Онлайн книга «Снова и снова»
Он поднял на неё взгляд, удивлённый её странным тоном и непривычной манерностью. Но кто её знает: а вдруг у женщин в первую брачную ночь принято справлять какой-нибудь мудрёный ритуал, объясняя это необходимостью освежиться? – Да, дорогая, – покорно ответил он. – Это ещё что значит? Похоже, не один Саймон едва сдерживал нетерпение. Однако он постарался, чтобы его голос звучал ровно и вежливо: – Это значит: да, дорогая, я покажу им, где поставить еду. – И это все? – Она не спускала с него подозрительного взгляда. – Клянусь! – Он широко развёл руками. – Прости. – У Каро вырвался лёгкий вздох. – Ступай, – промолвил он с улыбкой. – Полагаю, что управлюсь здесь без тебя. Вскоре явились лакеи. Они принесли закуски, дополнительный столик и несколько бутылок шампанского во льду. Саймон проследил, чтобы всё было расположено как полагается, ещё раз окинул взглядом стол, отпустил лакеев и отправился за Каро. Стоило ему приоткрыть дверь в спальню – и он замер на пороге. На его губах расцвела медленная улыбка. – Что я вижу? – Разве я не миленькая штучка? Она томно раскинулась на пышных перинах совершенно голая. Только драгоценности, все до единой, подаренные ей сегодня, украшали её совершенные дивные формы. Браслеты таинственно поблёскивали на запястьях и лодыжках, ожерелья в несколько рядов висели на шее, пальцы были сплошь унизаны сверкающими кольцами и перстнями, длинная нитка жемчуга охватывала талию, а рубиновые серьги красовались в ушах. Саймон не спешил входить в спальню, для верности придерживаясь руками за косяк. Он улыбался от уха до уха. – Знаешь, сколько лет я не видел тебя такой? – Но теперь эти сокровища принадлежат мне, а не твоей матери! – Я всегда считал, что её украшения лучше смотрятся на тебе, а не на ней! – А ты вспомнишь те, которые не видно? Он прикрыл глаза, а когда открыл, в его тёмных глазах уже полыхало алчное пламя. – Я помню, – прошептал он. – Ты можешь войти. Я не кусаюсь. – Её голос понизился до шелковистого шёпота. – Если только ты сам не захочешь. А если ты найдёшь спрятанные сокровища, то получишь ещё один приз… На какое-то время он замер, не в силах двигаться или говорить. – Боишься? – лукаво поинтересовалась она. – Совсем наоборот! – Он улыбнулся. – Я просто оцениваю свои возможности. Тебе очень нравятся твои украшения? – Я их обожаю. – Хотя гораздо больше она обожала то, что он не поленился купить для неё подарки, а теперь интересуется её мнением. Или это снова Гор выбирал для неё камешки? Каро запретила себе думать об этом дальше. Потому что могла прийти к выводу, который снова все разрушит. – Это ты купил? – Она прикоснулась к серьгам. – Или Гор? – Это так важно? – Он опустил руки и застыл на пороге, божественно прекрасный в своём вечернем фраке. Ради торжественного случая Саймон даже выбрал манишку с пышным жабо. Каро пришлось напомнить себе, что следует быть вежливой. Но слова вырвались сами собой, вопреки здравому смыслу: – По-моему, это не просто важно. Это чрезвычайно важно. Особенно если вспомнить то, как странно ты обставил предложение руки и сердца, не говоря уже о самой свадьбе. – Мне казалось, что я обставил все достаточно прилично. – Он едва заметно дёрнул губой. – И тому порукой – твоё согласие. Да, я купил эти камни, – добавил Саймон, понимая, что для неё это не менее важно, чем для него – сам факт женитьбы. – Я знал, что рубины ты любишь больше всего, ну а прочее, – он небрежно махнул рукой, – купил просто для забавы. – Когда ты их купил? – Это что, допрос? – Он двинулся к кровати, удивлённо приподняв брови. Её даже передёрнуло от нетерпения. С одной стороны, она непременно должна была все узнать, а с другой – изнемогала от желания. – Я купил их в Лондоне четыре дня назад. Мне хотелось, чтобы у тебя сразу были свои собственные драгоценности. – Не сомневаюсь, что это слышали от тебя все прежние любовницы! Он на секунду зажмурился, стараясь совладать с собой. – Это слышала только моя жена, всего один раз. – Саймон не позволил своему голосу даже дрогнуть. Он был полон решимости достичь согласия со своей строптивой невестой, невзирая ни на что. – И должен признаться, что это доставило мне немалое удовольствие. – Он выразительно повёл рукой, – И твой потрясающий вид стал настоящей наградой. – Я надеялась сделать тебе приятное. – К его великой радости, на этот раз она отвечала вполне добродушно. – И тебе это удалось. – Надеюсь, ты ни о чём не будешь жалеть. – Даже если бы я и пожалел, сейчас об этом не может быть и речи. Сегодня наша брачная ночь, и я собираюсь насладиться ею сполна. – Он развязал галстук. – Ты не заметил, что чего-то не хватает? Он покачал головой. Он скупил все драгоценности, что натащили в тот день ювелиры в Харгрейв-Хаус, но не догадался обратить внимание на то, какие дары припасла для него невеста. – Хочешь, я сама тебя раздену? – предложила она. – Помнится, иногда это тебе нравилось. Он сокрушённо покачал головой: – Только в тех случаях, когда мне хватало терпения дождаться до конца и не наброситься на тебя! – Рада слышать, что не я одна такая нетерпеливая. Для мужчины, большую часть жизни проводившего в дамских будуарах, это могло считаться неоспоримым доводом в пользу брака. Только Каро заводила его одним своим взглядом. Ей всегда удавалось это без труда. – Так ты заметила? – Он смущённо улыбнулся. – Но теперь у нас в запасе целая жизнь! И мы вольны делать всё, что захотим! Раздевай меня, если хочешь! – Если бы я была твоей гурией в гареме, это было бы моей прямой обязанностью! Он мгновенно прищурился, уловив этот грудной, с придыханием тон, и заметил, как она ёрзает от нетерпения. Теперь она лежала на боку, опираясь на локоть, и Саймон залюбовался пышными тугими грудями и божественно округлыми бёдрами своей страстной жены. – Похоже, у тебя внутри что-то есть. – Он жадно следил за её лёгкими ритмичными покачиваниями. – Не хочешь поменять это на что-то побольше – для разнообразия? – Боюсь, он окажется слишком большим. – Она томно прикрыла глаза. – И тогда я не смогу сама тебя раздеть… после всего. – Ну что ж, моя милая наложница, если ты не в состоянии сегодня исполнять свой долг, не лучше ли мне позвать других гурий? – процедил он с напускной суровостью. |