемаль. – Садись и любуйся на это чудо. Сплошная магия.

Алекс заметил, как напряглась Кэтлин, ее улыбка угасла, когда она взглянула на него. Вот как! Ей неприятно его присутствие!

– Ты рано ушел сегодня. Где ты пропадал?

– В музее у Модуха.

– Зачем?

– Я подумал, что у него было достаточно времени, чтобы вспомнить, где он видел похожую надпись.

– И он вспомнил?

– Да. Но прежде мне пришлось выслушать целую лекцию о том, какую работу он проделал, отбрасывая кучу ненужных вариантов. Ты можешь гордиться мной. Я допрашивал его с предельной настойчивостью.

– Я представляю себе. Когда тебе что-нибудь нужно, ты впиваешься в человека, как клещ. Ну и где же он видел то, что нас интересует?

– На раскопках, в горах возле Тарсуса, точнее, у деревушки, называемой Тамкало. Это происходило пять лет назад. Раскопки были заброшены из-за прекратившегося финансирования, и наиболее ценные находки отправили в музей Анкары, хотя местные жители и просили оставить их для построенного ими примитивного музейчика. Им хотелось привлечь в свои горы больше туристов с побережья. – Он помолчал. – Но табличка с надписью была найдена не в результате раскопок. Обломок ее принес какой-то выходец с гор – ребенок или рабочий.

– Как Моисей, он спустился с горы, прижимая к груди драгоценные скрижали, – мечтательно произнес Кемаль.

– Еще покруче, – ответил Алекс. – Он попросил заплатить за его сокровище наличными, что и было сделано. Нашел он этот обломок в какой-то пещере.

– Значит, остальная часть таблички тоже должна быть где-то там, – сказала Кэтлин.

– Возможно.

Кемаль встал и выключил проектор.

– Следовательно, мы отправляемся в Тамкало.

– Это мы с Кэтлин отправляемся в Тамкало, – сказал Алекс. – А ты останешься здесь и будешь караулить Ирмака и Ледфорда.

– Прекрасно. Терпеть не могу карабкаться по горам. – Он усмехнулся. – Придется мне на время перебраться сюда, чтобы следить за вашей собственностью.

– Мы оценим твою жертву.

– Да, у меня большое сердце. Когда отправляетесь?

– Завтра утром.

– Я найму джип и пригоню его к вашим дверям вместе со всем необходимым оснащением.

– Но учти, что мы обойдемся без золотых крючков на тенте.

– Какая жалость. Я как раз знаю, где их раздобыть, и приготовился запросить за это повышенный гонорар.

– Полагаю, что твой гонорар и так уже достаточно высок.

– Мне тоже так кажется. Джип будет стоять снаружи у ворот в шесть утра. – Кемаль протянул руку. – Мне надо сделать собственный ключ от этого дома, раз я собираюсь здесь за всем присматривать.

Алекс достал из кармана и протянул ему латунный ключ, отпиравший ворота и входную дверь.

– Ты уверен, что это не будет тебе в тягость? Я бы не хотел ставить тебя в затруднительное положение.

– Положись на меня. Все будет хорошо. – Кемаль ласково улыбнулся Кэтлин. – Эта прогулка пойдет тебе на пользу. Ты прогонишь из памяти все плохое и залечишь свои раны.

Не дожидаясь ответа, он покинул кабинет. Алекс пошел проводить Кемаля до дверей.

– Я постараюсь звонить тебе каждый день, чтобы постоянно быть в курсе дела. Ты должен оставить свою лень и найти наконец Ирмака.